Лабиринт Медузы

– Хотим показать Ивану виллу, Тереза Арнольдовна! – Юна говорила вежливо и так же мило улыбалась. – Не беспокойтесь, в бабушкины покои мы его не поведем.

Лучше бы они отвели его на кухню, к булочкам и бутербродам. Потому что до ужина Иван может и не дотянуть, помрет с голоду.

Тереза уже собиралась им что-то сказать, когда послышался рев мотора и на подъездной аллее показался черный «Мерседес». Юна с Ксю удивленно переглянулись, а Дим отступил в сторону, почти слился с тенью от дома. Тереза же, наоборот, подалась вперед, навстречу автомобилю, замерла в позе напряженного ожидания, скрестила на груди руки.

Первой открылась дверца со стороны водительского сиденья, и из салона вышел крупный, седовласый мужчина в дорогом, явно на заказ сшитом костюме. Он обменялся с Терезой многозначительными взглядами, обошел машину и распахнул одну из задних дверей, протянул руку, помогая выбраться блондинке лет тридцати пяти – сорока. Блондинка была красива какой-то искусственной, голливудской красотой, а на окружающий мир смотрела с деланым равнодушием, почти презрением. По крайней мере, Ивану так показалось.

– Боже, какая жарища! – сказала она бархатным сопрано и обмахнулась микроскопической сумочкой. – Доминика, детка! Выходи, мы прибыли!

Доминика. Иван едва удержался от саркастической улыбки. Еще одно дивное имечко. Уже не из пантеона, но тоже вполне себе вычурное. Наверняка такой же вычурной должна оказаться и его счастливая обладательница.

Вот только счастливая обладательница выбираться из нутра «Мерседеса» не спешила. Иван ее понимал: из кондиционированной прохлады да в этакое пекло. Не всякая Доминика способна на такой подвиг.

– Я прошу вас, Ника!

Седовласый мужчина распахнул дверцу пошире. Голос его звучал ровно и беспристрастно, а вот в лице Терезы Арнольдовны что-то изменилось, словно трещинки побежали по гранитному барельефу.

– Это что еще за хрень? – Ксю бросила вопросительный взгляд на Юну. В ответ та лишь недоуменно пожала плечами.

А из «Мерседеса» уже выбиралась Доминика. Иван приготовился увидеть третью богиню или как минимум девушку из высшего света. Приготовился восхищаться.

Да вот не пришлось. Под яркий солнечный свет выбралось нечто совершенно невыразительное и блеклое. Если бы не имя, Иван даже не сразу понял бы, какого рода это нечто. Рваные на коленках джинсы, изношенные кеды, вытянутая футболка с логотипом «Металлики», тщедушное тело и копна торчащих во все стороны волос. Вот ты какая, Доминика! Совсем не похожа на небожительницу и девушку из высшего света. А лица не разглядеть из-за огромных солнцезащитных очков. Ни лица, ни взгляда не разглядеть у этой Ники-Доминики.

– Это вы Агата? – Голливудская блондинка тем временем порывалась заключить в объятия Терезу. – Я Наталья, очень рада познакомиться! И спасибо за приглашение!

– Я не Агата. – Тереза отступила на шаг. На голливудскую блондинку Наталью она смотрела разве что не с отвращением. – Я Тереза Арнольдовна, управляющая виллой «Медуза».

Стоило прозвучать последней фразе, как и приветливость и улыбка исчезли с идеального голливудского лица. Надо же, лицо идеальное, а имя такое банальное. Небывалая странность для здешних мест.

– Ясно. Управляющая… – А в голосе послышались оскорбленные нотки. Но лишь на мгновение. Блондинка быстро взяла себя в руки, обернулась к седовласому и девчонке. – Артем Игнатьевич, друг любезный, вы уж распорядитесь, чтобы нам с Доминикой обеспечили достойные условия. Вы же видите, какая она.

Доминика, которая все это время, словно маленькая девочка, цеплялась за рукав седовласого, вдруг дернула головой с такой силой и злостью, что черные очки слетели на землю. На свидетелей этой сцены она уставилась удивительными, почти прозрачными и оттого пронзительными глазами. Вроде бы на всех сразу уставилась и одновременно на каждого в отдельности. От этого отстраненного, прозрачного взгляда по спине у Ивана поползли мурашки. И жарко ему больше не было, холодком повеяло даже.

А блондинка с мученическим стоном подобрала с земли очки, принялась пристраивать их на место. Она пристраивала, а Доминика строптиво мотала головой, как маленькая. Цирк!

– Доминика, не нужно снимать очки, я прошу тебя. – Не голос, а змеиное шипение. – Прояви хоть каплю благоразумия, детка.

Детка ничего не ответила своей сверхзаботливой матушке, в рукав седовласого вцепилась теперь обеими руками. На Ивана и остальных она больше не смотрела, или это просто из-за темных очков он не видел ее взгляда. Зато взгляд Терезы разглядел очень даже хорошо.

– Молодые люди, вы, кажется, шли в дом? – сказала управляющая таким голосом, от которого и в Сахаре мог бы выпасть снег. – Вот и идите. Здесь вам не цирк!

– А что это вообще такое? – Ксю уходить не спешила, Ксю рвалась к Доминике, наверное, чтобы посмотреть на нее вблизи.

– Это гости Агаты. – Тереза заступила ей дорогу. – Ваша бабушка лично их пригласила. Вам довольно этой информации, Ксения?

Ксю зло дернула плечом, но остановилась.

– С каких пор бабушка приглашает в гости всяких… – она поморщилась, – всяких дешевых побирушек? – Получилось язвительно и громко. Достаточно громко, чтобы налилось краской возмущения лицо Натальи, чтобы нахмурил брови седовласый, чтобы медленно-медленно обернулась Доминика. У нее было такое лицо… Вот словно бы ожившая вдруг статуя посмотрела на Ксю невидящим взглядом. Вот словно бы Медуза с фамильного герба Адамиди вдруг открыла глаза.

– Прочь, – сказала Тереза очень тихо и очень выразительно. – Если вы не хотите неприятностей, пойдите немедленно прочь! – Смотрела она на Ксю, но посыл касался их всех.

Ивану вдруг стало стыдно, а еще невыносимо обидно, что он теряет драгоценные летние дни на вот эти чужие семейные разборки.

– Пойдемте, я покажу вам ваши комнаты! – А Тереза уже шла к дому. – Следуйте за мной, не отставайте!

– Охренеть! – Ксю зло пнула носком сандалии камешек. – Еще какая-то ненормальная на нашу голову!

– Она никто. – Юна задумчиво смотрела себе под ноги. – Она нам не помешает.

– Мне вообще никто не помешает! – Ксю вздернула подбородок, зло глянула на Юну. – Я такая единственная! И плевать, что твой чокнутый папаша назвал вас с сестрой именами богинь! Никакие вы не богини!

Юна не ответила, лишь виновато посмотрела на Ивана. А Иван не выдержал:

– Слушайте, в этом доме где-нибудь можно поесть?

– Можно. – Юна взяла его за руку. – Пойдем, я отведу тебя к Рафику.

Рафиком оказался тучный пожилой мужчина в безупречно белом поварском костюме. Он царил на просторной, прохладной кухне и, казалось, заполнял собой почти все пространство.

– Вот привела вам еще одного голодающего! – Юна подтолкнула Ивана к столу, сама уселась на высокий табурет, прихватила из вазы персик. – Тереза Арнольдовна не озаботилась тем, чтобы накормить его с дороги.

– Тереза Арнольдовна не озаботилась, так Рафик Давидович сейчас озаботится! – Повар заговорщицки подмигнул Ивану. – Только ты, парень, сильно не наедайся, через два часа ужин. Хочешь, бутерброд с семгой сварганю?

Иван хотел. И бутерброда, и зеленого чаю, и вот даже персиков.