Кузнец человеческих судеб

Нет, точно надо роман с кем-нибудь закрутить, размышляла девушка, уже орудуя шваброй за диваном. А то так и одичать недолго. И вес ее в этом не помеха, многим мужчинам, наоборот, нравятся полненькие женщины, а не с торчащими в разные стороны ребрами.

Беда заключалась в том, что Яна вовсе не была так уверена в своем последнем утверждении. По правде говоря, мужчины, предпочитающие толстушек, были скорее мифом, чем реальностью, иначе с чего бы она прозябала в одиночестве?

Яна разогнулась, облокотилась о швабру и задумалась: а когда в последний раз хоть какой-то мужчина оказывал ей знаки внимания, хотя бы смотрел на нее с интересом? Минут через пятнадцать напряженной умственной деятельности пришлось признать, что, наверное, никогда. Оба ее коротких романа основывались скорее на дружбе, нежели на ее женской привлекательности, и это были единственные два случая, когда представители противоположного пола проявили к ней искренний, бескорыстный интерес.

Ужасно!

Яна бросила швабру и села в кресло. Как так случилось, что ее налаженная, в общем-то, благополучная и даже счастливая жизнь вдруг полетела в тартарары? Два месяца назад она была абсолютно всем довольна. Все ее мечты сводились к ремонту в комнате и покупке новой мебели, а сейчас?

Из глубокой задумчивости ее вывел звонок в дверь. Девушка очнулась, взглянула на часы, потом на швабру и недомытый пол, на себя и в панике заметалась по комнате. Максимов вернулся раньше, чем она рассчитывала, еще и пяти не было. Хоть бы позвонил! Яна судорожно дотирала пол, пытаясь одновременно переодеться, а звонок гулким тревожным звоном уже в третий раз понесся по квартире.

Стоп, остановила сама себя девушка. Она просто ополоумела. Что она делает? Надо немедленно открыть, а то Максимов подумает, что ее уже грохнули, и просто дверь снесет. Отчего-то она была уверена, что ему это по силам.

Бросив швабру и юбку с блузкой на диван, Яна поправила волосы, одернула футболку и пошла открывать.

– Извините, я просто увлеклась и… – начала объяснять она и замолкла на полуслове.

Глава 13

– Простите, – проглотив удивление, пробормотала Яна. – Вам кого?

На пороге стояла невысокая худенькая пожилая леди. Именно леди. Она стояла, горделиво расправив плечи, с высокомерно приподнятой головкой, украшенной небольшой фетровой шляпкой, небрежно держа в ухоженных ручках длинные элегантные перчатки.

Дама смерила Яну пристальным неторопливым взглядом и после секундной паузы заключила:

– Вас. – После чего с королевским достоинством проследовала в квартиру, Яна и пикнуть не успела.

Войдя в прихожую, дама поставила на подзеркальник сумочку, скинула девушке на руки легкое кашемировое полупальто цвета лаванды и, оглядев в зеркале свое безупречное отражение, не разуваясь, прямо в сапожках, направилась в гостиную.

Последнее Яне крайне не понравилось. Во-первых, она уже вымыла в прихожей пол, во-вторых, в гостиной уборка была еще не закончена.

Видимо, гостья это тоже поняла, потому что, замерев на пороге комнаты, осмотрела придирчиво швабру и отодвинутый диван и по-прежнему молча отправилась на кухню, мимоходом заглянув в спальню.

Яна почувствовала, что закипает. Подобная беспардонность никогда не вызывала у нее ни сочувствия, ни одобрения. Тоже мне, королева Шантеклера!

Что за Шантеклер такой, девушка не знала, но так всегда говорила бабушка, видя перед собой самонадеянных задавак. Яне красивое слово в детстве очень нравилось, и она его незаметно усвоила.

А дамочка тем временем уже присела бочком за обеденный стол, легко закинув ножку на ножку, ибо, несмотря на возраст, а ей было не меньше пятидесяти, у нее все равно были именно ножки. А вот у Яны в ее тридцать – ноги.

Где в жизни справедливость, подавила вздох девушка и, строго сощурив глаза и приподняв брови, холодно поинтересовалась:

– Не будете ли вы так любезны представиться и сообщить цель вашего визита? – Гостья располагала к витиеватости фраз.

Дама улыбнулась краешком рта, поправила темную прядку на лбу и произнесла неожиданно сильным, хорошо поставленным голосом:

– Я Маргарита Ростиславовна Максимова, мать хозяина квартиры.

Это лаконичное представление повергло Яну в какую-то непонятную апатичную слабость. Она как-то вскользь вспомнила свою безразмерную футболку и закатанные до середины икры серые спортивные брюки, большеразмерные тапки, выданные ей Максимовым, собранные как попало в пучок волосы и раскрасневшиеся от физического труда щеки. Наверное, эта дама приняла ее за домработницу, уныло размышляла девушка.

Впрочем, так оно и лучше, лишь бы ушла до возвращения Максимова. Вслух же она вяло произнесла:

– Очень приятно. Извините за беспорядок, я еще с уборкой не закончила.

Маргарита Ростиславовна взглянула на нее, удивленно склонив набок голову и приподняв брови.

– Что ж, тогда заканчивайте поскорее, переодевайтесь и возвращайтесь на кухню. Чаю попьем.

Яна молча кивнула и двинулась назад в гостиную.

– Вас, кстати, как зовут? – окликнула ее Маргарита Ростиславовна.

– Яна. Яна Викторовна Сорокина, – покорно представилась девушка и поспешила к швабре.

Пока она домывала пол, Маргарита Ростиславовна, судя по звукам, доносившимся с кухни, ставила чайник и накрывала на стол.

Яна уже успокоилась. Да и что ей, собственно, волноваться. Она же не в невестки явилась набиваться Маргарите Ростиславовне, просто вынужденно оказалась гостьей ее сына.

Да и вообще, не будем забывать, что при всем своем королевском великолепии Маргарита Ростиславовна приходится матерью человеку, нарушившему закон и даже сидевшему в тюрьме, а это вряд ли можно назвать поводом для гордости. Хотя, возможно, в случившемся и нет ее вины.

И тем не менее Яне себя стыдиться нечего. Она уважаемый член общества, умная, образованная, успешная, а вот переоденется, и вообще станет человеком, хотя и толстым.

Когда Яна появилась на кухне вновь, Маргарита Ростиславовна сидела за столом, но уже без шляпки, обутая в домашние тапочки на гейше и украшенные помпонами. Ее блузка с бантом и юбка-карандаш располагали к английскому чаепитию, впрочем, как и со вкусом накрытый стол. Взгляд мадам Максимовой стал каким-то иным. Мягче, что ли? Доброжелательнее? Лицо расслабилось и приобрело некую приветливость, которая шла ей куда больше высокомерно приподнятых бровей и брезгливо поджатых губ. И тем не менее Яна решила не расслабляться. Теперь она привела себя в порядок, сделала макияж, уложила красиво волосы и надела рабочий костюм, в котором мгновенно почувствовала себя как дома.

– Присаживайтесь, – пригласила ее Маргарита Ростиславовна, сопроводив слова царственным широким жестом. – Вам черный, зеленый? Молоко, сахар? Итак, вы новая девушка Тимофея? – полуутвердительно спросила она, не делая никаких пауз в разговоре.

Яна от такого предположения едва не рассмеялась. Чтобы мужчина, имеющий такую миниатюрную мамашу и украшающий стены спальни танцовщицами Дега, влюбился в такую плюшку, как она? Вот уж действительно умора. Правда, теперь понятно недавнее поведение Маргариты Ростиславовны, обыкновенная материнская ревность. Мальчик хоть и вырос, но, очевидно, до сих пор нуждается в опеке и присмотре. Пожалуй, было бы забавно, если бы Максимов вернулся домой именно сейчас, размышляла Яна, стараясь подавить неуместную веселость и все еще медля с ответом.