Лечение водой
Шрифт:
А позже перешли едва ли не в излияние каких-то причин и аргументов, но сила и тон и манера не изменились: вопли, вопли – следующие пять-семь минут.
И никаких рыданий и даже хрипов! Как хватало голоса?
«Витя»… Гамсонов прекрасно разобрал это имя, да. Но вопила не Марина – он узнал бы ее, конечно. Значит… Кристина? Да, он так подумал… не смотря на то, что это мог орать кто угодно……………………………………………………
Гамсонов прекрасно помнил фразу Марины – Наталье Олеговне: «Вот скажи,
Вообще ему было уже любопытно посмотреть, как Кристинка выглядит. И впрямь такая уродливая, как Марина ее описывала?
Крики, которые он слышал через окно, позже не выходили у него из головы.
Денис, в общем-то, не сомневался, что они имеют отношение к Марине; и что та учинила разборку. «Да уж, тут дела серьезнее не бывает…»
Больше всего он опять опасался… что Марина зачем-нибудь прилипнет к нему.
И все ж таки его забавляло все это.
Но эти крики… «Как странно и удивительно!.. И впрямь сумасшествие!….
…………………………………………………………………………»
Глава 7
После полудня следующего дня Гамсонов был возле огромного стеклянного комплекса (неподалеку от «Сухаревкой», в Москве). Автомобильные колеса, мотоциклы, шлемы, велосипеды, казавшиеся отсюда серебрящейся грудой спиц и бордовых, синих и желтых рам… тренажеры, дорожки и случайные мячи – все это как свалено в одну многоэтажную гору.
– Ты уже давно здесь?.. – спросил он Корсавина, стоявшего рядом, и кивнул на здание.
Корсавин появился пару минут назад и теперь вертел телефон, привезенный Денисом.
– В смысле работаю?.. С пол года.
– А я-то думал ты только на наваре, – улыбнулся Гамсонов.
– Не, пришлось найти работу. Семья все же требует стабильного заработка.
– Во-во… Так всегда. Всегда происходит одно и то же.
– Не, ты не подумай. Я все равно все такой же. Это ж образ жизни!.. И объем навара все тот же.
Гамсонова тут подмывало поинтересоваться, сколько же Корсавину удается распихать телефонов за месяц, но он, конечно, поостерегся.
– А гольф закачан в телефон? – спросил Корсавин и рассмеялся. – А то что-то последнее время все на гольф подсели, прям помешались.
– Да естественно закачан. Ну а если нет, то закачаешь.
– Да лучше, чтоб сразу был, а то он просто иногда тормозить начинает.
– Чё? – удивился Гамсонов и вытаращил глаза. – У меня такого во-още в жизни не было. Чтоб тормозил из-за гольфа?..
– Не, не, у меня было и неоднократно.
– Вообще впервые слышу!.. Да есть гольф, есть, давай, покажу. Он просто в отдельной папке.
– Да я сам найду, – Корсавин опять стал нажимать на клавиатуре.
– Блин, хорошо, что ты его покупаешь, а то я уже полгода не могу сбагрить. Даже не понимаю, как так случилось! Но я больше с ним уже не буду возиться.
– А в чем проблема? Почему не берут?
– Да я… это даже рассказывать смешно, – Гамсонов помотал головой и махнул ладонью. – Сначала я сам маху дал. Договорился уже обо всем, приезжаю, так клиент, извини меня… привязался, почему царапина на корпусе. Там малюсенькая царапинка, так он из-за нее – нет,
ни в какую… Да он ло-шок на самом деле тот еще – поэтому такой въедливый. Да я эту царапину просто забыл отполировать… я ему говорю: ну сам отполируй, а он нет, нет, разнылся, как баба, вот, мол, там наверняка еще чё-то не в порядке… ну и так, в общем, послал меня… блин, я терпеть не могу, когда так срывается.Корсавин стал смеяться и качать головой от удивления:
– Динь, да если б ты ко мне обратился… Мне смешно такое слышать даже! Я один раз ай-фон купил – по нему бутсей проехались. Я из него новый слепил, и он за две недели ушел.
– Пф-ф-ф-ф-ф… – Гамсонов рассмеялся – как от восхищения: и такое, мол, бывает. Потом произнес уже серьезно: – Но этот лошок, он ведь для личного пользования хотел взять.
– Да не, это я понимаю.
– Ну вот, короче, слетело тогда… Да у меня вообще в ту пору черная полоса была… продажи плохо шли. Ну потом раскрутилось, но этот телефон так и торчит – не уходит ни в какую. Никто не хочет брать… но я ща на коммуникаторы больше перешел, так что… может, еще из-за этого.
– Ну понятно. Да у меня эта модель сразу уйдет. – Корсавин достал деньги и протянул Гамсонову.
– Ну и отлично.
– Да я б взял, если б он и вообще был полностью раздолбанный. Я просто сони-эриксоны обожаю.
– Их многие любят… И я тоже. Слушай, у тя есть какой-нить чел, кого в Пекин отправить? Как раз на завод «Sony Ericsson».
Гамсонов спросил как бы к слову, но на самом деле, это и была истинная цель, с которой он встретился с Корсавиным.
– Ну… можно попробовать. А когда надо ехать? Сейчас?
– Нет. Теперь уже через две недели.
– А чё, ты сам не можешь найти? – Корсавин не смотрел на Дениса, а нажимал на клавиатуре телефона.
– Да Переверзин – полное динамо. Договаривался через него и все слетело в последний момент. И главное, уже списался обо всем в Пекине, с кладовщиком… я столько времени убахал. Не хочу просто заминать, там если дела пойдут… вообще можно кучу бабок срубить. Но пока там только тридцать аппаратов.
– А год производства?
– Да самые новейшие, в том-то и фишка…
– Ну я не знаю, я своего дружбана мог бы напрячь, если б прям щас, а через две недели он, кажись, в командировке… – Корсавин поморщился и отвернулся. – Не сможет.
– Ну понятно. А больше никаких вариантов?
– Ну… нет.
Корсавин прибавил: может, за две недели-то Гамсонову удастся разрулить дело – с тем же Переверзиным.
– Да не, он полное динамо, – повторил Денис; покачал головой и улыбнулся-наморщился. – С ним дела теперь иметь я чё-то…
– Не хочешь? Совсем?
– Ну не совсем, но… в ближайшее время – не хочу. Но там не только это. Ну ладно…
Гамсонов мог бы начать уговаривать, выспрашивать дальше, но было видно: Корсавин сразу подобрался, как только услышал про Пекин. Потому что не хотел связываться большим, чем только разовыми сделками. Он так больше и не смотрел на Гамсонова, и задорная улыбка, которая была у него вначале, теперь испарилась; сугубо нажимал клавиши на телефоне, делая вид, что выверяет что-то на экране.