Лабиринт памяти

За последние пару часов они с Эл уже успели и поругаться, и помириться, но всё же атмосфера скандала по-прежнему не покидала их. И чтобы лишний раз не затевать ругань, Драко, как только они пришли на пляж, решил немного прийти в себя уже проверенным способом. Он зашел в прохладную морскую воду и окунулся с головой. На душе сразу стало как-то легче, но всё же для лучшего эффекта он решил поплавать.

Его движения были стремительными и резкими. Он плыл брасом и, казалось, не щадил себя, выплескивая всю накопившуюся злобу. В конце концов, он не заметил, как доплыл до самого дальнего камня, выступающего из морской глубины неровными краями. Драко схватился за него, и, отдышавшись, огляделся. Пляж казался небольшой точкой на фоне общей панорамы берега, и Малфой поразился, насколько далеко он заплыл. Вокруг него не было никого, что и неудивительно: вряд ли бы кто осмелился заплыть на такую глубину, особенно если учесть, что черта, за которую не рекомендовалась заплывать, осталась далеко позади.

Но внезапно взгляд Драко уловил какое-то движение примерно в двадцати метрах к берегу от себя. Сначала он подумал, что ему померещилось, но вскоре он увидел, как что-то красное мелькнуло в пучине волн, и из воды показалась рука. Но лишь когда он услышал сдавленный женский крик, Драко словно прострелило от внезапной догадки. Он моментально сорвался с места и рывками, насколько можно быстрее, поплыл по направлению к девушке. Море было неспокойным, поэтому она периодически пропадала из его поля зрения, но Драко греб ещё сильнее, и когда до цели оставалась около десяти метров, его опасения, наконец, подтвердились. На помощь звала Гермиона Грейнджер, и у нее, несомненно, были неприятности.

Казалось, он плыл на грани возможностей. Дорога была каждая секунда, и Драко с ужасом осознавал, что если он не успеет, то…

Гермиона увидела его. Её глаза были полны ужаса и животного страха. Она была в панике, пыталась что-то прокричать, но только больше захлебывалась водой. До неё оставалось каких-то пару метров, когда она вновь скрылась с головой в морской пучине.

– Грейнджер, нет! – отчаянно прокричал Драко, делая последний рывок по направлению к ней. У него звенело в ушах, от ужаса помутнело перед глазами, но он не мог позволить панике взять верх над ним.

Он не мог позволить Гермионе утонуть.

Драко нырнул с открытыми глазами и увидел её тело, которое всё дальше уходила вниз. Он резко рванул к ней и, обхватив её за талию, рывком вынырнул из воды. Вода залилась в нос, и он, быстро откашлявшись, встряхнул девушку, которая была уже в полусознательном состоянии.

– Грейнджер!

– Малфой… Нога… - с трудом произнесла она, пытаясь совладать с кашлем, и Драко почувствовал, как её словно что-то тянет вниз. Грейнджер неосознанно вцепилась ему в плечо, пытаясь остаться над поверхностью воды, и Драко пришлось приложить усилие, что схватить её руки.

– Послушай меня внимательно, Гермиона, - тяжело дыша, быстро проговорил он. – Ты сейчас же прекратишь паниковать, а я вновь нырну и постараюсь тебе помочь. Только старайся держаться над водой, слышишь?

Но Гермиона его не слышала. Её сознание, казалось, было где-то далеко, а единственной неосознанной целью было выжить. Любым способом.

– Твою мать, Гермиона! – прокричал Драко, пресекая её очередные попытки утопить его. – Я вынужден это сделать.

С этими словами он резко дал ей пощечину. Эффект был моментальным. Во взгляде Грейнджер появились осмысленность и злоба.

– Ублюдок! – выплюнула она, заглотнув ещё больше воды.

Если бы ситуация была бы не настолько критична, Драко бы ухмыльнулся способности Грейнджер даже в смертельной опасности отстаивать свою по истине гриффиндорскую гордость.

Но как только она это сказала, её снова потянуло вниз, и Малфой, недолго думая, вновь нырнул под воду. Он видел, как Гермиона отчаянно сопротивлялась, пытаясь из последних сил выплыть наверх, но ей что-то мешало. И лишь когда Драко увидел прутья, обвившиеся вокруг её ноги, он понял, в чем причина.

Малфой схватил Гермиону за лодыжку и с силой рванул прутья, от чего те моментально разорвались, освобождая девушку из своих тисков. Но как только Драко это сделал, он увидел, как откуда-то из глубины к нему поднимаются новые плети неизвестного растения, и он осознал, что если они сейчас же не уберутся с этого проклятого места, то есть вероятность, что уже никто им не поможет.

Всё было слишком нереальным. Словно со стороны Драко наблюдал, как он, моментально вынырнув из воды, подхватил Гермиону и что есть силы начал грести к берегу. Как назло, вокруг не было никого, кто бы мог помочь. Он пытался что-то кричать Грейнджер, но она, похоже, была уже ни на что не способна, а потому просто покорным грузом весела на его плече. Периодически она приходила в себя и все же пыталась плыть самостоятельно, но от того только больше мешала Драко.

– Только не теряй сознание, Гермиона! Не закрывай глаза! – задыхаясь, кричал Малфой, и она мужественно боролась, но её силы были на исходе.

Чертов берег был уже близко, но Драко казалось, что он никогда не доплывет. Тысячи мыслей мелькали в его голове, но лишь одна была особенно явной: он должен доплыть, он должен помочь Грейнджер. А что, если он не успеет… Что, если поздно… Что, если она…

Мысли были столь чудовищными, что у него словно открылось второе дыхание.

Он сможет.

Драко посильнее обхватил Гермиону за талию, закинул её руку к себе на плечи и стал грести так неистово, как только мог. И, наконец, их заметили. Пара зрелых волшебников заплыли достаточно далеко, и когда увидели Драко и бессознательную Гермиону у него на плече, моментально поспешили за помощью.

Он не помнил, как они добрались до берега. Все воспоминания были обрывками какого-то безумства. Кричащие люди рядом, мелькающие белые мантии со значком Магнолии, и Грейнджер, распростертая на песке, без сознания. А потом его собственные крики, его руки на её плечах и безрезультатные попытки привести её в чувство. И главный вопрос: она жива? И лишь, когда ему дали утвердительный ответ, он, пошатнувшись, отошел в сторону и потерял сознание.

***

– Малфой…

– Гарри, слава Мерлину, она очнулась! Что ты сказала, Гермиона?

– Малфой… Где он? Он… Жив?

Она чуть приоткрыла глаза и увидела обеспокоенные лица её друзей, склонившиеся над ней.

– Да, с ним всё в порядке, милая. Ты как? – встревоженный голос Джинни звучал словно откуда-то издалека.

– Я? нормально… Где я?

Чувствуя невыносимую слабость во всем теле, она все же сделала усилие подняться, но вновь рухнула в постель.

– Ты в госпитале, Гермиона. Выпей это, тебе станет легче, - терпеливо объяснил Гарри, заботливо подавая ей кружку с какой-то приятно пахнущей жидкостью.

Гермиона послушно приняла её и осушила до дна. На вкус жидкость была сладкой с чуть кисловатым привкусом. Как только она разлилась на дне её желудка, девушка сразу почувствовала прилив бодрости.

Она огляделась по сторонам. Белые стены, расписанные цветами магнолии, ряд идеально застеленных кроватей и шкафчики, забитые доверху лекарствами, подтверждали слова Гарри.

– Как долго я была без сознания?

– Около четырех часов. Тебе уже лучше? – в голосе Джинни слышалось беспокойство.