Лантана опалённая

Итак. Я вынуждена… как можно скорее… надеюсь на ваше слово… прошу посодействовать… не будем ссориться.

Вместе с ультиматумом Хапрыга прислал инструкцию, как отправить ему ответное послание. Просто воспользоваться тем же тубусом, в котором лежала записка. Его устройство напоминало брошенный кошелёк на верёвочке. Ты помещаешь внутрь предмет, который хочешь передать, в данном случае письмо, и дёргаешь за верёвочку, подавая сигнал. С той стороны его тянут, пока не возьмут в руки.

Это, кстати, учитывая ситуацию, была весьма интересная система получения ответа. Лантана даже подумала, что тот маг, который помогает Хапрыге, очень даже непростой маг.

Записка была готова, но эта мысль, повторно пришедшая в голову, никак не хотела уходить. Лантана мяла листок в руках и думала. Маг. Непростой маг. Сильный, опытный маг. Невероятно редкий по уровню знаний и владения магией.

А что если… Что если это господин Анисенко?

Лантана вдруг бросила письмо и вскочила. Марсель, сидевший напротив, насторожился, но ничего не сказал. А Лантана искала… искала…

Дарек сидел неподалёку на стуле. Голова опущена, руки висят вдоль тела, почти касаясь пальцами пола. Кажется, будто он глубоко погрузился в какие-то раздумья. Но сама поза и ещё… Лантана присмотрелась… еле заметная бледность, сжатые губы, болезненная складка на лбу. И глаза… слишком тёмные, будто заплыли чернотой.

— Дарек, ты голоден? — Спросила она. А потом вспомнила, сколько магии влила в него последний раз. Совсем недавно, на кухне. Целую прорву!

Дарек вскинул на неё глаза. И даже слов никаких не понадобилось! Да, примерно так он и выглядел на арене.

— Почему ты снова голоден?

— Я не знаю. — Он поморщился, поднял руку и сжал переносицу. — Никогда раньше голод не наступал так быстро. Во мне будто бездна разверзлась. Меня трясёт. Голову туманит…

Лантана сразу же подошла и положила руки ему на плечи. Можно было передать магию иначе, но ей хотелось к нему прикоснуться. Хотелось его поддержать. Дарек был горячий, даже через одежду чувствовалось, как у него бежит под кожей обжигающая кровь, которая распространяет по телу ненормальный жар. Такого быть не должно.

Лантана закрыла глаза и представила, что её магия словно крупинки воды обволакивает и охлаждает его, не даёт сорваться. Они стояли так несколько минут и Лантана с каждым вздохом становилась к нему ближе, забывала, что они не одни. Она прижалась бедром к его спине, её магия окутывала Дарека прохладным облаком, и тёмная багровая туча, которая его окружала, постепенно размывалась.

Наконец, всё закончилось, жар прошёл. Сила перестала впитываться в него, будто лилась в бездонную бочку и можно было остановиться.

Дарек пришёл в себя.

— Спасибо. — Он положил руку поверх руки Лантаны.

— Это не просто так. — Сказала она. — Знаешь, что я думаю? Что во всём происходящем как-то замешан господин Анисенко.

Марсель вместе со своим стулом передвинулся к ним поближе. Он выглядел встревоженным. Конечно, одно дело — связаться с Хапрыгой, тот всё же незаконный элемент, которого будут рады уничтожить при случае полицейские. Совсем иное дело — господин главный изыскатель, который наверняка обладает совсем другого рода поддержкой свыше.

Дарек нахмурился.

— Почему ты так думаешь?

— Маг, который помогает Хапрыге слишком… всесильный. Такие не берутся вдруг неоткуда.

— Да, я тоже это заметил. — Сказал Марсель. — Очень странно, что такой знающий маг помогает кому-то вроде Хапрыги. С его умениями он не стал бы размениваться на противозаконные дела. Он и без того бы прекрасно жил.

— Но его могли шантажировать. — Предположил Дарек.

— Могли. Но с такими умениями ему проще обратиться за помощью к Императору. Магов подобного уровня в стране единицы, за них встанут горой. Хапрыга и пикнуть не успеет, как его к ногтю прижмут.

— Может, этот маг сделал что-нибудь очень плохое. — Продолжал Дарек.

— С такими умениями. — Подчеркнул Марсель. — Ему бы простили многое, если не всё.

Они замолчали, красноречиво переглядываясь. Кажется, каждый представил самое ужасное, что мог наделать маг и что ему могли простить. Лантана, к слову сказать, ничего такого уж жуткого не придумала. Или не хотела придумывать, всё равно. Зато ей пришла в голову другая мысль.

— Возможно, этому магу просто нравится… нравится делать то, что он делает. Возможно, он по натуре садист.

— Да, такое тоже нельзя исключать. — Нехотя согласился Марсель.

— Лантана, говори всё остальное. — Попросил Дарек.

— Хорошо. Я думаю… всё же я думаю, что Хапрыге помогает именно господин Анисенко, ну, или его доверенный маг или даже маги. Что его интересую не я. — Лантана взглянула на Дарека. — А ты. Твой голод… что бы произошло в этом доме, если бы у меня не было такого количества магии?

Дарек посмотрел на Марселя, испуганно сглотнул.

— Я уже сожрал бы здесь всех.

— За что был бы уничтожен на месте. Твой голод искусственно наведённый, ведь нет ничего… щит не мог так подействовать. Марсель, а вы что думаете?

— Я согласен, что щит не может тянуть магию. Он совершенно на это не настроен.

— Могли ли вы просто ошибиться? — Уточнил Дарек.

— Сразу вдвоём? Нет. — Лантана покачала головой. — Наверное, ты не знаешь, как устроены артефакты? Они влияют на что-то одно… и просто не могут влиять на другие вещи. Грубо говоря — вот ты взял синюю краску… и жёлтой она стать не может. В артефактах нет такой функции. Краска всегда одна.

— Да, Лантана совершенно права. Если это специально не заложено в артефакте, оно не случится.

— Значит, господин Анисенко захотел меня уничтожить. — Дарек неприятно усмехнулся. — Не пожалел даже вас?

— А чего нас жалеть? — Лантана тоже усмехнулась. — Марсель — выскочка-артефактор, его жена вообще не имеет для магов никакого значения, а я посмела тебя забрать и не захотела вернуть, когда господин Анисенко надумал потребовать обратно.

— Но почему он не уничтожил меня раньше? Зачем это делать сейчас?

— Возможно, пытался уничтожить, но твой господин Браббер не позволил.

— Но почему он повторяет попытку именно сейчас?

— Возможно, сыграл роль твой брат… или всеобщая известность?

— Что ты имеешь в виду?

— Твой брат захотел вернуть тебе титул. Он был очень рад, что ты жив. И говорил, что тебя нужно восстановить в правах и этот вопрос, скорее всего, будет решать Император. Возможно, он стал говорить об этом в обществе. Возможно, даже пытался попасть на аудиенцию к Императору. А господин Анисенко… испугался. Что ты вернёшь свои права и тогда твоё слово будет против его слова. Наверное, ты и правда много знаешь. Такого, чего нельзя рассказывать свету.