Квест «Другой мир». Турнир

– И она менее опасна, чем темное умертвие, – подметил Эррхан.

– Это КРЫСА! – не сдавалась я.

– Это КРЫС! – гаркнули совсем рядом, настолько неожиданно, что я испустила вопль.

– Бог мой, какие нынче леди нежные пошли, – раздалось на мой крик.

Эррхан обнял меня и прижал к себе.

Я медленно повернулась в его руках.

В переулке стояла худая старуха в лохмотьях. Путаные волосы были собраны в хвост. Старуха опиралась на кривую палку.

– И чего раскричались! Всю живность перепугали.

– Это вы о крысах? – нервным голосом спросила я.

– И о них тоже, – подмигнула старуха. – Так чего потеряли, молодежь? На место для романтических встреч, вроде не похоже. Ищете кого?

Она окинула взглядом меня, а следом стоящего за моей спиной боевика.

– Ищем, – кивнул тот. – Лавку Джейка-ворона.

– Джека-то? Этого старого хрыща? – она оскалила беззубый рот. – Так считайте, нашли уж.

Старуха ткнула клюкой в сторону. Мы повернулись и увидели еще одну малозаметную дверь. Вывески на ней не было, а подойдя ближе, мы заметили кривую надпись на стене рядом.

«Лавка Джейка-ворона».

– Сюды вам, – сказала старуха, сама открыла перед нами дверь и вошла. Мы скользнули следом.

– Эй, Джейк-проныра, к тебе пришли.

В помещении было темно, зато отсутствовал запах сырости, как в переулке. Едва старуха прокричала имя лавочника, как вспыхнули тусклые огоньки под бревенчатым потолком, освещая пространство.

Я увидела скудную лавку с парочкой полок, на которых стояли пыльные колбы и серые холщовые мешочки. Парочка книг, тоже пыльных и серых. А еще ваза с сухими травами и тут же пугающее неестественностью пугало ворона.

– Джейк, совсем оглох, что ли! – рыкнула старуха. Мне показалось, что на крик пугало повернуло череп с клювом и уставилось дырами глаз на нас.

Я настолько крепко вцепилась в руку боевика, что он охнул. А я поторопилась оправдаться:

– Что-то здесь жутковато.

– Держись ближе, – шепнул он мне.

Мертвый ворон снова повернул голову и издал громкое:

– Кар-р-р.

Теперь рука Эррхана вцепилась в мои пальцы так, что охнула я.

– А что еще ожидать, – оправдывался уже боевик. – Лавка черного колдуна.

– От настоящего колдуна у него только эта лавка и осталась, – прохрипела старуха. – Вы не бойтесь, он мужик-то не злой. Мрачноват малость… Так мы все здесь не слишком-то приветливые. Да и с чего бы. Станешь недоброй, коли от тебя весь свет рыло отворачивает.

– Но ведь это ваше желание жить в старом городе, – тихо проговорил Эррхан.

– Наше? – старуха криво усмехнулась, хотела сказать еще что-то… В это время послышался скрип половиц и за прилавком открылась невысокая дверца. Я не сразу поняла, вышел ли из нее кто-то. Но тут раздалось ворчание.

– Снова скамейку убрали… Сколько говорю, не переставлять. Паскудники. Одно название, помощники. А-а-а, чего с нежити взять. В черепушке-то разума нет, – послышался грохот, а следом: – Эй, вы, кто там. Помогите мне.

Мы с Эррханом разом заглянули за прилавок. Там тянул тяжелую лавку бородатый… карлик в свободной рубахе, подпоясанной тонким ремешком, и шароварах, заправленных в поношенные сапоги. Он сверкнул на нас темными глазами под густыми черными бровями и хмуро бросил:

– Чего уставились? Гномов не видели?

– Э-э-э, – растерялся боевик.

– Совсем неуважительная молодежь пошла, – проворчал мужичок. – Помоги, говорю.

Эррхан отпустил мою руку, кинулся за прилавок. Помог подтащить скамейку и, подхватив гнома, поставил торговца на нее. После чего вернулся ко мне.

– Вот так-то получше будет, – удовлетворительно погладил бороду карлик и уставился на меня. – Ну, кто и зачем? Чего пришли?

– Поласковее, – проворчала старуха, облокачиваясь о прилавок. – И так всех клиентов распугал своим шарамыжным видом. Видишь, молодые пришли. Судя по девчонке, она явно с темной связана. Сразу понятно, не из праздного любопытства, а по делу.

Карлик откашлялся и растянул губы в кривой улыбке, едва заметной в густой черной бороде, тянувшейся до колен.

– Здрасьте, гости незваные. Зачем пожаловали?

Старуха махнула костлявой рукой.

– Всему тебя учить надо.

Повернулась к нам и хрипя, но ласково спросила:

– Что ищете, ребята? Вы на этого скрягу внимания не обращайте. Не его бы жуткий нрав, в городе бы работал. А так… Сидит в дыре и на весь мир сопит. Но зато все, что хотите, вам найти сможет. Так что спрашивайте.

Я дрожащей рукой вытащила из кармана записку Абса и подала.

Старуха выхватила у меня бумажку, уставилась на нее.

– Ничего не вижу. Совсем зрение плохое стало, – сунула ту гному. – Посмотри, чего там?

Он вяло взял записку, громко прикрикнул:

– Лети сюда, черт пернатый.

Пугало ворона встряхнулось и, разметая по лавке пыль, устремилось к карлику. Я с трудом сдержала желание вскрикнуть. И снова вцепилась в руку Эррхана. Тот, кажется, был если не испуган, то ошарашен не менее моего.

Пугало уселось на плечо торговца.

– Чего тут написано? – поинтересовался он, тыча моей бумажкой ворону под клюв.

– Кар-р-р, кар-р-р, кар-р-р.

Гном уставился на меня. Бумажку отложил в сторону.

– Вон оно как. А я-то все ждал, – покосился на боевика. – Здесь обожди. А девчонка пусть со мной идет.

Спрыгнул со скамейки, разом пропав за прилавком, но уже через пару секунд вышел к нам. Махнул мне рукой.

– Идем…

– Куда вы собрались ее вести? Я не отпущу девушку одну… – начал Эррхан, вставая передо мной.

Старуха ухватила его за локоть.

– Не держи. Она по своему делу здесь. Пусть идет. Тебе с ними искать нечего.

Я глянула на боевика.

– Я пойду. Ты здесь подожди.

– Если что, кричи! – напряженно попросил Эррхан. Я кивнула. Отпустила его руку и направилась за карликом. А тот прошел в дверь, из которой и появился. Мне пришлось наклонить голову, чтобы пройти.

– Зря ты его привела, – сетовал гном. В узком коридоре с каменными ступенями, ведущими вниз, было полутемно. Его освещали только тусклые фонарики на стенах. Кроме того, потолок был очень низко. Я шла неудобно, чуть сгорбившись и наклоняя голову. Впереди нас летел, касаясь крыльями стен, ворон. Карлик продолжал говорить: – Твой спутник совсем не в теме, насколько я увидел. В такие места, как моя лавка, по двое не ходят. Это тебе на будущее, – остановился, оглянулся на меня. – А ты не приверженица случаем?