Ламбрант-некромант

– Не знаешь, кто это?
–  полюбопытствовал Борис, взглядом указав на крепыша.

– А, это ж Гаврик Нетленкин, - с каким-то отвращением ответила Женя.
–  Тупица и педик.

– Педик?

– Он танцует стриптиз в одном гей-клубе, - пояснила Дольсон, чем изрядно огорошила Бориса. Неужели в его сумке лежит порнография для гомосеков?!

– А ты откуда об этом знаешь?
–  задал Падерин вполне логичный вопрос.

– Да все уж об этом знают. Я декорировала VIP-комнаты в том клубе, рисовала на стенах голых мужиков. Но я против педиков, они отнимают у нас симпатичных парней.

Это показалось Борису не менее странным, отчего он не сдержался и рассмеялся.

– Не вижу в этом ничего смешного, - парировала Женя.
–  Мужская эротика очень прогрессивное искусство и весьма прибыльное. Я рисую обнажённых моделей уже два года и могу заверить, интерес у публики к этому очень большой… Между прочим, у тебя фигурка тоже ничего. Если мы подружимся, я бы могла сделать твой портрет в стиле ню.

– Я далёк от искусства, - тут же отказался Боря, хотя мысль побыть с этой красоткой голым была довольно интересной.

На лестнице появился высокий молодой человек с лохматой головой. Непослушные волосы он тут же примял здоровенной ручищей, попытавшись сделать подобие причёски. Очки с тёмными линзами съехали на кончик большого носа и грозили вот-вот упасть с лица. Однако неуклюжий парень вернул их на место и, заметив Женю, двинулся прямо к ней.

– Давай сделаем вид, что его тут нет, - нервно прошептала девушка, отвернувшись от странного незнакомца.

– А что такое?
–  удивился Борис, но ответа не получил – здоровяк протянул ему широкую влажную ладонь.

– Андрюха!..
–  представился он, крепко пожав его руку.

– Боря, - кивнул Падерин, почуяв запах чеснока.
–  Я перевёлся из Нижнего.

– Ага, клёвый город, - улыбнулся Андрей.
–  Там бухло отменное варят, мы с мужиками прошлым летом там зависали не по-детски.

– М-да, гордиться есть, чем, - угрюмо заметила Женя, стараясь не смотреть на огромного парня.

– Да ладно тебе, Женюха, - громким голосом заговорил её неприятный друг.
–  Ты же рисовала мои причиндалы. Вот это предмет моей гордости!

Дольсон поправила рюкзачок на плече и молча ушла к сокурсницам, которые о чём-то болтали в уголке коридора.

– О, видал, - пихнув Бориса в бок, сказал Андрей и ткнул пальцем в сторону девушки.
–  Это она обиделась из-за выходных. Мы с дружбанами лодку утопили по пьяне, а ей не понравилось вот.

При мысли, что миловидная Женечка встречается с этим неряхой, Падерину стало как-то не по себе. И откуда он только взялся? Ещё бы пара минут, и, возможно, удалось бы договориться с ней о первом свидании.

– Так, ну и чего мы тут все стоим?
–  раздался звонкий голос откуда-то с другой стороны коридора.

К второкурсникам вышла высокая женщина в шикарном жёлтом костюме. На левой груди у неё темнела большая брошь в форме развёрнутой книги. Чёрные волосы она собрала на макушке. В одной руке у солидной дамы поблёскивал лакированный ридикюль, в другой зеленел томик Уголовного кодекса.

– Здрасьте!
–  почти хором поприветствовали её ребята.

– Что, опять что-то натворили?
–  с серьёзным видом спросила она и заглянула в аудиторию.

За дверьми натирали столы несколько женщин в синих халатах.

– Так-так, - заключила Кислицына и посмотрела на свои часики.
–  Ну что ж, искать аудиторию в такое время бессмысленно, всё уже занято… Но ничего страшного. Будем заниматься прямо здесь.

– Здесь???
–  переспросил Нетленкин, про которого Борис теперь знал много пикантных подробностей.

– Да, а что вы хотели?

–  раздражённо сказала преподавательница.
–  Я встану вот тут, - она указала на возвышение перед огромным окном, за которым проплывали перистые облака, - а вы устраивайтесь как хотите. Тема нашей лекции «Уголовный закон».

– Она чё, на полном серьёзе?
–  прогудел Андрей, достав из-за пояса мятую тетрадку.

Борис посмотрел на остальных. Те даже не думали протестовать и торопились занять самые удобные места. Кто-то уселся на ближайший подоконник, кто-то оккупировал старые парты, которые собирали пыль у некрашеных стен, а кто-то не побрезговал опуститься на пол. Падерину пришлось последовать такому примеру и приготовить свои конспекты. Тем более Кислицына уже вовсю рассказывала что-то по теме лекции. Вот уж чего он не ожидал на новом месте учёбы, так это подобных условий. Мало того, что университет населяли отъявленные отморозки, так ещё и занятия проходили прямо в коридоре.

Глава 2. Острыми зубками

Над городской панорамой разливался красивый розовый закат. Лучи заходящего солнца быстро исчезали за горизонтом, уступая место холодным сумеркам. Темнота захватывала здания, улицы и скверы, меняя их привычный дневной облик. Но с наступлением вечера преображался не только город.

Евгения Дольсон, красноволосая сокурсница Бориса, надела короткую юбку, прозрачный топ, туфли на высоких каблуках и спустилась в подземную автостоянку дома, в котором снимала квартиру. Там её дожидался чёрный «Бьюик», в багажнике которого хранились две лопаты, кирка, топор и большая сумка. Что со всем этим собиралась делать томная красавица, она никому не сказала. Это был её ночной секрет. А секреты, как известно, не любят огласки.

Гаврила Нетленкин, вопреки представлениям окружающих, далеко не все вечера проводил в гей-клубах и не всегда танцевал вокруг шеста в узких плавках. Вместо этого сегодня он взял косметичку, ноутбук и цифровую видеокамеру. Тёмное время суток он, как и Женя, тоже проводил не у себя дома.

Андрей Рыков, малоприятный друг Жени Дольсон, с приближением вечера снимал очки, укладывал волосы гелем, надевал спортивный костюм и доставал из сейфа револьвер. Оружие принадлежало раньше деду, который в своё время работал в милиции. Теперь же им распоряжался его неуклюжий внук. Но вот в каких целях – он тоже никому не сообщал.

Лера Минина, девушка Бориса, одолжила в этот вечер хоккейную клюшку у брата и спрятала тело в облегающем джинсовом костюме. Любимому парню о своих тёмных замыслах она ничего не сказала. Зато посвятила в это двух подруг, которые и забрали её из дома на алом «Дэо-Матизе».

Борис Падерин, впрочем, мало чем отличался от всех этих ребят. У него имелись свои секреты, которыми он любил заниматься в тёмное время. Если днём парень предпочитал белоснежную рубашку и голубые джинсы, то с заходом солнца он переодевался во всё чёрное: тонкая водолазка, обтягивающие трико, кожаные перчатки, кеды. Светлые волосы он прятал под вязаной шапочкой, а сумку с тетрадками и книгами менял на рюкзак с набором инструментов, которые идеально подходили для квартирных краж. Родителей, ушедших в этот вечер в театр, Борис в свои планы, естественно, не посвящал. Он рассчитывал вернуться максимум через час и сделать вид, что и вовсе никуда не отлучался. Прислуга получила сегодня законный выходной, так что сообщить хозяевам о таинственной прогулке сына было некому.