Латышские стрелки в борьбе за советскую власть

Революционная работа среди стрелков была расширена и прочно закреплена в результате агитационно-пропагандистской работы Социал-демократии Латышского края и большевистских органов печати: «Правды», «Циня» («Борьба»), «Бривайс стрелниекс», «Окопной Правды»… Влияние большевистских газет на развитие революционного движения в армии было огромным.

Вопрос об организации и издании особой газеты латышских стрелков был поставлен уже на первом совещании представителей всех латышских полков, состоявшемся 13 марта 1917 года в городе Валмиере. На съезде представителей полков, состоявшемся в Риге с 27 по 29 марта 1917 года, вопрос об издании стрелковой газеты был одним из пунктов повестки дня. В постановлении съезда Исполкому Совета латышских полков было поручено немедленно приступить к изданию стрелковой газеты «строго демократического направления». Предложение делегата большевика Тилиба, чтобы газета была строго социал-демократического направления, съездом было отвергнуто [7] . Большинство делегатов этого съезда находилось еще в плену соглашательских иллюзий. Этим воспользовались латышские меньшевики. В редакции новой газеты засели меньшевики и латышские националисты: главным редактором стал М. Скуениек – впоследствии премьер-министр буржуазной Латвии, членами редакции – адвокат В. Холцман, впоследствии фашист, меньшевик Петр Биркерт, националист А. Кродер и другие.

7

См. протокол съезда в сборнике «Latvju str"elnieku vesture», 2. s"ej., 2. d. «Prometejs», Maskav`a, 1928, 567–574. 1pp.

10 апреля 1917 года вышел первый номер газеты «Бривайс стрелниекс». На первых порах это была меньшевистски-либеральная с националистической окраской мелкобуржуазная газета для стрелков, но не газета самих стрелков. Исколастрел находился еще в тумане соглашательских иллюзий, и такой же была его газета. Мелкобуржуазная путаница, которая царила в газете в период засилья меньшевиков в редакции, ни в коей мере не отвечала политическим настроениям самих стрелков, в особенности фронтовиков. Газета обманула надежды стрелков и не могла их удовлетворить. Полковые комитеты и отдельные коллективы стрелков принимали резкие резолюции протеста против бесхребетности редакции и предательства интересов революционной демократии. Уже 13 апреля 1917 года полковой комитет Запасного полка первым вопросом повестки дня поставил вопрос о политическом направлении газеты «Бривайс стрелниекс». Комитет постановил, что газета должна иметь определенное лицо (т. е. большевистское направление), «должна быть вождем политической борьбы и воспитателем в партийном духе» [8] . Во время подготовки к майскому съезду латышских стрелков, а также во время работы самого съезда, когда стрелки уже поняли абсолютную необходимость бороться за немедленный мир, за советскую власть, за продолжение революции, вопрос о газете «Бривайс стрелниекс» горячо обсуждался на всех собраниях и митингах стрелков. Признав, что «Бривайс стрелниекс» окончательно еще не порвал с латышской буржуазией, стрелки требовали, чтобы газета полностью стала на большевистские позиции и отражала подлинные идеи и стремления солдатских масс.

8

Октябрьская революция в Латвии. Документы и материалы. Рига: АН ЛССР, 1957. С. 132.

Под этим революционным напором меньшевики и националисты М. Скуениек, П. Биркерт, А. Кродер, а впоследствии и Ф. Мендер-Золов вынуждены были выйти из состава редколлегии. На их место в редколлегию газеты пришли большевики. Из прежних работников на технической работе остался только Я. Судрабкалн. Это не была простая смена лиц в редколлегии: газета «Бривайс стрелниекс» стала в полном смысле газетой самих стрелков, солдатской большевистской газетой.

В редакцию «Бривайс стрелниекс» пришли новые люди: И. Герман-Аусеклис, К. Озолинь-Томас и Т. Драудинь. Герман-Аусеклис был борцом за ленинские идеи в Социал-демократии Латышского края, одним из наиболее деятельных членов латышского большевистского центра и редактором (совместно с Я. Берзинем-Зиемелисом) большевистского заграничного «Бюллетеня» в период борьбы латышских большевиков за созыв IV Брюссельского съезда [9] .

9

В журнале «Пролетарская революция», № 5 за 1935 год опубликован ряд писем В. И. Ленина к И. Герману-Аусеклису в связи с подготовкой к IV Брюссельскому съезду Социал-демократии Латышского края. См. также: Ленин о революционном движении в Латвии. Рига, 1948.

Карл Озолинь, будучи новым партийным работником, имел, однако, уже опыт газетной работы, так как после Февральской революции проработал некоторое время в Москве, в редакции центрального органа Социал-демократии Латышского края «Социалдемократс». В Ригу он приехал как раз во время майского съезда стрелков. Я тоже не был полным новичком в газетном деле. Началась новая, большевистская полоса в работе редакции «Бривайс стрелниекс».

И. Герман-Аусеклис, перегруженный партийной работой, очень скоро совершенно отошел от работы редакции. Остались мы вдвоем с К. Озолинем и секретарь редакции Я. Судрабкали. На наши плечи ложилась сложная и большая работа по выпуску ежедневной большой газеты на четыре полосы. Редакция не располагала почти никаким вспомогательным аппаратом, не было ни машинисток, ни машинок – все переписывалось от руки. Набор тоже был ручным. Само собой понятно, что не было никаких заведующих отделами, хотя газета выходила с заголовками разделов. Не было и штатных репортеров. Помимо всего прочего, вся общая информация поступала в редакцию на русском языке и необходимо было переводить ее на латышский язык. Так что работы у нас в редакции было по горло.

Кроме собственно редакционной работы, на нас ложились и общественные обязанности. Редактор солдатской газеты одновременно был и партийным работником, и агитатором-пропагандистом. Он почти ежедневно выступал на собраниях и митингах стрелков и выезжал с докладами даже на передовые позиции. И всю эту работу приходилось вести в период величайшего революционного подъема, в моменты исключительного накала политической борьбы. В газетной работе мы имели своими противниками квалифицированных журналистов – меньшевиков и националистов, которые в совершенстве владели искусством диспутов и политических споров. Почти ежедневно на страницах газеты нам приходилось вести ожесточенные бои не только с соглашателями из редакций латышских газет, но и с авторами пасквильных статей «Рижского фронта», бороться против таких заядлых адвокатов соглашательства, как члены ЦК меньшевиков Кучин, Дюбуа и бундовцы Хараш, Айзеншмидт и др.

Не гнушались наши политические противники использовать против нас и такое средство борьбы, как клевета, обвиняя нас в получении немецких денег. Такой прием в 1917 году очень широко применялся буржуазной бульварной печатью. Не было недостатка и в присылаемых по почте угрозах физической расправы, причем эти письма обычно имели подписи, заимствованные из бульварных детективов: «Черная рука», «Возмездие» и пр. Особенно широко подобные приемы борьбы применялись нашими политическими противниками во время ожесточенной борьбы вокруг резолюции, принятой на съезде стрелков 17 (30) мая. Однако «Бривайс стрелниекс» поддержали массы стрелков, а также рабочие и безземельные крестьяне Латвии. Почти ежедневно редакция газеты получала постановления полковых и ротных комитетов и собраний стрелков, сообщавших о своей поддержке большевистского направления газеты. Так, например, общее собрание стрелков 2-го батальона запасного полка постановило признать большевистское направление «Бривайс стрелниекс» единственно правильным и объявило всей буржуазной печати во главе с газетой «Лидумс» бойкот. Для «Бривайс стрелниекс» было собрано 150 рублей.

Газета могла существовать и развиваться, только получая материальную помощь от самих стрелков. Для нее стрелки не жалели ни трудов, ни средств: они устраивали сборы или выделяли пожертвования газете из скудных хозяйственных денег своих команд. Стрелки поддерживали свою газету не только материально: они активно участвовали в ее деятельности. Из их среды вербовались десятки добровольных корреспондентов газеты «Бривайс стрелниекс». На сотрудничестве в «Бривайс стрелниекс» выросли и стали известны многие из латышских советских журналистов и литераторов: К. Иокум, А. Цеплис, О. Лацис, Ю. Балодис (Юлиан), Р. Апинис, К. Имун, К. Поэма, А. Муцениек, Л. Креслиня, А. Редер и многие другие.

Страницы газеты за 1917 год дают некоторое представление о массовости участия самих стрелков в ее деятельности. На самом деле это участие было значительно шире, так как не все, что писали стрелки, попадало в газету… Богатейший архив писем стрелков, их очерков о жизни в окопах погиб при эвакуации Риги в августе 1917 года.

Газета была интересна не только описанием и заметками о повседневной жизни стрелков, но главным образом потому, что она помогала им правильно, по-большевистски разобраться в сложнейшей политической обстановке того времени и потому, что выдвигала лозунги, отвечавшие насущным интересам трудящихся. «Бривайс стрелниекс» простым, понятным для стрелков языком освещал с ленинских позиций все актуальные, как тогда говорили, «вопросы текущего момента». По всем этим вопросам новая, большевистская редакция газеты проводила взгляды партии большевиков в редакционных статьях, а также в регулярно помещавшихся статьях В.И. Ленина, П. Стучки, Ю. Данишевского и других.

Свою революционную, большевистскую работу газета «Бривайс стрелниекс» проводила в контакте и сообща со своими русскими товарищами, с «Окопной Правдой», редакция которой одно время помещалась в том же доме по Парковой улице и на одном этаже с нашей редакцией. Редакционные работники «Окопной Правды» А. Васильев, Р. Ковнатор, А. Григорьев, Федотов, А. Дижбит и другие были частыми гостями в редакции «Бривайс стрелниекс».

Популярность газеты «Бривайс стрелниекс» росла, причем не только среди стрелков, но и среди гражданского населения Латвии. «Бривайс стрелниекс» включался и во все общегражданские кампании, проводимые Социал-демократией Латышского края: выборы в Рижскую городскую думу, в городские думы других городов Латвии, выборы в Видземский земский совет и уездные советы и т. п., поддерживал борьбу рабочих за 8-часовой рабочий день и другие требования, направленные на улучшение бытового и правового положения рабочих. Тираж газеты превысил 17 тысяч экземпляров.

Газета широко рассылалась также по почте в разные города России и устанавливала действенную связь стрелков с латышскими рабочими, эвакуированными в глубь России. Латышские рабочие из Харькова, Пскова, Нижнего Новгорода, Ярославля и других городов отчислениями из своей и без того невысокой заработной платы также поддерживали газету. Естественно, что для российской контрреволюции и латышской буржуазии ликвидация газет «Бривайс стрелниекс» и «Окопная Правда» являлась делом неотложной важности. Кампания за ликвидацию большевистских солдатских (и гражданских) газет особенно усилилась после июльских дней и разгрома редакции «Правды» в Петрограде. Кампанию эту возглавляло само Временное правительство. На подобные крайние шаги его со своей стороны подталкивали и высшие военные власти. Так, главнокомандующий Северным фронтом генерал Клембовский 18 июля 1917 года телеграфировал военному министру А. Керенскому, сообщая копию телеграммы командующему XII армией [10] и комиссару фронта: «Испрашиваю разрешение на закрытие издающейся в Риге газеты “Бривайс стрелниекс” (“Вольный стрелок”), по направлению своему соответствующей “Окопной Правде”. Главкосев Клембовский». Временное правительство очень хотело бы ликвидировать эти газеты, но еще не решалось на этот шаг. Особенно оно боялось приступить к ликвидации газеты «Бривайс стрелниекс», и не напрасно, так как латышские полки поочередно несли караульную службу в Риге и одновременно добровольно охраняли редакцию и типографию своей газеты. Наборщики-стрелки ходили на работу вооруженными.

10

ЦГВИА, ф. 366/с, оп. 1, д. 358, л. 140, тел. лента.

Когда местные контрреволюционные силы, опираясь на приказ военного министра Керенского, решились наконец закрыть «Окопную Правду» и отряд казаков 21 июля разгромил редакцию этой газеты [11] , в помещение редакции «Бривайс стрелниекс» (на Парковой улице) немедленно явился вооруженный отряд латышских стрелков, готовый вооруженной рукой защитить от казаков и «смертников» свою газету, орган Исколастрела… Военные власти побоялись осуществить свое намерение.

Налет казаков на редакцию «Окопной Правды» и закрытие газеты вызвали бурю протестов, особенно в полках 109-й дивизии и среди латышских стрелков. ЦК Социал-демократии Латвии и Рижский Совет рабочих депутатов в опубликованном совместном заявлении также выразили свой решительный протест. Они писали: «Закрытие газеты “Окопная Правда” является ограничением завоеванной революцией свободы слова и нападением на революционную демократию. Исполнительный комитет высказывает свой решительный протест против закрытия “Окопной Правды”, а также против обыска в редакции, который был произведен самым грубым образом при участии казачьих отрядов, чего не было даже при старом режиме» [12] . Контрреволюция ничего не выгадала от закрытия «Окопной Правды». На следующий же день солдатская газета XII армии снова вышла, только под новым названием. Таким образом, контрреволюции на Рижском фронте удалось конфисковать у солдатской газеты только ее заголовок, а сама газета под названием «Окопный набат» продолжала выходить, и реакции задушить ее не удалось.

11

Редакция «Окопной Правды» помещалась тогда в здании бывшей префектуры (напротив Рижского вокзала), там же, где Рижский Совет.

12

Октябрьская революция в Латвии. С. 176.