Лазурное небо
Шрифт:
— Ну что мои дорогие, принесите мне как можно больше слити!
В этот момент девушка поняла насколько плачевно её состояние, но была рада, что предсказание её сокамерника по поводу смерти, были не больше чем его страхи. Новый день приносит новые испытания, и Илви была обязана с ними справиться и вернуться в племя. Она решила что сделает это, и ничто её не остановит!
Вкус свободы
После двух суток сидения в тёмной, сырой и вонючей комнате, где единственным источником света был одиноко висящей вдалеке факел, об Илви и её сокамернике наконец-то вспомнили. В течении этих двух дней их кормили остатками со стола торговцев, в доме Серьябо, что в городе Сантиаре.
В настоящий момент, спустя два дня голода она поняла, что допустила ошибку. Её гордость вновь сыграла с ней злую шутку, заставив расплачиваться за свой выбор. В животе урчало, а несколько глотков воды, которую приносят три раза в день в небольшой чашке, не помогали утолить столь сильный голод. Её сокамерник так же выглядел ужасно, кажется его душа погибла, а оболочка продолжает бессмысленное существование.
Их камера была очень тесной, а затёкшие конечности становились проблемой. Лишь несколько сантиметров отделяли девушку и балтуса друг от друга. Илви не сомневалась что от них воняет потом или же чем похуже, но все эти запахи тонули в ужасном смраде окутывающим это место. Казалось десятки, а то и сотни таких же несчастных прямо сейчас сидят по левую и правую стенку от них. Это очень сильно давило на нервы, и девушка с каждым днём всё больше угасала. Завтра, в третий день пребывания в камере, она решила что поест, даже если это будет самая ужасная пища из всех.
Самое лучшее занятие которое здесь было — это сон. Именно во сне твоё тело перестаёт чувствовать холодную стенку, а ноздри улавливать зловония. Моменты сна были единственным хорошим за эти двое суток, и однажды, ранним утром на третий день, стук об решётку заставил Илви открыть глаза, разглядывая силуэт в темноте.
— Встать! — Потребовал надзиратель, ударяя своей тяжёлой, маленькой, дубинкой об решётку. В темноте сокамерники не видели его лица, но были уверены, что физиономия у человека, выбравшего такую профессию, явно не добродушная. Послушно исполнив его просьбу, Илви и её брат по несчастью были выведены из камеры, и на них тут же надели кандалы, явно опасаясь что ценный товар может сбежать. И они были правы, в это богом забытом месте, девушка думала лишь о побеге. Пока что возможности не было, и с той самой секунды когда их привели сюда и вкололи снотворное, они были не в силах что-либо изменить.
Воительница признавалась себе, что и сейчас её тело слишком ослаблено, от голода и усталости. Да, она много спала, но этот сон был далеко не здоровый, и об отдыхе и речи быть не могло. Пускай было темно, но Илви понимала что в этом широком коридоре, по обе стороны от неё находились ещё с десяток камер, больших и маленьких, в которых ждут своей участи заключённые. Как и сказал ей работорговец, кто-то из них будет продан, а кто-то лишится органов. Девушке было жалко бедняков, попавших в лапы работорговцев, но она честно сказала себе что не может помочь им, и совесть по этому вопросу не стала её мучить.
Троица поднялась по ступеням вверх, под ослепляющие лучи солнца. Заключённые тут же прищурили глаза, отвыкнувшие от солнечного света. Лаффи споткнулся и почти упал, но Илви вовремя подставила локоть и балтус лишь чудом остался стоять на ногах. Они встретились взглядом, и это был их первый контакт за последние двое суток. Сидя в камере они молчали, каждый медленно затухая. Но кажется порыв ветра удачи разжёг, как минимум в Илви, огонёк надежды, а шанс сбежать теперь был не столь призрачным.
Их подвели к стене, и когда солнечные лучи уже не так сильно слепили, воительница наконец смогла лицезреть стоящий в двадцати шагах от них дом воочию. Она поняла что их местонахождения за эти два дня не изменилось, а подвал в котором они пребывали, находился на заднем дворе дома торговцев. Стоит отметить что красота давно покинула это место, оставив самую ужасную ауру. Коротко
стриженая трава простиралась от здания до самой стены, а небольшой чулан, по левую сторону от воительницы, предназначался для хранения различных вещей, надзиратель отошёл на несколько шагов от них, а двое заключённых замерли в предвкушении.В ту же минуту из здания вышел всё тот же торговец, купивший их два дня назад. Только сегодня он предстал перед ними в бордовой рубахе, с закатанными до предплечья рукавами. Он подошёл к заключённым, осматривая их с ног до головы. С улыбкой на губах старик, приказал надзирателю как можно быстрее подготовить их к продаже, в то время как он сам будет пристально следить чтобы все нормы были выполнены.
О каких нормах говорил работорговец Илви не знала, а вот тот факт, что их продадут мог усложнить им жизнь, или же подарить реальный шанс сбежать. Всё то время, что она находилась под землёй, в темнице, девушка желала лишь одного — сбежать. И теперь у неё появился отличный шанс, вот только насколько он хороший, пока неизвестно.
В следующие полчаса её и балтуса облили ледяной водой, проводя так называемые процедуры. Одежда достаточно быстро высыхала, пока они употребляли пищи. И не остатки со стола, а недавно приготовленный варёный картофель и кусочки вяленого мяса. И даже на грибы не скупились. Воительница понимала что это неспроста, и сидя на земле, поедая тёплую, круглую картофелину, обдумывала все возможные ситуации.
Скорее всего их выкупили, и судя по всему обоих. Видимо судьба свела их не просто так, и девушка верила что все эти трудности, во благо её будущего. Боевой дух был полностью восстановлен, но уже через десять минут канул в небытие, с приходом покупателя.
Это был рослый, крепкий мужчина, лет сорока с сединой в волосах и отсутствием левой руки. Одет он был богато: в накидку из медвежьей шкуры и украшенную золотыми нитями рубаху, аккуратно заправленную в бриджи. Он сердитым взглядом обвёл Илви и Лаффи, кивая и передавая кошель слити торговцу. Рядом с ним стояла молодая девушка, облачённая в серебристого цвета платье, подол которого достигал ног. В руках она держала сложенный веер, осматривая окружения.
По обе стороны от хозяев, стояли телохранители. Их стальная броня, защищала тело, в то время как вложенный в ножны меч висел на поясе. Они оба были достаточно крепкими и по одному взгляду на них можно было догадаться, что сражаться им не впервой, как и тому, кто их нанял, судя по глазам он многое повидал и побывал не раз в бою.
Когда сделка между торговцем и покупателем была совершена, охранники повели Илви и её брата по несчастью к деревянной повозке, впереди которой стояла кругообразная карета. Когда двое заключённых сели на неудобные скамьи, по обе стороны от них расположились новые надзиратели, таким образом лишая их любой возможности сбежать. Да и бежать сейчас было крайне глупым решением. Смотря на то как простой люд свободно расхаживает по городу, занимаясь своими делами, сердце Илви сжалось, переполненное ненавистью и завистью.
Не она избрала этот путь, но только ей по нему идти. Никогда в жизни она бы не подумала что когда-нибудь попадёт в подобную передрягу. Умереть на поле боя — вот что желает каждый орк, покинув этот мир с честью — но уж точно не прислуживая до конца дней тому, кто богаче тебя. И снова девушка поклялась себе что сбежит, и никто, ничто её не остановит…
К усадьбе купившего Илви мужчины, они добрались к полудню того же дня. Она располагалась в двух часах езды от Сантиара, и была достаточно большой. Здание со всех сторон окружал забор с острым навершием, защищающий от воров. Едва завидев его девушка тут же поняла что сбежать будет не так просто, и слегка остудила свой пыл, твердя себе что ей вновь придётся ожидать. Ожидание не только утомляло, но и злило юную воительницу. Ведь она орочий воин, и не станет склоняться перед людьми, которые множество лет истребляли её народ.