Кузнецов. Опальный адмирал

— Придется идти к Верховному, — грустно молвил нарком.

Но идти к Сталину Кузнецову не пришлось. На другой день в наркомат ВМФ поступил ответ. Нарком танковой промышленности Зальцман писал, что им дано «указание Уралмашзаводу форсировать изготовление зенитных установок и обеспечить немедленно поставку бронещитов заводу № 8 Народного комиссариата вооружения».

Нарком ВМФ ознакомил Галлера с документом.

— Свяжитесь с Устиновым, ему лучше знать, как идет дело. Что касается крейсера «Калинин», постарайтесь форсировать выход его в море. Пора уже экипажу корабля вступить в боевые действия.

— Если не возражаете, я бы съездил дня на два на завод, — сказал Галлер. — Хочу лично осмотреть новый крейсер…

Поздно вечером Кузнецов прибыл на совещание в ГКО. Здесь он встретил наркома судостроительной промышленности Носенко и заявил ему, что уж больно медленно строятся корабли и суда.

— Ты, Николай Герасимович, не очень-то нажимай на меня, — по-дружески сказал ему Носенко, поправляя очки. — На твой военный флот в основном и работаем. Ты всех нас, судостроителей, закабалил.

— Иван Исидорович, помилуй, батенька, флоту-то воевать надо! — воскликнул Николай Герасимович. — Сейчас мы формируем Азовскую военную флотилию, а вчера подписал приказ о создании Керченской военно-морской базы. А кораблей-то не хватает!

— Не огорчайся, коллега, — смягчился Носенко. — Скоро из Комсомольска-на-Амуре на флот поступят три эсминца — «Внушительный», «Выносливый» и «Властный», сторожевые корабли «Буревестник» и «Альбатрос», шесть «охотников» за подводными лодками…

Что-либо ответить наркому Кузнецов не успел — всех пригласили в кабинет Председателя ГКО и началось совещание.

— Товарищи, сегодня нам надлежит обсудить вопрос, как работают военные заводы, — негромко сказал Сталин, словно у него простыло горло. Он посмотрел на сидевшего рядом с Молотовым наркома авиапромышленности. — Вам слово, товарищ Шахурин! Кстати, начался уже выпуск истребителя «Як-3» и фронтового пикирующего бомбардировщика «Ту-2»?

— Да, товарищ Сталин, — подтвердил Шахурин. — «Як-3» — самый легкий маневренный истребитель. У немцев нет подобной машины, особенно в скорости. «Ту-2» также превосходит по основным тактико-техническим данным лучший немецкий бомбардировщик «Юнкерс-88А»…

— Товарищ Носенко, доложите членам ГКО, как выполняются заказы Наркомата Военно-морского флота и что вы дадите флоту в этом году? — спросил Сталин, когда Шахурин сошел с трибуны. — Мне товарищ Кузнецов как-то жаловался, что достройка кораблей, заложенных на стапелях еще до войны, ведется крайне медленно.

«Зря он сослался на меня, Носенко рассердится, и тогда делу это не поможет», — отметил про себя Николай Герасимович.

Сидевшие за столом задвигались, кое-кто устремил взгляд в сторону наркома ВМФ Кузнецова, а Жуков даже подмигнул ему: мол, о тебе, моряк, вождь не забыл!

— Для военного флота мы выполняем заказы в первую очередь, и пока серьезных срывов у нас не было, — заявил Носенко. Голос у него был твердым и звонким. — Перед совещанием я сказал адмиралу Кузнецову, какие корабли и подводные лодки флот получит в этом году. И как и понял, нарком ВМФ остался доволен. Да, срывы по достройке кораблей были, я это не скрываю, но были они не по нашей вине. Мы ждали, когда Наркомат ВМФ укажет, какие корабли им нужны в первую очередь. Но такое объяснение от товарища Кузнецова мы получили не сразу. Нам пришлось долго ждать.

— А почему сами у наркома не спросили? — в упор задал вопрос Сталин.

Носенко ничуть не смутился и объяснил это тем, что занимался неотложными делами по заданию заместителя Председателя ГКО Молотова.

— У вас что, товарищ Носенко, разве нет заместителей? — поинтересовался Молотов.

— Хотелось самому все сделать…

«Ну и хитер нарком!» — едва не сказал вслух Кузнецов.

— А что с крейсером «Калинин», почему так долго не устанавливали на корабле зенитные орудия с бронещитами? — спросил Сталин.

— Мы к этому делу не причастны, товарищ Сталин. Вооружение и броневые щиты — забота товарища Зальцмана.

— Этот вопрос мы решили, — бросил реплику Зальцман.

— Вот как?! А что скажет товарищ Кузнецов?

Николай Герасимович ответил, что по крейсеру «Калинин» у него претензий теперь нет, но по вине Наркомата танковой промышленности крейсер сдали в эксплуатацию с большим опозданием.

— Вы слышите, товарищ Зальцман? — Голос Верховного был суров. — Впредь требую от вас выполнять постановление ГКО без задержек!

«Теперь дело с вооружением для новых кораблей и подводных лодок наладится», — подумал Николай Герасимович.

В Наркомат ВМФ он вернулся усталый, но довольный тем, как решительно Сталин поддержал его. Как он сказал? «Потери кораблей в боях надо восполнять, а не кивать друг на друга, кто и чего не сделал!» Николай Герасимович походил по кабинету, размышляя, потом вызвал адъютанта и спросил, не вернулся ли из Генштаба Галлер.

— Пока он там, — ответил адъютант. — Ему звонил Головко из Полярного, хотел узнать, подписан ли приказ о переводе шести подводных лодок с Каспийского на Белое море.

В дверях появился Галлер.

— Легок на помине, Лев Михайлович, — обрадовался Кузнецов. — Звонил Головко насчет приказа. У вас он готов?

Галлер вынул из папки проект приказа.

— Кажется, мною все учтено…

На Северный флот в целях его усиления предстояло перевести с Каспийского в Белое море шесть подводных лодок. Из Баку до Горького они должны были идти своим ходом, а от Горького до Архангельска — на плавдоках по рекам Волге, Шексне и Северо-Двинской водной системе. Николай Герасимович дотошно рассматривал проект, но не нашел в нем каких-либо изъянов и понял: все, что дорого и близко Галлеру, тот вложил в этот проект, для него он был не просто очередным документом, а воплощением его идей и мыслей, точных и ясных, без которых успеха не добиться…

— План перевода составили?

Адмирал Галлер ответил, что его уже утвердил заместитель начальника управления кораблестроения ВМФ, у которого по этой части большой опыт.

Кузнецов подписал приказ и вернул его Галлеру. Тот положил бумагу в папку и спросил:

— Как прошло совещание в ГКО? Помощь флоту будет?

Адъютант принес чай, и нарком стал пить его. Предложил своему заместителю, но тот отказался, сославшись на то, что недавно ужинал.

— А я не ужинал и домой, как видишь, не пошел — скоро наступит рассвет. Жене дам знать, чтобы не волновалась, и снова за работу. Так вот, о совещании… Наркому Носенко досталось, он, кажется, обиделся на меня. Но тут я ни при чем… После совещания Председатель ГКО усадил за стол меня и наркома Носенко, и почти час мы еще беседовали. Сталин неравнодушен к флоту, особенно к крупным кораблям… — Николай Герасимович поставил на стол пустой стакан. — Надо нам с вами, Лев Михайлович, еще раз посмотреть план военного судостроения на сорок третий год и мероприятия по его обеспечению. Он должен быть реальным. Теперь дело с места сдвинулось…