Кузнецов. Опальный адмирал

— У меня с ним чисто дружеские отношения, — ответила Юля. — Пошутила с ним насчет арбузов, а он на другой день привез их. Что же, сказать ему, чтобы отвез обратно?

— Негоже так, дочка, обидишь фронтовика…

В это время кто-то постучал в дверь.

— Не Дарья ли пришла? — напрягся Егор.

Юля открыла дверь. Степан! На раскрасневшемся лице — широкая улыбка, казалось, у него душа пела.

— Добрый вечер, Егор Федорович и ваша милая доченька! — Степан шагнул в комнату. — Вот зашел к вам в гости.

Юля подала ему стул.

— Чай будешь пить? — предложила она.

— Благодарствую, я только что из столовой…

Егор поднялся из-за стола.

— Дочка, я выйду покурю да курам зерна отнесу…

Когда за Егором закрылась дверь, Степан, глядя на девушку, сидевшую на диване, сказал:

— Юля, выходи за меня замуж, а?

— Да ты что такое надумал? — Она вскочила с дивана как ужаленная. — У меня ведь есть парень…

— Петр Климов? — напружинился Степан.

— Неважно кто, важно, что есть и я люблю его!

Степан встал с места, подошел к ней ближе.

— Ты не шуткуй, Юля! Я люблю тебя, очень люблю…

— Так любишь, что даже для храбрости напился? — усмехнулась девушка. В ее голосе прозвучала обида.

— Перед ужином для аппетита выпил рюмашку, ты уж извини, подружка… — Степан хотел было обнять Юлю, но девушка выскользнула из его рук и жестко заговорила:

— Вот что, Степан, иди домой. Ты пьян, и говорить с тобой я не желаю!..

Он молча надел фуражку и вышел, не сказав ни слова. Юля была сама не своя, это заметил и Егор, когда вернулся в комнату.

— Знаешь, отец, что учудил Степан? — улыбнулась Юля. — Предлагал мне выйти за него замуж!

— А ты? — Егор так и впился в дочь глазами.

— Я? — удивилась Юля. — Так ведь есть у меня жених…

Кто ее жених, Егор не спросил, а она так и не сказала.

Ночь Юля провела неспокойно. Впервые ей предлагали руку и сердце, и хотя она отказала Степану, на душе у нее было муторно.

Утром почтальонша Ульяна принесла ей письмо. Юля прочла на конверте адрес, узнала почерк Петра Климова и почувствовала, как гулко забилось сердце. «Юлька, привет! — читала она про себя. — Наконец-то выбрал время черкнуть тебе пару строк. У меня все хорошо. Ты даже не представляешь, как я рад, что стал морским офицером! И все же на душе грусть: с тобой так и не увиделся. Вечерами перечитываю твои письма, которые ты писала мне в училище… Скажи, у кого ты была в Саратове? Наверное, гостила у своей сестры Насти? Да, забыл написать о главном: мне дали однокомнатную квартиру! Теперь вот стараюсь ее благоустроить. Вчера в мебельном магазине купил предметы первой необходимости. Таня, милая девушка, сестра моего друга, тоже лейтенанта (мы с ним на одной лодке служим), помогла мне убрать квартиру. Кажется, теперь стало уютно. Осенью мне дадут отпуск, я приеду домой, и мы с тобой решим, как нам быть дальше. Кажется, выложил тебе все свои мысли. Будь счастлива. Петр.

Р. S. Юлька, я люблю тебя, а ты?..»

Юля свернула листок, а на сердце заскребло: что еще там за Таня? Сегодня она помогла Петру убрать квартиру, а что сделает завтра?..

Она вмиг оделась и поспешила к Дарье. Соседка как раз собралась идти на базар.

— Что у тебя, Юля? — спросила она.

Та дала ей письмо Петра, а когда Дарья прочла его, спросила:

— Что мне делать?

Глаза у Дарьи потемнели.

— Даже не знаю, что тебе посоветовать… — тихо промолвила она. — Надо подумать. Вот вернусь с базара, и мы это дело обсудим. Боюсь, как бы эта самая Таня не повесилась Петру на шею. За свою любовь, Юля, люди на смерть идут, не то что дерутся…

Юля не чувствовала под собой ног, когда шла домой. «Таня, милая девушка…» Эти строки из письма Петра горячим свинцом жгли ей душу.

Отец куда-то ушел, и это было Юле на руку: не хотела, чтобы он увидел ее расстроенной. Она села на диван. Скрестив на груди руки, прикрыла глаза, и словно наяву из серого тумана выплыло лицо Петра, Юля услышала его голос: «Юлька, я люблю тебя, а ты?..» Она вскочила с дивана, вырвала из тетради, лежавшей на столе, листок и торопливо набросала телеграмму: «Петя, люблю, жду, когда приедешь. Твоя Юлька». Она встревоженно встала из-за стола и вдруг спросила себя:

— А чего ждать, когда он приедет? До осени, как до солнца — далеко.

Она скомкала телеграмму и бросила ее в печку. Сказала себе: «К Петру надо ехать. И немедленно! Адрес есть, чего же еще ждать?» И Юля собрала в дорогу чемодан, написала отцу короткую записку и положила ее на стол, чтобы он сразу увидел ее, когда войдет в комнату.

Во дворе послышались чьи-то грузные шаги. Юля выглянула в окно. Степан. Без стука он вошел в комнату.

— Привет, принцесса! — бросил с порога, и улыбка вспыхнула на его полном лице.

— Привет, принц! — усмехнулась девушка. — Ты-то мне, соколик, и нужен.

— Я же говорил тебе, что ты меня покличешь, — весело произнес Степан. — Что, небось арбузов надо еще привезти или пшеничку для кур? Вчера я кабана зарезал, могу и мяса… Полуторка стоит на улице, и я мигом все подвезу. — Он хотел было шагнуть к двери, но Юля схватила его за руку.

— Погоди, Степа… Мне нужно срочно на вокзал, отвезешь?

— Куда поедешь?

— В Саратов к сестре. Приболела она, мне надо побыть с ней два-три дня.

Степан почесал затылок.

— Ночью я на току работал. Устал, понимаешь… Давай утром отвезу, а?

Юля фыркнула:

— Я как-нибудь доберусь на попутке.

Он взял ее чемодан.

— Поедем! А когда будешь возвращаться, дай мне знать, и я встречу тебя.

— Ладно, принц.

— А сейчас один поцелуй.

Юля чмокнула его в щеку.

Степан завел полуторку, включил газ, и машина рванула по дороге.

Егор приехал домой в полночь. Разгулявшийся с утра ветер прилег в степи отдохнуть. Было так тихо, что с речки доносилось кваканье лягушек. Светила круглая, как тарелка, луна.

«Юлька, наверное, уже давно спит», — подумал Егор, подходя к крыльцу. Тихо, чтобы не разбудить ее, он своим ключом открыл дверь, разделся в сенях, шагнул в комнату. Но что это? На столе лежала записка. Он включил свет и прочел: «Отец, я уехала к Пете на море. За меня ты, пожалуйста, не волнуйся, а вот себя побереги. Как приеду на место, дам знать. Только не сердись, ладно? Любящая тебя Юлька».

Егор положил записку на стол и тяжко вздохнул. «Пойми этих баб, что у них на душе», — усмехнулся он. Отодвинул на окне занавеску и посмотрел на дом соседки. В окнах свет не горел, значит, спит Дарья…

Утром, едва из-за горизонта выкатилось яркое и какое-то белое солнце, Егор поспешил к соседке.

— Ты чего так рано заявился? — Дарья пытливо посмотрела ему в лицо.

Егор протянул ей записку дочери.

— Юлька мне на прощание черкнула несколько строк, а сама укатила на море к Петру, даже меня не дождалась.

Дарья прочла записку и неожиданно засмеялась.

— Юлька вся в тебя, Егор! Ты, должно быть, забыл, как сватался к своей Дуняшке? А я все-все помню. Ночью ты приехал к ней и без ведома родителей увез ее к себе на хутор. А через год она родила тебе Юльку.