Лагерь у моря

В мыс­лях не бы­ло стра­ха. Уди­витель­но: ни­ког­да не от­ли­чав­шись храб­ростью, сей­час, я не чувс­тво­вал и те­ни сом­не­ний. Я не один, за мо­ей спи­ной два ры­жих ан­ге­ла, ве­селая и ответственная блон­динка, грус­тная де­воч­ка с бездонными зе­лены­ми гла­зами, Ми­ку, Яма­да, Оля, да­же вре­дина Же­ня — мно­го лю­дей и су­деб ви­сит на во­лос­ке.

Вот и цен­траль­ная пло­щадь. Кру­гом раз­ру­ха, пе­ревер­ну­тые ав­то­маты, сло­ман­ные ска­мей­ки, выр­ванные с кор­нем де­ревья. Да­же нес­коль­ко ка­мен­ных стел по­вали­ло. Кста­ти. До­ломав один из ва­ляв­шихся тор­го­вых ав­то­матов, я из­влек уце­лев­шую бу­тылоч­ку ко­лы.

«Ван­дал, вре­дитель, мо-лод-ец! — одоб­рил Ши­за. Мо­ему дру­гу лишь бы что-ни­будь раз­нести. Сломай пару вещей — и он счастлив.

— Сей­час по­радую те­бя, Ши, — ска­зал я, от­бра­сывая пус­тую бу­тыл­ку. Стоило ей покинуть мою руку, как стекляшка зависла в воздухе. — По­ра не­навяз­чи­во поп­ри­ветс­тво­вать на­шего гос­тя.

Из кар­ма­нов бы­ли из­вле­чены два сталь­ных ша­рика. Бы­ло неп­ри­выч­но ви­деть свои ру­ки, пол­ностью тран­сфор­ми­рован­ные ано­мали­ей. Меж­ду паль­цев блес­те­ло два сна­ряда. Один за дру­гим, я мет­нул их в воз­дух с та­кой си­лой, что пле­чи зат­ре­щали. Кис­ти чуть не вы­вер­ну­ло пос­ле брос­ка. От перенапряжения даже из ускорения выкинуло. Два рас­ка­лен­ных не­ре­аль­ной ско­ростью ме­тал­ли­чес­ких сгус­тка стол­кну­лись в воз­ду­хе. Прог­ре­мев­ший пря­мо под Ку­куль­ка­ном сильный взрыв зас­та­вил монс­тра оби­жен­но взре­веть. Вы­ныр­нув из об­ла­ков и из­ви­ва­ясь всем те­лом, ано­малия ус­тре­милась ко мне. Древ­ний идол майя был стра­шен: ог­ромные крылья шум­но рас­се­кали воз­дух, в ос­ка­лен­ной час­то­колом ос­трых зу­бов пас­ти мог по­мес­тить­ся сред­них раз­ме­ров слон, по кос­тя­ной бро­не и плас­ти­нам, мель­ка­ли раз­ря­ды мол­ний.

— Прос­ти, Юля, — ти­хо про­из­нес я, гля­дя на пи­киру­юще­го в стихии монс­тра, — но я не мо­гу убе­жать. ШИФТ!

«В конце концов, мало что имеет значение. Только любовь, да. Она дает силы преодолеть всё. И без разницы, какая это любовь — к девушке, к родным, к вещам, да пусть даже к самому себе: всё едино. Нами движет — любовь».

Из личного дневника товарища Генды

Али­са.

Пос­ле рас­ста­вания с До­ком от­ды­ха­ющих и пер­со­нал по­вели в под­вал. Ок­на ко­ридо­ров тре­щали, лам­почки мор­га­ли, а за­выва­ющий за ок­ном ве­тер до­вер­шал кар­ти­ну малобюд­жетно­го филь­ма ужа­сов. Соп­ро­вож­да­ющая нас мед­сес­тра то­же про­яв­ля­ла бес­по­кой­ство, хоть и ста­ралась дер­жать се­бя в ру­ках. Хотя какая она, нафиг, медсестра — вон как перед ней бегали военные. Мно­гие, осо­бен­но де­ти пом­ладше, не скры­вали слез.

В под­ва­ле нас уже жда­ли два че­лове­ка в во­ен­ной фор­ме, что-то жи­во об­суждав­ших воз­ле про­ломан­ной сте­ны, пря­мо за ко­торой об­на­ружи­лась за­ранее от­кры­тая ме­тал­ли­чес­кая дверь, да­же на вид не­ре­аль­но тя­желая.

— Ви­олет­та Цер­новна, — об­ра­тил­ся один из них к де­вуш­ке, — тут и прав­да це­лая сеть тон­не­лей! От­ку­да Док мог знать это?

— Сей­час глав­ное — вы­вес­ти граж­дан­ских, — Ви­ола, нах­му­рив­шись, пос­мотре­ла на бой­ца, — и ра­ди бо­га, дер­жи­те язы­ки за зу­бами.

В тон­не­лях бы­ло тем­но, по­ка один из сол­дат не по­ковы­рял­ся в нас­тенном щит­ке. Что-то за­гуде­ло, и по-над сте­нами за­горе­лись ста­рые жел­тые лам­почки. Хоть и тус­кло­го, но всё же све­та, хва­тало, что­бы про­цес­сия из во­ору­жен­ных лю­дей и их по­допеч­ных мог­ла спо­кой­но ид­ти впе­ред. Уль­яна всю до­рогу дер­жа­лась мо­лод­цом, не па­нико­вала и не пла­кала. Я же, хоть и храб­ри­лась, очень бес­по­ко­илась за До­ка. Сер­дце под­ска­зыва­ло, что он в опас­ности. Пе­ред гла­зами, сто­ило их толь­ко прик­рыть, по­яв­лялся этот его про­щаль­ный взгляд. И столь­ко в нем бы­ло люб­ви и теп­ла, что я нес­мотря ни на что, пос­лу­шалась. Ко­торый уже раз, его при­сутс­твие прев­ра­щало обыч­но ер­шистую ме­ня в прос­тую де­воч­ку. Лю­бовь — это до­верие, го­ворил кто-то там.

Ког­да мы уже прош­ли до­воль­но боль­шое рас­сто­яние, нас дог­на­ли ос­таль­ные во­ен­ные. Тя­желые зву­ки бе­га за спи­ной сна­чала здо­рово на­пуга­ли от­ряд. Воз­дух был спер­тым и душ­ным, от­да­вая ви­тав­шей в нем мно­голет­ней пылью. Од­на­ко страш­но да­же пред­ста­вить, как бы мы выш­ли на ули­цу в та­кой шторм, не ока­жись тут этих ста­рых ка­такомб. Плит­ка на по­лу и кир­пи­чи на сте­нах ус­пе­ли пот­рескать­ся от вре­мени, а мо­жет, тут не­дос­та­точ­но гер­ме­тич­но, и внутрь по­пада­ла вла­га с по­вер­хнос­ти. Кто зна­ет? Глав­ное — это наш путь к спа­сению, по которому мы шли, побросав вещи — я с сожалением вспоминала свою гитару, на которой хотела сыграть для любимого.

— Ви, это не­веро­ят­но, он прев­ра­ти… — на­чал бы­ло рас­ска­зывать один из наг­навших нас бой­цов, но был гру­бо прер­ван ши­кань­ем Ви­олы.

— Не здесь, — су­рово ска­зала она, ог­ля­дывая жад­но вслу­шивав­шихся де­тей. — Ты как? — об­ра­тилась я к Уль­яне.

— Что-то страш­но мне, — мел­кая сдав­ленно ус­мехну­лась, — не­понят­но от­че­го, но пря­мо ко­лен­ки тря­сут­ся.

Вне­зап­но тон­нель сот­рясло, сте­ны и по­толок зад­ро­жали, щед­ро по­сыпая всех пес­ком и из­вестью. А сна­ружи раз­дался про­низы­ва­ющий рёв. Слыш­ный да­же сю­да, он зас­тавлял сер­дце сжи­мать­ся от стра­ха. Не­похо­жий ни на од­но из­вес­тное мне жи­вот­ное, этот крик из­да­вало что-то ог­ромное, и очень, очень злое. Уль­ян­ка при­жалась ко мне, вце­пив­шись, как уто­па­ющая в круг. Всё те­ло под­ру­ги сот­ря­сала мел­кая дрожь. Про­няло да­же сол­дат, ру­ки с ору­жи­ем за­мет­но дро­жали.

— Бе­гом! — зак­ри­чал один из во­ен­ных, тот, что с се­дыми во­лоса­ми.

Этот марш-бро­сок Али­са, как и на­вер­ня­ка мно­гие дру­гие, за­пом­нит на всю ос­тавшу­юся жизнь. Бес­ко­неч­ный тря­сущий­ся ко­ридор, и иду­щий со всех сто­рон ярос­тный вопль, иног­да пре­рывав­ший­ся гром­ки­ми взры­вами и трес­ком. Что же тво­рит­ся там на­вер­ху?!

— Здесь! — ука­зал на неп­ри­меча­тель­ную сталь­ную дверь в сте­не один из бой­цов, при этом он све­рял­ся с гру­бо на­рисо­ван­ной кар­той на план­ше­те.

Че­рез нес­коль­ко ми­нут дверь бы­ла взло­мана, а мы ока­зались в дру­гом под­ва­ле. Под­нявшись на­верх, я по­няла, что от­ряд доб­рался до приб­режно­го кор­пу­са. Об этом го­вори­ли мор­ские ат­ри­буты на сте­нах и ин­форма­ци­он­ные стен­ды. Да и пор­трет той аме­рикан­ской де­воч­ки ви­сел толь­ко в этом мес­те.

— Ка­кого хре­на? — удив­ленно спро­сил се­дой. И удив­лять­ся бы­ло че­му: ве­тер прак­ти­чес­ки стих, а чер­ные об­ла­ка на не­бе ста­ли се­рыми. Дождь всё так же шел, но без рез­ких по­рывов. Это всё весь­ма стран­но…

Кэп.

Ког­да мы выш­ли из кор­пу­са на пирс, я не по­верил сво­им гла­зам. Ку­пол, ко­торый изо­лиро­вал ла­герь — просто ис­чез.

— Не­уди­витель­но, — проз­ву­чал из на­уш­ни­ка воз­глас ана­лити­ков. — А Док — это неч­то. На­шему ле­та­юще­му крокодилу при­ходит­ся ой как нес­ладко, он со­бира­ет все кру­пицы сил, и ему сей­час не до барь­ера. Ско­ро бу­дет кар­тинка, быс­трее на лин­кор. Мы от­пра­вим вам дан­ные со спут­ни­ка и ка­мер на квад­ро­коп­те­рах. Хо­тели ави­ацию прис­лать, но ис­тре­бите­ли без раз­ведки гу­бить не хо­чет­ся.

— А ес­ли чес­тно, — до­бавил дру­гой ана­литик, — пи­лоты просто зассали, уви­дев Ку­куль­ка­на.

Ког­да пос­ледний эва­ку­иро­вав­ший­ся че­ловек всту­пил на па­лубу лин­ко­ра, но­сив­ше­го гор­дое, но стран­ное имя — «Об­лизни Бровь», так бы­ло на­писа­но на кор­ме — в этот са­мый мо­мент над ла­герем взмет­ну­лось об­ла­ко пы­ли, а в нем за­мель­ка­ли ог­ромные коль­ца и крылья зме­епо­доб­но­го чу­дови­ща. Нес­коль­ко де­вочек за­виз­жа­ло — а нет, это были маль­чи­ки — де­воч­ки прос­то грох­ну­лись в об­мо­рок.