Ларец Пандоры

– А ну-ка стой!
– оживлённо выкрикнул Костя, не успел автомобиль проехать и двухсот метров.
– Вот же он!

– Кто он?

– Да знакомый мой. Повезло, что заметил его, а то дома не застали бы. Да тормози ты!
– разгорячился Шорохов, тыча пальцем в одного из прохожих, неспешно прогуливающегося по правой стороне аллеи.

Амбал растерялся, свернул на обочину, остановился. Костя выскочил из машины, не позволив бандитам опомниться, перебежал на другую сторону через трамвайные рельсы, но даже не думал окликнуть человека, на которого указывал пальцем. Он побежал прямиком в парк, к пруду. Нельзя было оглядываться, иначе испугается, запаникует. Костя набрал скорость, успеть добраться до лесу, там Мерседес не проедет, а грузные бандиты угнаться на своих двоих за Шороховым не сумеют.

У него за спиной оглушительно завизжали покрышки. Мерседес сорвался с места, а Костя нёсся так быстро, как только мог. Прямиком по газону он выбежал к пруду, начал огибать его, бросился в направлении стадиона, располагавшегося буквально в полукилометре от поворота с Дзержинского на аллею. Только там он позволил себе сбавить темп и оглянуться. Погони не было. Костя остановился, схватился обеими руками за голову. Что он наделал?! Нужно срочно на вокзал. Если бандиты не конченные идиоты, они догадаются, куда Костя собрался. Но другого выбора у Шорохова не было. Через парк он вышёл на проспект Калинина, нервно озираясь по сторонам, благополучно добрался на вокзал. Неужели всё получится?

Костя вошёл внутрь, достал кошелёк, отсчитал две тысячи рублей, направился к кассе. Тут он заметил одного из амбалов, того самого, который избил его вчера у дверей квартиры. Подойти к кассе незамеченным не получится. Бандит повернулся, увидел Шорохова. Костя совершил непростительную ошибку - уж слишком пристально он пялился на бандита.

"Здесь многолюдно, - заключил Шорохов.
– Не посмеют они мне ничего сделать".

Но уверенности от этих мыслей не прибавилось. Амбал ухмыльнулся, сложил пальцы пистолетом и направил их на Шорохова. Костя бросился к туалету. Амбал погнался за ним. Как назло, там никого не оказалось, даже служащего, собиравшего по пять рублей за пользование туалетом.

"Зато нужником бесплатно могу воспользоваться", - утешил себя Шорохов. Убегать было некуда. Он вошёл внутрь, открыл дверь нараспашку, стал прямо за ней. До него донеслись шаги бандита. Грузный и неповоротливый, он приближался к проёму. Подгадав момент, Костя с силой швырнул тяжёлую дверь вперёд. Она громко стукнулась об голову амбала - запыхавшийся бандит не успел выставить перед собой руки. Костя выскочил из туалета и без раздумий врезал схватившемуся за свой нос здоровяку в челюсть. Тот повалился на землю. Из носа амбала струилась кровь, губа от Костиного удара сильно покраснела. Шорохов склонился над ним, и прошептал на ухо:

– Передай Костроме, что денег он от меня не получит. Я напинал его ребятам, и самого его послал куда подальше. Запомнил? Ну не скучай!
– сказав это, Костя ударил амбала под дых.

Не смотря на браваду, Шорохов понимал, что он ещё не спасся. Покупать билет нельзя. Нужно просто уехать из города любым путём. Поразмыслив, Костя бросился прямиком на платформу. Вокруг суетились пассажиры, Шорохова никто не замечал. Он прошёл вдоль железной дороги к началу состава, постучал в дверь локомотива. Машинист выглянул в окно.

– Чего тебя надо?
– спросил он.

– Ребят, выручайте, - попросил Костя.
– За мной гонятся, нужно из города выбраться незаметно, да не знаю как. У вас меня точно искать не будут.

– Давай проваливай отсюда!
– рявкнул машинист.

– Да будь же ты человеком!
– взмолился Костя.
– Не выручишь, убьют меня, понимаешь? Довези до любой станции вне города, там я своим ходом выберусь.

– Совсем дело плохо?
– машинист нахмурился.

– Говорю же, не выручишь - убьют.

– Полезай!
– согласился недовольный машинист.
– Но только до следующей станции.

– Спасибо! Большое спасибо!
– Шорохов был готов расцеловать машиниста. Ему открыли дверь, и он забрался внутрь локомотива. Через минуту поезд тронулся. Костя Шорохов покинул Калининград.

Приложение.

Все уже будет, все еще было.

Белый саван снега укрыл заледеневшее озеро. Деревья склонили ветви надо льдом и походили на людей, потупивших свой взор во время проводов мертвеца в последний путь. Свинцовое небо добавило трагичности печальной картине, которую наблюдал стоявший на берегу мужчина - Фред Джонсон.

Те, кто осмеливался прогуливаться возле озера, могли наблюдать его одинокую фигуру: он всегда находился у озера. Как солдат, несущий вахту, как смотритель маяка, не покидающий свой пост, Джонсон стоял и смотрел на абсолютную белизну, маскировавшую черную воду, иногда бродил в окрестностях, потом снова возвращался на берег.

Вот и сегодня, убедившись в том, что уснувшее озеро никто не потревожил, Джонсон принялся обходить вокруг своего старинного врага, протаптывая тропинки, вслушиваясь в тишину.

За то время, что он прожил здесь, вокруг озера и чудака, живущего неподалеку, сложилось немало преданий. Мальчишки рассказывали, что Джонсон ест малышей, которые по неосторожности осмелятся забрести на озеро. Другие отрицали существование Фреда и говорили о призраке старого лорда который охраняет сокровища, спрятанные где-то на дне озера. Третьи поговаривали о дьяволе, готовом купить душу в обмен на любое желание.

Ясное дело, ни одна из историй не имела никакого отношения к действительности, но тем они и были ценны. Ирландец Дени, единственный человек, который не боялся Джонсона, давился со смеху, когда пересказывал эти сплетни. Фред едва заметно улыбался, похлопывая старого знакомого по плечу.

Дени уже давно не наведывался, может случилось чего? А так ли давно это было? И было ли вообще? Мысли снова стали путаться в голове Джонсона.

"Переезд, - подумал он.
– Кто-то собирался уезжать, но когда и куда?"

Фред сроднился с озером настолько, что мог поклясться - видел не меньше зим, чем оно само. Хуже того, вся его жизнь походила на зиму - кажущаяся безмятежность скрывает страшную борьбу между жизнью и смертью. Озеро прикидывалось спящим, но поверхность его испещрили сотни маленьких узеньких трещин. Стукни слегка - они запоют хором, надави сильнее - и лёд превратится в труху.

Образ треснувшей корки озера заставил всё внутри Джонсона сжаться.

Нужно отвлечься, занять себя чем-то, смотреть на хитрые символы, оставленные на белом зимнем полотне самой природой. Ни один лингвист, даже самый искусный, не сумеет расшифровать, о чём же говорят следы-палочки воробьев, грубоватые и корявые отпечатки лап ворон, таинственная дорожка, оставленная ветвями переломившегося дерева. А Джонсон мог, потому что наблюдал за азбукой природы уже много лет, читал и перечитывал её, понимал, что зверушки пишут только об одном: "Мы хотим пережить зиму, мы будем бороться за жизнь". А ведь действительно борются, но побеждают не все. Невольно Фред вспомнил свою молодость, тот самый день, когда история его жизни свелась к постоянному переписыванию одного и того же рассказа, сюжет которого не менялся из года в год.