Лебединая песня

И подписи: "начальник штаба Ограниченного Контингента Русскоязычных Войск майор Пронин" и "командир бригады морской пехоты Украинской Республики полковник Стеценко".

В Крымском парламенте ультиматум произвел эффект разорвавшейся бомбы. Депутат от общественных организаций предложил немедленно заявить протест. Депутат от демократического блока потребовал еще более полного запрещения деятельности уже запрещенной партии. А представители учащейся молодежи, которые не были депутатами, но почему-то присутствовали чуть ли не на каждом заседании парламента, заявили о необходимости расследовать деятельность руководства парламента в связи с последним путчем. Короче говоря, каждый, как полагается, сказал то, что говорил всегда и по любому поводу. Разумеется, в связи с предъявленным парламенту ультиматумом.

Кончилось все тем, что были сформированы две делегации и одна из них отправилась в Киев, а другая - в Москву. С жалобами на военных. Пустое в общем-то дело. Но, как говорится, за спрос не бьют в нос. А пока что было решено ультиматуму значения не придавать, но размеры возможной компенсации подсчитать. На всякий случай. А чтоб военные не подумали, что кто-то их боится, назвать группу, занимающуюся подсчетом, как-нибудь нейтрально, например: "Комиссия по изучению вопроса о возможности введения в Крымской Республике чрезвычайного положения в связи с обострившейся ситуацией".

Ни первая, ни вторая делегации в Крым не вернулись. Ходили неясные разговоры о том, что их члены плодотворно трудятся соответственно в Киеве и в Москве. Впрочем, эти сведения нуждаются в серьезной проверке.

Ответы на свои жалобы крымские власти тем не менее получили. Обычным путем, по телеграфу. И ведь что удивительно - телеграммы из разных государств, а ответы оказались абсолютно идентичными, будто сделанными под копирку. Отличались они только в одном месте: в первой телеграмме в подписи после слова "Президент" стояло: "Украинской Республики", а во второй, после того же слова - "Российской Федерации". Настроение, охватившее парламент после оглашения обеих телеграмм, председатель одной из комиссий выразил как бы цитатой:

– Чума на оба ваших дома!

7.

В субботу, ранним утром, шестого июля одна тысяча девятьсот девяносто.. . словом, текущего года три сотрудницы пубхоза "Лебединая песня" сидели на лавочке возле входа и лениво обсуждали сложившуюся ситуацию. Поскольку никто из них не знал ничего о существовании секретного ультиматума, неожиданно резкое сокращение числа посетителей в течение последней недели воспринималось ими скорее как небольшой внеочередной отпуск без содержания, нежели как признак надвигающихся грозных событий. Поэтому обсуждение носило непринужденный характер светской беседы. Участницами обсуждения были: уже известная читателю Лили, иначе - Людмила Григорьевна Негоциантова; Мэри, в миру Мария Павловна Кущ, и Жозефина, по неизвестным причинам скрывавшая свое настоящее имя. Впрочем, и остальные своими именами в разговоре не пользовались. Не уверен даже, что они их знали. Но это неважно.

Прочие обитательницы "Лебединой песни" разбрелись по зданию кто куда: кто - в комнату отдыха, кто в библиотеку, кто - в кружок "Умелые руки". А некоторые просто спали.

Как уже сказано, Лили, Мэри и Жозефина неторопливо обсуждали сложившуюся ситуацию и высказывали различные предположения.

– Видите ли, коллеги, - заметила Лили, - я бы так, с порога, не отвергала версию эпидемии. Будем рассуждать здраво: солдаты, а равно и матросы, не будучи коренными жителями полуострова, по-разному переносят местный климат. Думаю, вы со мной согласитесь. Об этом говорит и мой огромный опыт, и, надеюсь, ваш тоже.

Собеседницы кивнули.

– Вот видите, - продолжала Лили, - адаптация их организмов могла произойти не полностью, что и вызвало в свою очередь заболевание. И конечно же, не следует сбрасывать со счетов тот факт, что в начале июля значительно возрастает солнечная активность.

Рыжеволосая красавица Жозефина покачала головой с некоторым сомнением.

– Мне кажется, многоуважаемая Лили, что вы несколько заблуждаетесь, сказала она.
– Мой опыт, а также свидетельства ряда научных авторитетов (я не буду сейчас их называть, поскольку вы прекрасно их знаете) говорят о том, что с повышением солнечной активности у представителей мужского пола тоже повышается активность. Мы же с вами в данном случае наблюдаем нечто противоположное. Эрго: либо правы авторитеты, либо вы, многоуважаемая Лили. Я - ортодокс. Я верю авторитетам. Следовательно, нужно найти иное объяснение.

Лили пожала плечами. Мэри зевнула.

– Есть и иное объяснение, - сказала она.
– Не следует забывать о формуле, выведенной основоположниками научного коммунизма, ныне запрещенного. Я говорю о формуле "Товар - деньги - товар", или, конкретнее, о втором звене этой формулы. Об эквиваленте товара. О деньгах.

– Проясните вашу мысль, коллега, - попросила Жозефина.

– Я к тому, - сказала Мэри, - что, может быть, мальчики сидят без денег.

Лили вспомнила давешний эпизод с младшим сержантом Пеленочкиным и с некоторым сомнением в голосе заметила, что, да, такое вовсе не исключено. Хотя опять-таки возможны и другие причины. Например, маневры.

Тут небольшое облачко прикрыло солнце. На подруг наползла тень. Жозефина, будучи от природы человеком эмоциональным, тут же мрачно сказала:

– Опять переворот. Ситуация в стране очень нестабильна. Или война.

– Вряд ли, - возразила Лили.
– Переворот еще куда ни шло, но война... С кем воевать прикажете?

– С Турцией, - заявила Мэри, тоже почему-то помрачнев.
– Турецкие политики все еще мечтают взять реванш за поражение, нанесенное им выдающимся русским полководцем Суворовым Александром Васильевичем.

– Сомневаюсь, - сказала Лили.
– Крымская Республика отнюдь не является частью Российской империи. Мы объявили о своем суверенитете еще шесть лет назад.

– Турки могли не знать этого и начать войну, будучи уверенными, что воюют с Российской империей, - высказала предположение Жозефина.

Лили не ответила. Глубоко задумавшись, она достала из сумочки пачку сигарет, предложила сигареты подругам. Нервно затянувшись несколько раз, она озабоченно обвела взглядом пустую площадь.

– О!
– сказала Лили, оживившись.
– Не кажется ли вам, коллеги, что сейчас нам сообщат важные новости?

К девушкам, воровато озираясь по сторонам, приближался коротко остриженный белобрысый солдатик. Вместо привычного глазу парадного мундира на нем была изрядно выгоревшая роба.

– Привет, девчонки!
– вполголоса поздоровался он и присел на скамейку рядом с подругами.
– У нас такое делается! Дайте закурить.

Жадно затянувшись, солдатик поведал девушкам следующее.

Не далее как вчера, то есть накануне очередных увольнительных, весь личный состав Ограниченного Контингента был построен во дворе казармы, и ему, личному составу, был зачитан приказ и.о. командующего. Согласно этому приказу, в связи с обострившейся в регионе обстановкой все увольнения отменяются впредь до особого распоряжения. Читавший приказ начальник штаба майор Пронин особо отметил, что отныне за самоволку, а тем более, как он выразился, за интимные контакты с представителями туземного населения ("это мы - туземное население?! " - ахнула Жозефина) наказание будет не в виде ареста, а в виде денежного штрафа.