Лебёдка аэронавта

Она встретилась с матерью глазами и заговорила так мягко, как только могла. Плакать было нельзя. Просто нельзя. И не важно, как сильно ей этого хотелось.

– Я очень тебя люблю, - тихо произнесла она.

Гвендолин Маргарет Элизабет Ланкастер вышла через выбитую дверь и покинула дом.

Леди Ланкастер проводила дочь взглядом, не скрывая слез. Она дождалась звука хлопнувшей входной двери и обратилась к Истербруку.

– Вы в порядке, капитан?

– Немного удивлен, пожалуй, но в целом в порядке, - ответил он.

– Парни?

– Леди Гвен, - произнес один из стражников, касаясь щеки и морщась, - здорово дерется.

– Вы не выказали оппоненту достаточного уважения, - сказал Истербрук веселясь.
– Идите позавтракайте. Мы поработаем над бросками этим утром.

Мужчины побрели прочь, выглядя довольно смущенными, и Истербрук наблюдал за ними явно довольный. Затем он остановился и прищурившись поглядел на леди Ланкастер.

– Миледи... вы плачете?

– Конечно, я плачу, - ответила она, и голос поднялся от гордости.
– Вы это видели? Она дала отпор вам троим.

– Четверым, - мягко поправил её Истербрук.

– У Гвендолин никогда не было проблем с тем, чтобы противостоять мне, - сказала она с иронией.

Истербрук хмыкнул.

– Всё равно не вижу смысла устраивать такую драму.

– Я знаю свою дочь, - ответила она.
– И знаю, что единственный способ быть уверенной в том, что она поступит так, как мне нужно, - запретить ей это.

– Напоминает мне кое-кого, кто настаивал на поступлении на службу, миледи, - произнес Истербрук.
– Дайте-ка припомнить...

– Как вам хорошо известно, в то время я была молода и упряма. Но когда я уходила, все было не так.

– Разумеется нет, - сказал Истербрук.
– Насколько я помню, миледи, вы разнесли в щепки три двери на своем пути, а не одну.

Леди Ланкастер посмотрела на капитана и хмыкнула.

– Честно говоря, Истербрук. Я более чем уверена, что вы преувеличиваете.

– И полдюжины статуй.

– Они были безвкусными копиями.

– И десятифутовый кусок каменной стены.

– Мама стояла в дверях. Как еще мне было уйти?

– Да, миледи, - серьезно сказал Истербрук.
– Спасибо, что поправили меня. Теперь я вижу, что нет ничего общего.

– Я надеялась, что ты поймешь, - сказала она.
– У тебя есть здравый смысл.

– Да, миледи. Но...
– Истербрук нахмурился.
– Я осознаю, что вы вынудили ее поступить на службу. Но все еще не понимаю зачем.

Какое-то время леди Ланкастер молча смотрела на него. Истербрук был преданным солдатом, бесценным защитником, вечным другом и союзником, но его кошачьи глаза всегда были сфокусированы на том, что его окружало. Попроси она его закрыть глаза и назвать точное расположение всех предметов в комнате, он, без сомнения, сделал бы это. Но где они находились до недавнего ремонта или как они должны располагаться теперь, когда центральная статуя разрушена, он сказать уже не смог бы.

– В Шпилях что-то происходит, - тихо сказала она.
– Возникают знаки и знамения. По меньшей мере четыре отряда аэронавтов сообщили о том, что видели Архангела, и я могу поручиться за то, что это не сон и не пьяный бред. Шпиль Авроры отозвал своего посла из Шпиля Альбиона, и наши отряды уже вступают в мелкие стычки. В нижних хабблах становится все опаснее и...

Истербрук наклонил голову.

– Миледи?

– Кристаллы... ведут себя странно.

Истербрук скептически поднял бровь.

Леди Ланкстер покачала головой.

– Я не знаю, как еще это объяснить.

Но я работала с ними с тех пор как была маленькой девочкой, и... что-то не так.

Она вздохнула и повернулась к разрушенной двери.

– Впереди темные вемена, старый друг. Такое противостояние, которого мы не видели со времен разрушения мира. Моя дочь должна увидеть это своими глазами, узнать о тех, кто будет сражаться против этого, чтобы понимать, что поставлено на карту. Она сделает это на его службе так, как не сможет больше нигде.

– Противостояние, - произнес Истербрук.
– Противостояние уже кажется чем-то вроде прислуги у леди Гвен.

Леди Ланкастер посмотрела на разрушенную дверь и оседающую пыль, все еще кружащуюся после прохода её дочери.

– Да, - тихо сказала она.
– Господь, Архангелы и Милосердные создатели, прошу вас. Пожалуйста, приглядывайте за моим ребенком.

Глава 1

Торговый корабль Альбиона "Хищник"

Капитан Гримм щелчком убрал телескопическую линзу в правый окуляр своих массивных очков-гогглов. Дирижабль Авроры выглядел блеклым пятном под густыми облаками, в то время как "Хищник" прятался высоко в аэросфере, маскируясь в солнечных бликах. Шторм охватил мезосферу - слой тяжелых облаков и тумана, лежащего под ними, но еще есть время, чтобы добраться до вражеского судна, прежде чем буря помешает системам корабля.

Гримм решительно кивнул.

– Мы спрячемся за воздушными потоками. Боевая тревога. Выкатывайте орудия. Растяните сеть сверху, снизу и по бокам. Защитный экран на полную мощность. Держать курс на судно Авроры.

– Объявить боевую тревогу!
– рявкнул старший помощник Криди, и судовой колокол сделал три коротких удара, повторившихся в нарастающем шуме.

– Орудия к бою!
– команда эхом повторилась по всей длине "Хищника", пока орудийные расчеты мчались к своим турелям.

– Растянуть сеть по кругу!

Мужчины в гогглах и кожаной флотской форме аэронавтов полезли на мачты и такелаж дирижабля, выкрикивая подтверждение команд. Криди взялся за конец переговорной трубки и выкрикнул:

– Машинное отделение!

– Машинное отделение слушает, - долетел ответ с жестяным отзвуком.

– Защитный экран на полную мощность, будьте так добры, мистер Джонимен.

– Защитный экран на полную мощность, так точно. И передайте капитану, чтобы взорвал их к чертям, прежде чем они доберутся до нашего экрана. Эта буря слишком близко. Если он неправильно рассчитает сближение, мы останемся без защиты.