Лапочки-дочки из прошлого. Исцели мое сердце

– Я успел переговорить с Тимуром. Это мой друг, который помог тебе найти меня, когда все случилось, - поясняет, глядя исподлобья. – Он рассказал, как ты экстренно отреагировала на начало аллергии у дочек. Не растерялась, сделала все необходимое. Кроме того, я сам видел, как на протяжении всего праздника тебе удавалось ладить с моими крошками. А к ним мало кто может найти подход. Они у меня капризные и, признаюсь, избалованные. Но тебя слушаются. Не вижу причин не попробовать себя в новой роли няни, - подводит логичный, по его мнению, итог.

– У меня уже есть свое дело, я пытаюсь его развивать и…

– По поводу твоих интернет-заказов и законности работы на дому у меня есть серьезные сомнения, - перебивает меня строже.

– Но я готов затолкать их куда подальше и сделать вид, что ни о чем не догадываюсь, в обмен на твои услуги.

– Я не представляю, как это возможно, - мямлю, лихорадочно пытаясь придумать отговорку.

– Легко. Ты переезжаешь ко мне и приступаешь к работе, - звучит безапелляционно. Как факт.
– Ничего сверхъестественного я не прошу.

– Я не могу, - пытаюсь возразить, но Воскресенский не знает слова «нет».

– Тебе негде жить. Ты выставила квартиру на продажу, - разозлившись, бьет меня фактами.

– Но ее пока не купили, а меня не выселили, так что…

– Однако ты не оставила попыток найти юриста, ведь так? Значит, потеря жилья – вопрос времени. За твое сложное дело никто не возьмется за бесценок. Три шкуры сдерут, уж поверь мне, - повышает тон, искренне не понимая, почему я вздумала ему отказать.

– Это мои проблемы, - фыркаю, сама срываясь с цепи.

– У тебя нет нормальной работы. Не уверен, что после сегодняшнего праздника твою команду станут нанимать другие агентства. Эта дрянь Инна, перед тем как пойти ко дну, и мне нервы попортит, и о тебе слухи распустит. Никто не захочет связываться… с нами обоими, - усмехнувшись, напоминает о скандале. Он прав. – А моим дочкам нужен постоянный присмотр и, самое главное, контроль питания. Ты нам подходишь.

– Наймите профессиональную няню, - пожимаю плечами.

– Я устал их искать, а потом выгонять, - хмурится, недовольный моим отказом. – Слушай, тебе же нужны деньги. А я готов щедро оплатить твои услуги. Не проблема.

– Но дело не в этом! Как вы не понимаете, я всего лишь кондитер. У меня нет опыта общения с детьми. Совсем нет, - прячу взгляд.

– Ты им понравилась. Остальное меня не интересует. Ты остаешься здесь, - отдает четкий приказ и как ни в чем не бывало склоняется к ноутбуку.
– Я готов сделать тебе предложение, от которого ты не сможешь отказаться.

В кабинете повисает тишина, которую разрывают звонкие голоса девочек. Рыжие близняшки в милых пижамах и с небрежными хвостиками на голове вызывают у меня улыбку. Они влетают в помещение и бегут к своему суровому отцу. Забираются к нему на колени, и он тут же смягчается.

– Папа-а, - визжат радостно. – А мама будет жить с нами? – одновременно указывают пальчиками на меня. И я больше не слышу стука собственного сердца. Время останавливается.

* * *

Глава 15

Константин

Я зарекался связываться с молодыми, красивыми женщинами. Не хотел иметь с ними никаких деловых отношений. И уж точно не собирался пускать одну из них в дом. Вопрос доверия, о котором я забыл после Даши. На роль няни упорно искал кандидатку возраста Ярославы Ивановы, даму старой закалки, с правильными установками и гипертрофированным чувством ответственности. Которой было бы не плевать на детей. Которая в точности запомнила бы все нюансы и умела правильно реагировать в экстренных ситуациях. И с которой мои малышки ощущали бы себя максимально комфортно. Умную, внимательную, трудолюбивую, добрую.

Наверное, судьба насмехается надо мной, потому что нашел я все эти ценные качества… в горделивой особе, что сидит сейчас напротив меня, демонстрируя идеально ровную осанку, и испепеляет меня недовольным взглядом.

В ее положении за любую возможность надо хвататься всеми конечностями, а она крутит своим вздернутым носиком. Условия работы и зарплату, что я ей озвучил, дважды не предлагают.

Но, черт!

Мне нужна именно она.

Точнее, моим дочкам.

– Ты остаешься здесь, - бросаю раздраженно. И открываю ноутбук лишь для того, чтобы отвлечься и остыть. Спрятать эмоции, которые пробуждает во мне эта рыжая фурия.

Несладко мне придется рядом с ней под одной крышей. Слишком дерзкая, прет напролом. Рискует всем, когда уверена в своей правоте. Не поддается, не отступает, не играет. Отвратительный характер, но он как раз и сыграл решающую роль сегодня. Вера рискнула, пошла против начальства в лице идиотки Инны, не побоялась меня, самого требовательного и мерзкого заказчика в городе. Я ведь мог не сложить пазл – и тогда бы уничтожил ее карьеру вместе с агентством, с которым она связалась.

Мельком бросаю взгляд на Веру, ловлю сине-зеленые языки пламени в ее глазах – и тяжело вздыхаю. «Нет», - вопит каждая черточка ее лица. «Пошел к черту», - вторят размеренные движения руки, которой она как бы невзначай оправляет огненные локоны. Вера посылает меня без слов. Мы только начали разговор, а я уже балансирую на грани. Сложно мне будет сдерживаться, чтобы не придушить ее.

Но…

Мне. Она. Нужна!

А я не привык отступать. Даже если придется наступить себе на горло. Поэтому, скрипнув зубами и сжав несчастную компьютерную мышку до тихого треска, я заставляю себя опять посмотреть на Веру.

– Я готов сделать тебе предложение, от которого ты не сможешь отказаться.

И больше ни звука. Она молчит, потому что ждет продолжения. А меня ломает от одной мысли, что придется заниматься ее делом. И причина не только в том, что оно реально сложное и проблемное. Слишком поздно, слишком запутанно, слишком мало вводных. Но это ерунда. Наоборот, интересно пободаться с законом и поискать лазейки. Я в этом плане азартный. Но, мать вашу, не верю я в ее слезный рассказ об обманутой жене. Такую – попробуй тронь. Без головы останешься. Как ее муж вообще остался жив в браке – загадка.

Но я ставлю интересы детей выше собственных принципов. А мои малышки будто чувствуют напряженную атмосферу – и врываются в кабинет в самый острый момент, чтобы ее разрядить.

– Папа-а, - смягчают меня простым возгласом, согревают слабыми, неуклюжими объятиями. – А мама будет жить с нами? – одновременно указывают на Веру.

Мама.

Вот это, конечно, хреново. Плохо, что малышки обманываются, привязываясь к чужому человеку. С другой стороны, короткое, уверенное «мама» сегодня подействовало как оберег от Даши. Да и сама Вера стала детским талисманом, когда спасла крошек от «подарка» меркантильной «кукушки». Попытка Инны свалить вину на кондитера с треском провалилась. Исключительно, потому что я внимателен к деталям и пока что в состоянии сопоставить факты. Достаточно было вспомнить, как Вера чеканила список аллергенов, чтобы исключить халатность. Прибавить ее отменную реакцию, чтобы откинуть версию с «засланным казачком». И воспроизвести в голове сумку и сверток, которые приняла у Даши администратор. Если первая вернулась к стерве, то «сюрприз» остался у девочек.

И полный идиот, что сразу упустил такую важную деталь. Знал же, что Даше плевать на детей и что она ничего не знает о их здоровье. Знал – и облажался. Поддался гневу.

А Вера повела себя лучше биологической матери. Посторонняя женщина против гребаного инкубатора.

Мама, значит…

Я подумаю, как объяснить малышкам, что они заблуждаются.

– Да, мам? – добивают дочки нас обоих. Не унимаются. Ставят нас к стенке, требуя ответа здесь и сейчас.

Вера меняется в лице, бледнеет, будто готова рухнуть в обморок. И на секунду я даже подаюсь вперед, чтобы подвинуть ей бутылку с минералкой.