Квинтет. "Миры"
Шрифт:
Я заиграл так, что публика через десять минут почти сошла с ума. Начались лихие пляски. Раздавались дикие крики , возгласы , вопли и визги . П иво, вино, водка , коньяк и всё остальное лилось рекой. До классики , а тем более до волынки я всё никак не мог до браться . Публика требовала повторения моих всем известных попсовых произведений по десять раз.
В один из коротких перерывов
– Тебе не кажется, Маэстро, что как-то всё подозрительно , загадочно , тревожно и непонятно?
– Да, кажется...
– Давай смоемся. Что-то не то тут происходит.
– Да. К ак-то всё замутнено и действительно непонятно ... Согласен. Как бы меня и даже тебя не растерзали в один прекрасный момент. Публика вот-вот окончательно и бесповоротно со йдёт с ума . Явно пора смываться от греха подальше.
– Ты прав , - напрягся Аристарх.
– План таков. Идём, якобы, в туалет, и быстро ретируемся через окно.
– Боже, как сложно! Там имеется только маленькая форточка, в которую нам не пролезть, – поморщился я , а потом крикнул .
– Господа! Сейчас мы с моим другом оставим вас на несколько минут, покурим на свежем воздухе , а потом веселье продолжится!
– Браво! Великолепно! Замечательно!!! Брависсимо!!! О, Маэстро!
Мы с Иваном-Аристархом весьма поспешно покинули заведение. При этом я не забыл прихватить с собой скрипку и даже волынку.
ГЛАВА ПЯТН АДЦАТАЯ .
Если дорога усыпана розами, её лучше обойти.
Б. Крутиер.
Я снова лежал между великолепных ног Натальи и чу вственно целовал её пальчики и довольно упругие , но в то же время сладкие и очень нежные бёдра, а также влажные и чувственные складочки , расположенные между ними и животиком , которые сводили меня с ума.
– Слушай, а расскажи мне что-нибудь о своих женщинах , которые были в твоём давнем и в недавнем прошлом , - вдруг сказала Наталья .
– Зачем тебе это? Не понял, – насторожился , а потом очень сильно встревожился я.
– Что за странная и необычная просьба?
– Почему странная?
– Дело в том, что все мои истории любви имеют печальный конец. Крайне печальный конец, вернее - концы. И, вообще-то, истории любой любви очень ин тимны и не передаются пересказу .
– А п очему у всех у них конец или концы были крайне печальны ?
– усмехнулась женщина.
– Потому что я являюсь всем известным идиот ом , негодяем, мудаком , полны м дураком и почти абсолютным придурком .
– Вот как? Очень самокритично. Интересно... А почему ты всего лишь почти абсолютный придурок?
– Если бы я являлся абсолютным придурком, то находилась бы ты со мною в этой спальне в данный момент ?
– Навряд ли, хотя, кто его знает. Иногда желательнее иметь дело с почти абсолютным придурком, чем с абсолютным придурком.
– Да, тема сложная и спорная. Ну, придурок я, конечно, гениальный, единственный в своём роде и неподражаемый .
– Да, самооценка у тебя на высшем уровне!
– А как ты хотела!? Поэт, писатель, философ, величайший композитор и самый несравненный исполнитель современности! А волынка?
– Ну, конечно... Как же без неё.
– А , вообще, к чему эти все истории о моих женщинах тебе нужны ! М не психоаналитик не требуется. Мне требуется хирург , желательно хороший . Собственно, какой от него толк в моём трагическом состоянии.