Лабиринт Сумерек

«Лабиринт Сумерек – отражение смертных в водах Вечности».

– Но я не лгу хотя бы себе! – усмехнулся ийлур. И осекся.

Да нет же! Все, похоже, было именно так, как говорило это древнее и странное создание Санаула. И всю жизнь – да, с того момента, как поверил в невозможность достичь неба – всю жизнь он блуждал по Лабиринту. А истина, дразня, показывалась то сбоку, то впереди, но стоило шагнуть к ней, как сумеречный коридор делал новый виток – и все начиналось сначала.

«Ты заблудился в Лабиринте», – безмятежно ответило древо и умолкло.

Лан-Ар упрямо сжал зубы. Тряхнул головой, приводя мысли в порядок.

А затем вдруг понял, что его попросту водят за нос.

Он резко обернулся, выхватывая меч, и не сдержал торжествующего вопля. Так и есть! Сзади крался старик-элеан, тот самый, из снов, – белые волосы паклей, коричневая, дубленная временем кожа, утратившие всякий цвет крылья. И ржавая алебарда в трясущихся руках.

– Ха! – Лан-Ар вдруг снова ощутил себя почти всесильным. Тело – легкое, послушное – оторвалось от базальтового холма, меч мгновенным росчерком залил стариковское тряпье кровавым глянцем. Старик даже не успел ничего сказать, опрокинулся навзничь, как сломанная кукла, и замер. Все оказалось чересчур просто, даже не верилось…

«И это был сын Санаула?.. Шатоэл?»

Побери их Шейнира. Всех. Снова где-то был подвох; в голове просто не укладывалось то, что теперь он убил еще и сына сумеречного бога.

– Не-эт!!!

…Время иссякло. Выругавшись, Лан-Ар кинулся к древу. Он, к Шейнире, оказался в Лабиринте не один. Не знал, кому принадлежал голос, но решил не испытывать судьбу – а потому из последних сил рванулся к свинцовому стволу, опираясь о вспученные корни, дотянулся до «живой» развилки… Даже не подумал о том, что, быть может, там затаилась хищная тварь, оставленная Сумеречным Отцом. Сердце пело в предвкушении, да и весь он будто наполнился светом.

Сомнений не было. Там ждало своего часа Око Сумерек.

– Нет! Подожди!..

Кажется, это кричала женщина. Лан-Ар, судорожно щупая горячую и скользкую кору, успел оглянуться – из-под гибких свинцовых ветвей Сада вынырнула фигурка ийлуры.

«Ну уж нет, – он скривился, когда пальцы погрузились в нечто горячее, словно в мякоть только что испеченного хлеба, – ты достанешься только мне».

И нащупал четкую, твердую грань.

…Вырывая из-под пульсирующей коры Око Сумерек, Лан-Ар – совсем некстати – опять вспомнил, как был маленьким и отчего-то решил, что сможет летать.

«Теперь – смогу!»

Потом пришло воспоминание о первом дне в Храме, когда он, послушник, вознамерился стать по меньшей мере посвященным, а то и вовсе Настоятелем. Горькое, сжигающее душу воспоминание… Ведь несколько лет спустя всем стало понятно, что из юркого паренька с черными глазами может получиться только храмовый раб.

– Я стану тем, кем пожелаю! – выкрикнул Лан-Ар, сжимая в кулаке Око Сумерек.

И подавился собственным воплем, который плеснул из горла горячими кровавыми сгустками.

«Но почему?» – Ийлур разжал пальцы.

Да, оно лежало в его руках, словно драгоценное яйцо в гнездышке. Око Сумерек, алмаз-тысячи-граней, впитывая свет неба, разгоралось злым алым светом.

– Я становлюсь Богом! – прохрипел ийлур, вновь сжимая сокровище.

«Ийлуры не летают, запомни это».

И вместе с торжеством его захлестнула боль. Необъятная, как само небо над Эртинойсом, как сами боги – которых никогда не познать до конца, ибо, познав правящего, каждый смертный мог бы ему уподобиться.

«Неужели быть Богом так больно?» – успел подумать Лан-Ар.

И закричал, потому что не мог терпеть.

Око Сумерек мигнуло и погасло, превратившись в сгусток кромешной тьмы.

А еще через мгновение не стало и самого Лан-Ара.

* * *

Задыхаясь, Эристо-Вет подбежала к поникшему – как будто осиротевшему – древу. У его корней, отливающих тусклым свинцовым блеском, дымилось нечто, мгновением назад бывшее ийлуром. Тело не утратило формы, но почернело, обуглилось. Страшные неживые руки продолжали сжимать Око Сумерек. Божественный кристалл тоже умер: ни одной искры не отражалось в его гранях; свет как будто тонул в пористом камне, проваливаясь в бесцветное ничто.

Эристо-Вет охнула.

Хотела было выхватить Око из обугленных пальцев Лан-Ара, но вовремя спохватилась. Она, провались все к Шейнире, опоздала… На считаные мгновения, но все же этого с лихвой хватило беглому рабу Ин-Шатура, чтобы уничтожить и Око Сумерек и себя самого.

«Уничтожить?!! Но как же…»

Эристо-Вет замерла над останками, разглядывая алмаз Санаула.

Ин-Шатур писал в дневнике, что овладевший камнем станет подобным Богу. Значит, что-то пошло не так, как ожидал посвященный? Или… Или он ошибался с самого начала, и произошло именно то, что и должно было? Да и вообще, что значило – уподобиться Сумеречному Отцу и прочим из правящей Четверки?

Ийлура с надеждой взглянула на древо – вдруг оно что-нибудь подскажет? Но, расставшись с Оком Сумерек, древнее создание Санаула молчало.

Эристо-Вет склонилась к изменившемуся алмазу, ставшему похожим на кусок черствого хлеба. Может, еще не поздно?..

Увы. И Лан-Ар и Око Сумерек погибли. А она так и не смогла выполнить то, что должна была.

Эристо-Вет трясущимися руками вложила в ножны бесполезный теперь меч. Но вдруг встрепенулась, мысленно обзывая себя круглой дурой. Нитар-Лисс! Побери Шейнира эту жрицу… Нитар-Лисс не было рядом с Лан-Аром, и вовсе не она погубила Око Сумерек…

«Так что же произошло на самом деле?!!»

Древо… Наверняка оно знало, но отмалчивалось, обидевшись на всех смертных Эртинойса. А сумеречный бог и вовсе отвернулся в гневе, не желая ни видеть, ни слышать того, что творилось в его Вечном Саду.

Озираясь, ийлура медленно приблизилась к последнему участнику трагедии.

Седой элеан с выбеленными временем крыльями скорчился у подножия холма, уткнувшись лицом в базальтовое крошево. Коричневые пальцы продолжали сжимать старую алебарду, как будто она чем-то могла помочь.

– Не повезло тебе, – вздохнула Эристо-Вет.

Ийлура не видела, как погиб старик, но догадывалась, что элеан попытался остановить Лан-Ара, за что и поплатился. Эристо-Вет перевернула бедолагу на спину – и отшатнулась. На лбу выступили капельки холодного пота.

Ну конечно! Именно этого жуткого старика она видела в снах, и этот же элеан заглядывал через плечо Дар-Теену, когда они остановились перед вратами Познания в городе Хатране…

– Уж не знаю, кем ты был, – пробормотала ийлура, – но теперь ты точно отправился к Санаулу.