Лабиринты Гипербореи

– Я тоже проголодался, - и с удивлением уставился на слугу.

Парнишка пал на колени и обращался к Тимуру, колотясь лбом о пол:

– Гевшек, бени сет, оглу Аполон!

– Освободить тебя, - растерялся мальчишка, услышав знакомую атаманскую речь, - ты кто, вообще?

История Коле, осиротевшего из-за капитана этого дромона, потрясла друзей. Гораций, так звали капитана, италиец по происхождению, давненько пиратствовал на стороне этрусков. Он вместе с другими капитанами шнырял по средиземному морю, словно бы для охраны, а сам при случае грабил одиночные торговые суда. Причем брал только груз и сильных мужчин:

– У него пятьдесят рабов на веслах. Они долго не живут.

Маленький раб успел рассказать о смерти отца, как в каюту вошел капитан. Мальчишек поразило, как мгновенно изменилось лицо маленького раба. Он словно надел маску тупицы - исчезла живость, губы отвисли, брови поникли. Гораций затрещиной выгнал Коле и спросил:

– Вы довольны едой, сыны бога?

Славка ещё раз попробовал 'наехать', спросил, соображает ли похититель, с кем связался:

– Олен же волшебник! Он вас в порошок сотрёт! Немедленно отпустите нас!

– В порошок? Обязательно. Если найдёт. Насчёт отпустить? Никак нельзя, - издевательски покорно отказал капитан, - мы люди маленькие. Сначала погостите у Тагета. Четыре дня туда, дней десять там, - капитан Гораций гнилозубо улыбнулся, - чем плохо? Каюта моя не нравится? Другой нет.

Сворки двери сошлись, брякнул запорный брус, мальчишки снова остались взаперти. Но теперь картина предстала в полной мрачности - они в плену у пиратов, жестоких и безжалостных убийц. Единственный союзник, с которым даже познакомиться толком не успели - их сверстник, раб Коле. Судно военное, скоростное. Друзья наскоро обсудили новые сведения и решили, что бежать надо как можно быстрее, пока не доплыли до Италии.

Сейчас, когда солнце пробилось во все щели, в каюте стало достаточно светло. Достаточно для осмотра окон, задраенных снаружи. Это готовые выходы, надо лишь ухитриться открыть. Вот такую задачу Славка и Тимур пытались решить, всматриваясь в каждую щелочку.

– Берег, - позвал друга Тим, - но далеко, не доплывем.

– Сначала выбраться надо, - внимательно посмотрев, уточнил Славка.

Щелей в прочных ставнях оказалось немного. Друзья попробовали лезвием ножа подтолкнуть вверх одну ставню, точнее - щит. Тот немного подался, но упёрся в какое-то препятствие. Скорее всего, в засов, который побрякивал при ударе. Вдвоём мальчишки расшевелили щит, даже пальцами снизу зацепили, но дотянуться и сдвинуть верхнюю деревяшку, засов - никак не удавалось.

– Стрела! Ею подтолкнуть.

– Есть, - мгновенно согласился Тим, вытаскивая из сумки подводное ружьё.

Длины спицы хватило как раз. Осторожно, чтобы не согнуть, Славка подталкивал засов в ту сторону, где сопротивление казалось больше, а три оставшиеся у друзей руки потихоньку толкали щит вверх и опускали вниз. Поза оказалась на редкость неудобная, и усталость копилась, копилась, пока не одолела. Да ещё волна подоспела некстати, сильно качнула. Щит грохнулся на прежнее место, спица осталась торчать вверху, а друзья свалились на пол. Тут за дверью послышались голоса, запорный брус громыхнул, и в каюту вбежал капитан Гораций с воинами:

– Кто из вас старший?

– Ну, я, - поднялся Славка.

– Взять его, - повелительно махнул капитан.

Два дюжих воина подхватили мальчишку под руки и поволокли вон из каюты. Дернувшегося след за другом Тимура отбросили назад сильным толчком. Сквозь прорези двери он мог только наблюдать, как Быстрова-младшего вытащили на яркое солнце и поставили рядом с рабом Коле.

Глава тридцать вторая

Яр - племянник Посейдона

– Идет бурраска. Если налетит - всем конец. Утонем. Давай, божененок, проси своего двоюродного деда, чтобы отвел беду, - капитан торопливо говорил, показывал на чёрную полоску в небе, которая стремительно росла.

Оттуда доносился шум, совершенно непонятный. Словно где-то далеко и натужно ревели грузовики. 'Бурраска'? По смыслу - буря, что-то бурное. Пацаны станицы Лайбовой рассказывали страшные истории про сокрушительный ветер, называя его 'бора'. Славка слышал, что шквал на море запросто переворачивает парусные суденышки, но дромон выглядел надёжным - метров тридцать длиной, если не больше. Матросы торопливо связывали косые паруса веревками в тугой сверток. Длинные весла в частом темпе вздымались и опускались, двигая корабль к берегу, который казался сейчас гораздо ближе, чем сквозь щелку.

– Если Посейдону нужна жертва, вот она, - показывая мечом на связанного Коле, кричал Гораций сквозь нарастающий шум, - я готов! Да поспешай же, уговори бога морей пощадить нас!

Славка с ужасом понял, что капитан сейчас проткнёт клинком беспомощного раба. И только ради того, чтобы избежать какого-то резкого порыва ветра?

– Нет, не надо! Я уговорю!

Страх за молодого раба, лицо которого опять накрыла маска тупой покорности, заставил Быстрова-младшего быстро перебрать варианты предстоящего вранья: 'Надо стихотворение, длинное, и чтобы про море было...'

Как хорошо, что Славке детсадовскому вместо колыбельной мама пела Пушкина! Слова про ветер, который по морю гуляет и кораблик подгоняет - вырвались сами. Быстров-младший встал попрочнее, распростер руки навстречу горизонту, где море выглядело очень-очень мрачным. Туча росла и быстро нагоняла несколько маленьких кораблей. Славка не заметил, как тревога добралась и до него. Наверное, поэтому голос его дрожал, когда подходящие строки всплывали в памяти и летели над дромоном:

– Ветер, ветер! Ты могуч, ты гоняешь стаи туч, ты волнуешь сине море, ты гуляешь на просторе ...

Туча невероятно быстро приближалась. Море под ней сразу меняло цвет на чёрный. Маленьких корабликов уже не было видно. А вот дромон успел убежать от тучи в сторону. Ревущий ветер, долетевший сюда, всего лишь хлестнул по судну жесткой рукой, сбил Славку с ног. Набежали крупные волны, ударили в борт раз, другой, взвились высокими брызгами.

– ...не губи ты нашу душу, выброси ты нас на сушу. И послушалась...

Капитан крикнул рулевым, но те и сами сообразили, успели повернуть. Судно встретило самую большую, да что там - просто огромную!
– волну носом. Водяная гора оказалась такой, что дромон начал всплывать по ней вверх, на высоту. Однако медленно, медленно, медленно!!! Волна ждать не стала, нависла над кораблём. И дромон врезался в неё, пропорол насквозь. Всё море рухнуло на беспалубный корабль, ударило водой по дощатому настилу. Так много её оказалось, что ударом снова сшибло мальчишку с ног. Волна схватила капитана, впечатала в дверь каюты, а Славку и Коле втащила под навес и оставила лежать.

Пока они барахтались, поднимаясь на ноги, кто-то юркий на мгновение задержал мальчишку, глянул зелёными глазами в лицо и в остатке воды откатился, улизнул за борт. Славке показалось, что это русалка, но не серебристая, а полупрозрачная и рослая, почти с него.

На этом всё стихло, кончилось. Остальные волны оказались маленькими, полузатопленный корабль их почти не заметил. Гораций убежал к уцелевшей мачте, принялся командовать спасением дромона. Экипаж вытаскивал пострадавших, удалял сломанные весла, откачивал воду. Мачту, которая лежала поперек судна, бессильно свесив растяжки, укладывали вдоль. На Славку никто не обращал внимания. Прекрасно! Быстро сняв запорный брус, он отворил дверь. Тимур потирал синяк на лбу.