Л 5

Всё молодое пополнение пока учим у нас, до поры. Через месяц состоится очередной выпуск в Гатчинской авиашколе, после которого сразу же объявят о новом наборе. Вот мы туда их и направим. Пусть пилотское свидетельство там получают, так оно престижнее будет. Отправил бы в Гатчину и Лизу, но девушек в лётную школу не принимают. Так что придётся Лизавете пока оставаться без заветных “корочек”. Единственной возможностью их получить остаётся заграница — Франция, например, но туда уже я жену не отпущу. И воевали мы только что с ними, а фамилия моя там наверняка известна, и просто не желаю отпускать далеко от себя. Такой вот я собственник. А то знаю я этих французов! Не то, что не уверен в супруге, скорее в себе не уверен. Я же с ума сойду от переживаний — как она там, и что с ней…

Ладно, это всё лирика, не до неё в эту минуту. Пришлось успокаивать жену обнимашками и поцелуями. Закончилось всё это успокоение в кровати, чему мы оба в общем-то не противились. А то, что до поезда осталось всего несколько часов, так это такая ерунда! Главное — мы!

Да и что нам собираться-то? Только недавно вещи из чемоданов вынули и по полкам разложили. Покидать их обратно много времени не займёт. А к поезду нас шофёр отвезёт.

Зато настроение у обоих превосходное, от Лизиной печали и следа не осталось. К машине вышла вообще розовая от смущения. Да и то, как ни торопились, а чуть было и впрямь не опоздали. Потому что мне потребовалось продолжение, поскольку вид супруги, склонившейся над чемоданом, вновь вызвал неудержимое желание. Чуть было на этом самом чемодане я её и не… Г-м, даже и не заметил, как вновь оказались в кровати. И что-то очень уж я это дело затянул, наслаждаясь процессом сам и доставляя удовольствие Лизе. Вижу же…

Хорошо, супруга спохватилась первой. Ойкнула, отпихнула меня в сторону и выпрыгнула из постели. Поймать не успел. Жаль, жаль, а я бы не отказался ещё разок провести рукой по бархатной коже плеча, опуститься пальцами чуть ниже, погладить упругое и одновременно нежно-мягкое…

Заметалась Лизонька по комнате, собирая разбросанное бельё, метнулась в ванную комнату, зажурчала водой из-под крана, ещё раз ойкнула — водичка-то холодная, её греть нужно заранее. Выскочила, фыркнула на смеющегося и ни в какую не желающего покидать супружеское ложе меня и бросилась набивать чемоданы. Уже не особо разбирая, что за чем должно идти. Потом разберёмся, как она легкомысленно прокомментировала тут же свои действия. Ну и ещё раз фыркнула в мою сторону, заставляя всё-таки покинуть кровать и в свою очередь приступить к сборам. А что мне собираться? Военному человеку собираться две минуты. Да и те уйдут, в основном, на переходы из комнаты в комнату…

Эх, хорошо быть молодым! Когда водитель в дверь позвонил, мы уже были готовы к выходу. Показали ему на чемоданы, отправили его с ними вниз, ещё раз осмотрелись вокруг на предмет забытых вещей, обнялись и поцеловались на дорожку и закрыли за собой входную дверь. Ключи оставили консьержке.

Так что к автомобилю вышли вовремя, перешучиваясь между собой на ходу. А то, что покрасневшие оба, так это точно от спешки. Всем же понятно, что очень торопились со сборами…

Купе двухместное, салон мягкий, сам по себе располагает к душевной и комфортной поездке. Но, увы… Лишнего себе уже ничего не позволяли. И соседи рядом, а слышимость через тонкие стенки отличная, и супруга сказала твёрдо: “Хватит на сегодня!” Так, в щёчку себя несколько раз дозволила чмокнуть, и на этом всё…

Жаль. А ведь были у меня на этот счёт кое-какие планы, были…

Столица встретила ветром с залива и солнцем. По уже устоявшейся привычке добрались на извозчике до гостиницы и заселились в номер. Можно было вместо извозчика и на такси доехать, но нам захотелось так. Из коляски обзор по сторонам не в пример лучше, чем из маленького окна автомобиля. Да и себя показать не грех. Лиза вон как мной гордится, моей формой, наградами и погонами. Ну и к себе привлекает понятную долю внимания при этом, не без этого. Генеральша! Пусть потешит самолюбие, она это точно заслужила!

Пока то, сё, время уже и к обеду подобралось. Спустились в ресторан, столик в углу заняли, за пальмами, подальше от любопытных взглядов, заказали и первое, и второе с десертом. С женой всё понятно, там питание чисто символичное для соблюдения фигуры, а мне нужно потерянные вчера калории восстанавливать и к новым подвигам готовиться. Так что я не постеснялся с выбором, да и закусок разных набрал, горячих и холодных. Не так-то и много оказалось, на столе ещё и место свободное осталось. А стол здесь ни чета тем нашим, столовским квадратным на четыре персоны. Тут он побольше будет. А вот с крепкими напитками мимо. Морс, морс и морс, к удивлению официанта.

Посидели хорошо, отдали должное кушаньям, наговорились вволю. Вышли в фойе, тут к нам и подошёл человек Батюшина в штатском. Или Джунковского… Что у первого, что у второго в штате гражданского персонала хватает, с первого взгляда не угадаешь ведомственную принадлежность. Не представился, конверт незапечатанный передал и тут же откланялся.

Внизу не стал содержимое конверта просматривать, поднялись в номер. Успокоил Лизу, мол, дело привычное, ничего особенного в подобной передаче корреспонденции не вижу, а у самого в груди сердце предчувствием застучало. Почуяло очередную авантюру…

Достал листок мелованной бумаги с коротким текстом, даже и не с текстом, а всего лишь с парой написанных от руки строчек. Без подписи, что интересно. Прочитал сначала сам, хмыкнул и передал листочек супруге. Вижу же, как у неё от любопытства глазки горят. Секрета в письмеце никакого нет, да и сама передача послания в фойе ресторана при всём честном народе наряду с незапечатанным конвертом секретности точно не подразумевает.

А смысл такой — приглашают меня завтра в Царское Село. А к кому конкретно, так и не понятно. Куда именно, тоже не ясно. Удивляюсь я от этих власть имущих. Считают себя центром вселенной. А я вот так не считаю. И даже не предполагаю, кто это из них способен вот так конвертами разбрасываться. Впрочем, вру. Конечно, предполагаю, что уж себя-то обманывать. Вариантов немного, но они есть. Или Сам, что маловероятно, или Мария Фёдоровна. Больше нет у меня знакомых в той стороне.

Письмо письмом, это ладно, но вот что насторожило — это же насколько плотно меня под контролем держат? А ведь я никакого особого внимания и любопытства к своей персоне ни в поезде, ни на вокзале, ни на улице не заметил, никакой явной слежки за нами внутри гостиницы не обнаружил. А конвертик с приглашением вот он… Уже на столике лежит… А ведь это приглашение ещё написать нужно, сюда привезти…

— Поедешь?

— Поеду. Предварительно с Николаем Степановичем свяжусь и с Владимиром Фёдоровичем. Смущает меня, что приглашение совершенно обезличенное. Если только пригласивший считает себя настолько важной персоной, что может и не подписываться…

— Я с тобой поеду!

— Ли-за! Никуда ты со мной не поедешь! — отрезал, как припечатал. — Будешь сидеть в номере до моего возвращения!

И сразу же остановил вскинувшуюся было супругу:

— Если это ловушка, и меня таким образом выманивают за город… Да ну, бред какой-то. То не нужно давать ещё один повод этим людям и выходить одной из гостиницы. Мне ещё не хватало за тебя волноваться!

— А ты будешь за меня волноваться? — прильнула ко мне жена.

— Лиза-а, — взмолился я. — Перестань.

— Ладно, — мгновенно посерьезнела супруга и тут же из взбалмошной избалованной девицы превратилась в себя обычную, умницу и красавицу. — Не волнуйся, буду сидеть в номере тихо, словно мышка…

И не удержалась, добавила, забавно сморщив носик:

— Серая…

— Вот и умница, — выдохнул с облегчением, пропуская последнее уточнение мимо ушей. Но вовремя спохватился и грамотно отреагировал. — А то давай, отвезу тебя к родителям. Там ты одна точно не останешься…

— Нет уж! Одна не поеду! — отрезала Лиза. — Останусь в номере. Приедешь и вместе потом к родителям съездим. Ты собирался кому-то звонить?