Квазимодия

– А что у вас осталось от того времени, когда на пост заступил первый Преемник?
– спросил я.

– От того времени?
– первый министр как бы переспросил меня и задумался.
– От того времени, - он немного помедлил и сказал, - от того времени нам досталось мурло. Да, именно - мурло. Оно сводило на нет все наши потуги в реформации и инновациях. В стародавние времена представителей революционного народа, а, вернее, тех, кто присоединился к революции уже после ее победы, называли шариковыми. Термин давно подзабытый, но что-то было связано то ли с праздничными шариками, то ли с шарикоподшипниками. Говорят, что это были люди, способные извратить любое дело. Вот про таких и говорят, заставь шарикова поклоны бить, так он и лоб себе расшибет. Но в основном они расшибали чужие лбы. В наше время пришло мурло. Это люди с минимальным образованием и воспитанием, но с деньгами и поэтому чувствующие себя как придворные при дворе короля или как потомственные дворяне. Эти губили все, к чему они прикасались, и уничтожали тех людей, с кем им приходилось иметь дело. И таких, знаете ли, исправляло только одно проверенное веками средство.

– Какое?
– с интересом спросил я.

– Самое простое, - ответил первый министр, - могила. Смертная казнь у нас, знаете ли, отменена. Поэтому хватило всего лишь трех громких процессов над яркими представителями мурла и обещания за проявление этих качеств карать беспощадно.

– А кого вы причисляете к этому мурлу?
– спросил я.

– Любого, кто без уважения относится к другим людям, в каких бы общественных отношениях они не находились, - сказал министр.
– У нас и хулиганство исчезло мгновенно. Кому хочется за оплеуху сидеть пожизненно? Но каждый случай рукоприкладства рассматривался в суде, и принималось решение, действительно ли было оправдано применение физического воздействия. Иногда и потерпевший в этом деле оказывался главным объектом процесса и получал огромный срок.

– Так же можно всю страну пересадить в тюрьму?
– сказал я возмущенно.

– Ну, что вы, товарищ Преемник, такую ораву никакому государству не прокормить, - улыбнулся мой собеседник.
– Каждому мурлу было выдано удостоверение с огромной буквой М, как официальное предостережение о том, что любое его действие находится под наблюдением и будет достойно оценено судом. Через три года при нормальном поведении удостоверение заменялось на нормальное. Было бы желание и воля искоренить то ли иное социальное явление, то это явление искореняется достаточно быстро.

– Интересный у вас опыт работы. Да, кстати, - я во время разговора забыл про хозяйку, которая приютила меня здесь, - не могли бы вы распорядиться, чтобы женщину, у которой я был, доставили ко мне?

– Сейчас же сделаем, товарищ Преемник, - сказал первый министр и откланялся.

Вошедший помощник доложил о распорядке на завтра. Завтра мне предстояли встречи с двумя руководителями двух политических партий, руководителями верхней и нижней палат парламента.

Майя приехала к обеду. Мои хоромы привели ее в восторг, а полное обеспечение всем и вся покорили совсем.

– Это будет всегда?
– спросила она меня.

– Постараюсь, чтобы так было всегда, - сказал я, - завтра все решится.

Майя взяла все дело в свои руки, и обслуживающий персонал сразу стал работать быстрее и собраннее. Как будто ветерок прокатился по пыльным коридорам Кремля, хотя множество людей ежедневно два раза в день проводили там уборку.

Глава 64

В одиннадцать часов прошла встреча с председателем нижней палаты парламента и руководителем фракции и партии "Единство" Тулеем175872.

Тулей175872 был не старым и не молодым обладателем достаточно популярного имени в стране. Его можно было бы назвать и симпатичным, если бы не два больших верхних зуба, как у англосаксов, которые делали его похожим на кролика и от его улыбки должен был улыбаться любой. Мне тоже казалось, что он скалится по теме и не по теме, но он знал свой недостаток и старался говорить так, чтобы верхняя губа не особенно высоко поднималась.

– Товарищ Преемник, - по-военному доложил Тулей, - партия "Единство" вся как один и как весь наш народ горячо и сердечно заверяет вас в своей преданности идеалам преемничества и мы готовы всеми силами выполнить все ваши планы и начертания. Кроме того, мы взяли под свое крыло народных Кулибиных, которые по очкам обошли все научные центры и выдают такие изобретения, которые простым умом понять невозможно.

– Что же они такого хорошего сделали?
– спросил я.

– Они придумали способ очистки ядерных отходов, и применения их прямо в пищу, - сказал партийный функционер.

– Это как, - удивился я, - народ кормить уранами и плутониями?

– Что вы, что вы, - замахал руками Тулей, - ядерную воду они очищают так, что на ней можно сразу борщ варить и по ночам светиться не будешь.

– Это очень хорошо, - сказал я, - а как ведется межпартийная борьба в парламенте?

– В парламенте нам не с кем бороться, мы давно уже всех победили и имеем абсолютное конституционное большинство, - сказал Тулей.

– Это сколько же процентов?
– поинтересовался я.

– Абсолютное это сто процентов, - ответил Тулей.
– Основная борьба ведется с "Солидарностью", которая старается занять наше место и подорвать наши позиции.

– А зачем же им занимать ваши позиции, - спросил я, - им что, тесно там, в верхней палате?

– Тесно не тесно, но правящая партия создает парламентское большинство и находится ближе к Преемнику, то есть к вам, - улыбнулся Тулей, - а в верхнюю палату назначают тех номенклатурщиков, которых приткнуть некуда. А за нас люди голосуют.

– Так вот персонального за каждого члена партии и голосуют?
– удивился я.

– Ну, не за конкретно каждого, а голосуют за название, за список, а во главе списка стоит Преемник, то есть вы, - гордо отчеканил Тулей.
– Поэтому и говорят: "мы говорим "Единство" подразумеваем Преемник, мы говорим Преемник - подразумеваем "Единство".

– А не слишком вы много на себя берете?
– строго спросил я. И еще я заметил, что каждый из них начинает ответ с частички "ну", как бы сомневаясь в том, о чем они говорят.

– Извините, товарищ Преемник, - залепетал Тулей, - как скажете, так и сделаем. Прямо сегодня же уничтожим все эти лозунги...

– Ладно, не волнуйтесь, - успокоил я его, прекрасно понимая, что такое заявление частенько приводит чиновников к сердечному приступу, - оставим все как есть, только вот нужно проработать изменения к закону о преемничеству.

– А что вы предлагаете доработать?
– оживился Тулей.

– Возможность замещения места Преемника назначенным им человеком на тот период, пока Преемник будет отсутствовать по личным причинам, - сформулировал я.

Тулей лихорадочно соображал.

– А что за личные причины?
– спросил он.

– Да мало ли какие, - сказал я, - вдруг я захочу уединиться для написания гениальной книги или поеду куда-нибудь в кругосветное путешествие или в экспедицию запишусь...

– А как же первый министр?
– спросил Тулей.

– А первый министр так и остается первым министром, у него и так забот полон рот, негоже на него взваливать еще и бремя преемничества, - сказал я.

– Все правильно, товарищ Преемник, - сказал Тулей, - через день представим вам на утверждение формулировку, только вот как она пройдет через верхнюю палату?