Латышские стрелки в борьбе за советскую власть

От ликвидации мятежа левых эсеров путем ночного наступления пришлось отказаться по той простой причине, что невозможно было собрать войска. Поэтому наступление пришлось перенести на 7 июля.

Был разработан следующий план действий:

1) организовать разведку, чтобы к утру получить определенные сведения о действиях войск левых эсеров и сочувствующих им;

2) утром оттеснить войска левых эсеров в Трехсвятительский переулок и заставить их перейти к обороне;

3) наступление начать утром 7 июля.

Вместе с Подвойским и Данишевским мы объехали в закрытой машине находившиеся в наших руках части города. Наши войска еще не успели занять указанные места.

Положение в городе и в Ходынских лагерях постепенно прояснялось, и к полуночи было известно, что:

1) курсанты одного из пехотных училищ – около 80 человек – заняли здание Военной коллегии в Лесном переулке № 1,

2) 9-й латышский полк находится в Кремле,

3) полк коменданта города Москвы – на Арбатской площади,

4) на Девичьем поле собирается батальон 1-го латышского стрелкового полка,

5) 2-й латышский стрелковый полк вместе с курсантами двух артиллерийских училищ и 4 орудиями выступил из Ходынских лагерей.

Положение левых эсеров

Войска левых эсеров в полном составе находились в Трехсвятительском переулке. По собранным сведениям, они готовили наступление на 7 июля. Главной опорой войск левых эсеров были батальон Попова и отряд матросов-черноморцев. Вечером на сторону левых эсеров перешел полк Венглинского, находившийся в Покровских казармах. Всего, считая также полк Венглинского, в распоряжении эсеров было около 2500 бойцов с 8 орудиями и 4 бронемашинами.

Позиция московского гарнизона

В командном составе были кадровые офицеры, на штабных должностях находились офицеры старого Генерального штаба. В настоящий момент весь гарнизон находился в Ходынских лагерях. Гарнизон состоял приблизительно из 18 000—20 000 человек. Связь с Ходынскими лагерями поддерживали автомашины, поскольку с наступлением темноты телефонные провода были перерезаны.

По полученным сведениям, левые эсеры 6 июля послали в Ходынские лагеря своих агитаторов, которые имели там влияние, и они уговорили войска объявить нейтралитет, что означало отказ от поддержки большевиков, стоящих за мир с Германией.

Положение в городе

В чьих руках была Москва в ночь на 7 июля? Дать категорический ответ на этот вопрос, как увидим дальше, было довольно трудно. Мятеж начался. У мятежников были вооруженные силы, достаточные для того, чтобы действовать успешно. Предстояла серьезная борьба, которая должна была решить все. Какие части города успели занять левые эсеры, что делают различные контрреволюционные организации, – на эти вопросы находившиеся при мне комиссары не могли ответить. Было лишь известно, что во главе мятежников находятся Александрович и член Высшей военной коллегии Прошьян, который хорошо знает расположение и настроение московского гарнизона. Вечером Прошьян с верным ему отрядом войск занял центральную телеграфную станцию, и левые эсеры начали рассылать свои воззвания в другие города, требуя свержения большевистского правительства и объявления войны Германии. В захваченных типографиях печатались прокламации к жителям Москвы и к солдатам, в которых заявлялось, что левые эсеры – за советскую власть, но без большевиков и что они призывают воевать с Германией, чтобы уничтожить позорный Брестский мирный договор.

Покровские казармы вследствие измены полка Венглинского также находились в руках восставших.

К полуночи наше положение ухудшилось, но город не был ни в наших руках, ни в руках мятежников. Движение на улицах прекратилось. На улицах были одни лишь войска.

Встреча с В.И. Лениным

После полуночи Данишевский сообщил, что товарищ Ленин вызывает меня в Кремль. Я должен был доложить о положении в городе. В закрытой машине в сопровождении Данишевского я отправился к Владимиру Ильичу. Мы остановились у здания Комиссариата по военным делам в Лесном переулке № 1, потому что по пути я узнал, что по приказу Подвойского курсанты переводятся в другое место. Курсантов там действительно больше не было, но куда их перевели, узнать не удалось. В это время к храму Спасителя начали подходить некоторые подразделения 1-го латышского стрелкового полка.

В Кремле нас ждали, поскольку всюду были заготовлены пропуска; нас нигде не задерживали, и машина подъехала прямо к зданию Совета народных комиссаров. В Кремле было темно и пусто. Нас ввели в зал заседаний Совета народных комиссаров и попросили подождать. Данишевский пошел к В.И. Ленину, который был у себя на квартире.

Довольно большое помещение, в котором я был впервые, освещалось одной электрической лампочкой, находившейся в самом углу. Окна были завешены. Все напоминало мне прифронтовую обстановку.

Войдя в двери справа, я остановился. Через несколько минут открылась дверь напротив и вошел товарищ Ленин. Он быстрыми шагами подошел ко мне и вполголоса спросил: «Товарищ, выдержим ли мы до утра?»

Задавая этот вопрос, Ленин смотрел мне прямо в глаза. Я понял, что от меня ждут категорического ответа, но к этому я не был подготовлен. Почему необходимо было выдержать до утра? Или наше положение действительно так опасно? Может быть, комиссары, находящиеся при мне, скрывают от меня многое? Под настойчивым взглядом Ильича я сформулировал свой ответ: положение еще не выяснено, обстановка осложнилась, 7 июля в четыре часа наступление состояться не может, так как невозможно собрать войска, поэтому я прошу дать мне два часа времени, чтобы объехать город, собрать необходимые сведения, и тогда в два часа я смогу дать определенный ответ. Владимир Ильич согласился и, ответив «я буду ждать вас», вышел столь же торопливо, как и вошел.

В моей памяти глубоко запечатлелась внешность Владимира Ильича, может быть, потому, что в подобных обстоятельствах мы встречались впервые. Ленин был в своей обычной одежде – в темно-коричневом пиджаке, такой же жилетке и брюках.

Положение около двух часов ночи 7 июля

7 июля около двух часов положение заметно улучшилось: у храма Спасителя уже находились 1-й латышский стрелковый полк с артиллерией и Образцовый полк; на Страстную площадь прибыли 2-й латышский стрелковый полк и курсанты артиллерийских училищ с 4 орудиями. В нашем распоряжении были четыре группы войск – у храма Спасителя, в Кремле, на Страстной площади и на Арбатской площади.

Положение, в котором мы находились 6 июля после выступления левых эсеров, изменилось. Сведения об их действиях были очень скудными и противоречивыми, никто не мог дать более или менее исчерпывающую информацию о группировке их сил. Имелись лишь определенные сведения, что штаб и правительство эсеров находятся в доме Морозова. Нечто важное все же произошло: предводители левых эсеров упустили выгодный момент и не могли больше надеяться на победу над большевиками без больших жертв, потому что теперь мы были готовы нанести контрудар.

Часам к двум 7 июля я был уже уверен, что мы победим, если только утром перейдем в решительное наступление всеми силами, которые ночью удастся собрать.

Вторая встреча с товарищем Лениным

Вторая встреча с товарищем Лениным состоялась, как было условлено, 7 июля в два часа ночи. Со мной был Подвойский. Встреча состоялась в прежнем месте. Я ожидал товарища Ленина, стоя у того же стула, где стоял в первый раз. Товарищ Ленин вышел из тех же дверей так же торопливо, как и в прошлый раз, и подошел ко мне. Я сделал несколько шагов навстречу ему и доложил: «Не позднее двенадцати часов 7 июля мы будем в Москве победителями».