Лабиринт Данимиры

Мадам Трюмо всплеснула руками.

— Зачем же «самой»? Есть специалисты, и вы, мадемуазель Данимира, должны научиться пользоваться их услугами…

— Когда будет повод — непременно.

Я посмотрелась в зеркало. Облегающее платье цвета слоновой кости было расшито крошечными золотистыми стразами и посверкивало при каждом движении. Сзади подол был длиннее и лежавшие на полу кружевные фестоны напоминали морскую пену. Я одновременно походила на кинодиву и на русалку.

Ну и куда в таком?

— Thank you! Thank you! — прошептала я с надрывом, раскланиваясь и прижимая к груди воображаемого «Оскара», потом смахнула воображаемые слёзы.

Мадам Трюмо не разделяла моей иронии. Без тени улыбки она сказала:

— Женщина должна построить свою жизнь так, чтобы ей было куда выйти в вечернем туалете.

Я подумала и небрежным движением выкинула «Оскара» в кусты.

— Например, выйти за принца?

— Например, — всё так же серьёзно подтвердила мадам. — Этот способ, наверное, самый надёжный.

— Наверное, — засмеялась я. — Но вы знаете, за всю свою жизнь не видела ни одного принца. Не попадалось. Видимо, номера наших троллейбусов не совпадают. Я пойду уже, покажусь? А то все, наверное, заждались.

— Конечно. — Она подошла к двери и распахнула её.

— Я сделала всё, что смогла, — сказала она ведьмам и Мартину. — Встречайте свою принцессу.

И снова были аплодисменты, комплименты и мимолётное удивление тому, как быстро привыкаешь к всеобщему восхищению. Ни капли смущения я не испытывала, а напротив, принимала всё как должное.

После пятой примерки я взмолилась:

— Всё, не могу больше! Сил моих нет. Давайте на сегодня закончим. Домой хочу.

И все как-то сразу замолчали и выжидательно уставились на меня.

— Барашек, ты же не собираешься дома пить шампанское в одиночестве? — спросила наконец Ксения. — Это плохой признак даже в обычный день, а в день рождения и вовсе никуда не годится. Давай-ка мы составим тебе компанию.

Я была так благодарна и Мартину, и его ведьмам за этот чудесный день, так хотелось показать, как я ценю их дружеское участие… Со времени несчастья с Женькой никого в моём доме не было, а мне всегда нравилось принимать гостей.

Быстро прикинув, что в кладовке стоят мамины заготовки, холодильник полный, а в рюкзаке Мартина имеется большой пакет с пирожными, я решила, что, пожалуй, не ударю в грязь лицом.

Гулять так гулять.

— А давайте! Но шампанского у меня только одна бутылка.

— Ничего, заедем куда-нибудь и купим, — решила Ксения.

Она вызвала такси — две машины, в одной поехали ведьмы, в другой — я с Мартином.

Всю дорогу — очень короткую дорогу — я продремала на плече Мартина, а он держал меня за руку, и от этого пустяка я была счастлива, как будто весь мир был у меня в кармане.

О чём думал Мартин, пока такси мчалось по вечернему городу, я не знала, но когда мы подъехали к дому, он разбудил меня, и я увидела его глаза близко-близко. Мне даже показалось, что он готов, наплевав на последствия, поцеловать меня.

— Не надо, — поспешно сказала я. — Я боюсь за тебя. Подожди немного — всё изменится.

С вымученной усмешкой Мартин отстранился.

— Нет времени ждать. Пойдём, остальные уже здесь.

Перед входом в подъезд ведьмы остановились и стали доставать сигареты: они курили, все четверо. Дурная привычка, на мой взгляд, но я другим не указчик.

— У тебя, наверное, курить нельзя, а хочется по страшной силе, — пояснила Аня. — Постоим здесь, отравимся наконец-таки. — И добавила жалобно: — Хотя ноги гудят, и даже спину ломит… Ужасно устала!

Её слова меня смутили.

В нашей семье никто не курил, и я табачный дым не жаловала. Но некоторые из папиных друзей курили. Дымили как паровозы, чего уж там. Когда они приходили к нам в дом, то на улицу их никто не гнал. Включался на полную мощность кондиционер, а когда застолье заканчивалось, мама творила специальную антитабачную волшбу, которую сама и сочинила, к утру комната полностью очищалась от последствий курения.

Обои у меня в квартире были такие светлые, такие чистые, и занавески тоже новенькие… и потолок со свежей побелкой… и пахло у меня в квартире приятно. А кондиционера не было. Но не могу же я держать уставших гостей на пороге. Мне очень хотелось отблагодарить их за всё. За один вечер ничего не случится. Была не была, решила я. Пусть курят в комнате, не буду даже гонять их на лестницу. Всё равно буду сегодня созваниваться с родителями. Вот и спрошу у мамы, как избавиться от дыма. А пока окно в комнате открою, и на кухне балкон, чтобы сквозняком вытягивало.

Я улыбнулась и пошире распахнула дверь в подъезд.

— Заходите. Можно у меня курить, переживу уж как-нибудь.

Ведьмы замолчали, переглянулись и снова посмотрели на меня. Они явно обрадовались. У всех четверых даже глаза блеснули какой-то зеленью.

— Ты нас приглашаешь? — довольным голосом проворковала Ксения. — Всех?

Нет, можно подумать, я кого-то на улице оставлю.

— Ну разумеется. — Я пожала плечами. — Заходите уж скорее все. Нам на последний этаж, и лифта нет. Но тут всего четыре этажа.

Мартин сделал широкий жест рукой:

— Дамы! После вас.

Ведьмы цепочкой зашли в подъезд. За ними я. За мною нагруженный Мартин. Во время подъёма я совсем было приуныла от непрошенных, но неизбежных воспоминаний. Ещё недавно я поднималась наверх вместе с ним — наполненная радужным предвкушением, всерьёз опасающаяся своей неопытности, но ведомая твёрдой решимостью… Наверное и Мартин сейчас вспоминает тот вечер… Что же он думает про меня на самом деле? Только у дверей квартиры я встряхнулась и силой заставила себя думать о другом. Скоро я буду в Оленегорске, и всё наладится. Всё будет хорошо. А пока бессмысленно изводить себя горькими мыслями.

Я открыла входную дверь. Снежинка навстречу не вышла, но я не удивилась. На неё иногда нападала застенчивость при виде незнакомых людей. Она предпочитала сначала отсидеться в укромном месте, рассмотреть гостей, привыкнуть к ним, и только потом неслышно появиться во всей красе — так, чтобы окружающие начали ахать и восторгаться её белоснежной шубкой.

Снежинка должна была ведьмам понравиться, она всем нравилась.

А ведьмы ей? Вот это вопрос.

Девушек я проводила в комнату, а Мартина направила на кухню.