Кутерьма вокруг хирурга (Мордашка класса люкс)

– Я врач и отвечаю за тебя! Немедленно иди в процедурную и закрепи повязку! Я не отпускаю тебя, ты должна лежать здесь минимум дней десять.

– Никто силой меня не удержит. Да, а ты почему здесь? Выглядишь неважно, не рано ли встал после операции? – спросила Фрида.

– В самый раз, – мрачно ответил он и тяжело сел на кровать, – если ты уходишь, я иду с тобой.

– Это еще зачем?

– Ты не забыла, что тебе грозит опасность? Я просил у Дениса Игоревича выделить тебе охрану, но он отказал, поэтому я буду твоим телохранителем, пока не поймают этого мерзавца. Все равно я сейчас не годен для операций.

– Очень приятно, для операций ты не годен, а быть моей охраной, значит, в самый раз, – ехидно сказала Фрида.

– Я быстро пойду на поправку, – заверил ее Венсан.

– Зачем тебе это надо? – удивленно спросила она. – Я принесла тебе одни неприятности.

– Это не значит, что я останусь в стороне, когда тебя будут убивать, – вздохнул он.

– Ты-то уж точно не останешься.

Она выдвинула ящик из тумбочки и принялась высыпать его содержимое себе в сумку.

– Фрида, не совершай ошибки, подожди, не уходи.

– Венсан, я еду домой! Я больше не могу здесь находиться. Захочешь, всегда можешь найти меня дома или в театре. А вообще, лучше лежи и лечись, ничего со мной не случится.

Она решительным шагом вышла из палаты, оставив Венсана в полной растерянности. «Она что-то затевает, это точно… Этот кошмар никогда не закончится». Фрида действительно приняла одно решение. «Я больше не хочу сидеть, как куропатка на вертеле, и ждать, когда меня поджарят. Если этому неуловимому Зорро нужна Софья Карелина, он ее получит! Завтра я наконец-то узнаю, что ему надо от нее, а следовательно, и от меня!»

Она приехала домой, вставила ключ в замочную скважину, и нехорошее предчувствие охватило ее. Дверь была не заперта – такого они с Максимом себе никогда не позволяли. «Наверное, завис в Интернете, забыл про все на свете», – предположила она и прошла в прихожую.

То, что предстало ее глазам сразу же при входе, не понравилось ей еще больше. Все вещи были свалены в кучу – одежда, газеты, журналы, обувь, которая должна была стоять в обувном шкафу. Фрида прошла дальше в комнату и обомлела. Все в квартире было перевернуто вверх дном. Ящики шкафов выдвинуты, а их содержимое валялось на полу. Битая посуда, сломанная радиоаппаратура – все это перемешано с бельем, кассетами, дисками Макса. Она прошла по битым стеклам, треща каблуками, в гостиную и закричала. На полу лежал Максим с пробитой головой, рядом валялся разбитый компьютер.

– Макс! – кинулась она к нему. – Боже! Макс! Кто это с тобой сделал?! Бедный ты мой.

Она попыталась найти признаки жизни у мужа. Он лежал без сознания, но холодным, как труп, не был. Фрида рванулась к телефону, не сразу набрала трясущимися руками нужный номер. Она звонила Венсану, в состоянии аффекта Фрида даже не подумала, что он сам после операции и мало чем может помочь ей в такой ситуации.

– Венсан! – срывающимся голосом закричала она в трубку.

– Что? Фрида, ты?!

– Венсан, приезжай скорее ко мне домой! Помоги мне! Ой, ты же после операции! Ради бога, пришли кого-нибудь из врачей!

– Фрида, что с тобой? – оборвал он ее истерику.

– Не со мной, с Максом! По-моему, его убили! – Фрида заплакала.

На другой стороне провода раздались короткие гудки. Фрида билась в истерике, она носилась по растерзанной квартире в поисках хоть одного чистого полотенца. Нашла она его в ванной комнате и еще успела заметить, что и там тоже был такой же беспорядок. На стене в одном месте даже была отколота кафельная плитка, разбиты бачок от унитаза и раковина. Она опустилась на пол рядом с бездыханным телом Максима, положив его голову себе на колени, и стала промокать рану махровым полотенцем.

– Максим, потерпи! Сейчас все будет хорошо, только держись…

Дверь в квартиру так и осталась незапертой. Вскоре в дом вошли Венсан, майор Потапов и еще какие-то люди. Приехали они достаточно быстро, но Фриде это показалось вечностью. Денис Игоревич присвистнул, увидев руины бывшего евроремонта. Венсан сразу же направился к пострадавшему, достал маленький специальный фонарик и стал проверять у него зрительные рефлексы. Сам он тоже был бледен и изможден.

– Что с ним? – спросила Фрида, всхлипывая.

– Он жив, но очень плох… Так, ребята, на счет три его на носилки и с мигалкой в нейрохирургию! – скомандовал Венсан.

– Поняли.

Когда Максима перенесли на носилки и вышли из квартиры, Денис Игоревич, тактично дождавшись, когда Фрида придет в себя и выпьет воды из чудом уцелевшей чашки, спросил:

– Что здесь произошло?

– Я не знаю… когда я пришла, здесь уже все было перевернуто, и Макс… Максим лежал… Я думала, что он мертвый!

– Успокойтесь, – сказал Денис Игоревич, – разберемся, да, я вижу, что вашей жизни действительно угрожает опасность.

– Сколько еще человек должно пострадать, прежде чем вы не просто подумаете, а обеспечите Фриде защиту? – спросил Венсан.

– А вы, Венсан Витальевич, не разговаривайте со мной в таком тоне! Не все решаю лично я! И вообще, дорогой вы наш хирург, я бы на вашем месте не высовывался, так как вы у нас на подозрении.

– Я?!

– Убивают человека, который работал у вас в больнице, затем убивают вашу невесту, а вы хотите остаться ни при чем.

– Я хочу, чтобы этому пришел конец, а эту женщину наконец-то перестали терроризировать, – устало ответил Венсан.

Следователь не пришел ни к чему определенному и, узнав, что за Фридой присмотрит Венсан, удалился со спокойной совестью, тем самым негласно давая понять, что Венсана все-таки не отождествляет со злостным преступником. Фрида стала названивать по телефону в больницу, куда увезли Максима. Ей сообщили, что он находится в реанимационном блоке без сознания, но надежда есть.

– Девушка, дорогая, как только он придет в себя, позвоните мне в любое время дня и ночи, – слезно попросила она дежурившую медсестру.

Венсан в это время сидел в кресле и хмуро смотрел на беспорядок с кровавым пятном на полу в том месте, где лежал Максим.

– Фрида, я не могу тебе помочь убраться, у меня болит бок.

– О чем ты говоришь! Я тебя не заставляю. Сиди и отдыхай. Прости, что вызвонила тебя из больницы. Я как вошла, увидела все это, так словно рассудком тронулась. Стала сразу звонить тебе, просить о помощи. Это вредная привычка, я стала принимать твою помощь как должное.

– Я и сам к этому уже привык… Знаешь, тебе оставаться здесь нельзя, да и невозможно. Давай вызовем такси, и я отвезу тебя к себе домой.