Кузнецов. Опальный адмирал
Шрифт:
— Передайте мою благодарность всем катерникам! Потери у вас большие?
— Все катера вернулись целехонькие, люди есть, правда, раненые, — отрапортовал комфлот.
Москва салютовала по случаю освобождения Красной Армией Киркенеса. Наши войска вступили на землю Норвегии, освобождая ее народ от фашистского порабощения.
— К вам гости, Николай Герасимович, — сказал адмирал Галлер, открывая двери кабинета главкома.
Николая Герасимовича неожиданно навестил нарком рыбной промышленном Ишков. Кузнецов встречался с ним и раньше. Ишков был учтив, вежлив, интересовался делами военного флота и как бы вскользь добавлял:
— Николай Герасимович, не пора ли вернуть Наркомату рыбной промышленности суда, которые находились на военном флоте?
— Твои суда, Александр Акимович, еще очень нужны флоту, — сдержанно ответил Кузнецов. — И рад бы их вернуть, да не могу.
— Ну что ж, все ясно, Николай Герасимович…
Кузнецову казалось, что Ишков понял его, но тот написал в ГКО, и Сталин поручил заместителю Председателя СНК Микояну разобраться в этом деле.
— Сколько судов получил военный флот? — поинтересовался Анастас Иванович, когда пригласил к себе Кузнецова.
— Двести три единицы. — Николай Герасимович взял из папки справку. — Да, двести три… Позже мы возвратили Наркомрыбпрому пятьдесят судов, сорок четыре погибли от мин и бомбежек, одно было передано гидрографической службе, остальные нужны Северному флоту для ведения боевых действий на море и охраны союзных конвоев.
Микоян на минуту задумался, пощипал усы.
— Я согласен с вами, Николай Герасимович, суда вам нужны. А когда вы сможете вернуть их Ишкову?
— Через пять-шесть месяцев, а возможно и раньше.
— Хорошо, я обговорю этот вопрос с Председателем ГКО. Думаю, что он нас поддержит.
Все суда на военном флоте остались. Микоян открыл Николаю Герасимовичу «секрет», почему нарком Ишков вдруг бесцеремонно потребовал отдать ему все суда. Будучи в Мурманске, он упрекнул адмирала Головко в том, что некоторые суда погибли из-за плохой охраны их кораблями и авиацией флота. Адмирал Головко, естественно, вскипел от такого нелепого обвинения и нагрубил Ишкову: мол, не суйте свой нос куда не следует…
— Николай Герасимович, ты все же приструни Головко, — сказал Микоян. — Нельзя же так вести себя с теми, кто помогает военному флоту.
— Хорошо, Анастас Иванович, — ответил Кузнецов, а про себя отметил: «Поставить бы Ишкова на место Головко, тот бы еще не так повел себя. Северный флот — флот тяжелый, и дел самых неожиданных и опасных там немало».
Новый, 1945 год шагал по стране.
Дети суетились около новогодней елки, жена накрывала на стол, а Николай Герасимович только проснулся. Он выглянул в окно — у дома за ночь намело сугробы. Во дворе гулял ветер, а вскоре снова посыпал снег. Невольно подумалось: что принесет Новый год?.. До победы над лютым врагом оставалось четыре месяца и девять дней… Кузнецов верил, что победа близка, она осязаема и неотвратима. А пока все еще шла война — жестокая, немилосердная — и гибли люди.
— Ты что, собираешься в наркомат? — спросила жена, когда увидела, что он стал одеваться.
— Верунчик, надо забежать хотя бы на часок, узнать, нет ли чего срочного, — весело промолвил Николай Герасимович. — Правда, там мои заместители адмиралы Галлер и Алафузов, но мне тоже надо там побывать. А ты… — Он замялся. — Ты, Верунчик, пока одна побудь с ребятами. А когда придут гости, скажи, что я через час буду дома…
Едва Николай Герасимович прибыл к себе, даже не успел снять шинель, как ему позвонил
генерал армии Антонов.— Вы мне нужны, Николай Герасимович. Подъезжайте…
— Есть, понял, еду…
Антонов готовил какой-то важный документ — это Кузнецов понял, когда поздоровался с ним. Обычно Антонов приглашал сесть, а тут буркнул в ответ и продолжал читать документ. Главком почувствовал себя неловко.
— Я получил от Верховного срочное задание, Николай Герасимович, — сказал Антонов угрюмо. — Союзнички срочно запросили у нас помощь.
— Даже так? — Николай Герасимович улыбнулся. — Неужели господин Черчилль?
— Он самый…
Еще в декабре гитлеровские войска силами трех армий нанесли мощный удар в Арденнах в стык между американскими и английскими войсками. Прорывом на Антверпен Гитлер хотел устроить им «второй Дюнкерк»{«Второй Дюнкерк» — Дюнкерк — город и порт на севере Франции; 27 мая — 4 июня 1940 г. из района Дюнкерка эвакуировалась (через Ла-Манш) английская экспедиционная армия, потерпевшая поражение в боях с немецко-фашистскими войсками.}. Однако сил у немцев не хватило, и тогда они решили нанести удар южнее, в Эльзасе, после чего бросить войска в Маас. В канун нового года они начали свою операцию и через три дня оказались в 30 километрах от Страсбурга. Это было уже опасно. Генерал Монтгомери связался с Черчиллем и объяснил ему ситуацию.
— Выход есть? — спросил его Черчилль.
— Есть, сэр. И только один: попросите дядюшку Джо, чтобы русские немедленно начали наступление на своем Центральном фронте. Тогда Гитлер будет вынужден перебросить свои дивизии с Запада на Восток.
— О’кей! — Черчилль в этот же день направил специальное послание Сталину, в котором настоятельно просил проинформировать его, могут ли союзники «рассчитывать на крупное русское наступление на фронте Вислы или где-нибудь в другом месте в течение января», считая это делом срочным.
— Вот так-то, Николай Герасимович. Недавно союзники открыли второй фронт и уже просят нас о помощи. — Антонов улыбнулся довольно и широко. Он посмотрел на настенные часы. — Уже десять, в одиннадцать ноль-ноль Верховный будет говорить с Жуковым, потом с Василевским. Но он, как я понял, уже решил помочь союзникам… — Антонов сделал паузу. — А вас я пригласил вот зачем. Как дела у Трибуца? Ведь скоро фронты Прибалтики начнут свои операции. Готов ли к этому Балтфлот?
Кузнецов сказал, что хотел бы вызвать в Москву адмирала Трибуца, чтобы в Генштабе обговорить все вопросы взаимодействия флота с фронтами Прибалтики.
— Николай Герасимович, отчего вдруг такая скромность?! — воскликнул Антонов. — Вы же главком! Так что сами решайте, ну а если возникнут неясности — прошу ко мне. Кстати, вы не забыли, что завтра в десять утра вам тоже надо быть в Ставке? У Верховного могут возникнуть вопросы по Дунайской военной флотилии. Видимо, пойдет речь и о помощи союзникам…
Сталин принял решение помочь союзникам, о чем телеграфировал Черчиллю. Эта помощь была весьма внушительной. Красная Армия предприняла Висло-Одерскую операцию с рубежа Вислы не 20 января, как планировалось ранее, а 12-го, начав наступление с трех плацдармов: 1-й Белорусский фронт — с магнушевского и пулавского, 1-й Украинский — с сандомирского. Удары Красной Армии были мощными и сокрушительными: было уничтожено 35 немецких дивизий, а 25 дивизий потеряли половину своего состава. До Берлина оставалось 70 километров! Гитлер был вынужден отдать приказ об отводе своих войск из Арденн: на советско-германский фронт в январе фюрер перебросил 8 дивизий, 800 танков и самоходных орудий.