Лед, ветер и пламя

Петтигрю сжался, стараясь быть неприметным. Если уж Снейпу попало за эти вопросы… Но хозяина что-то отвлекло от его ничтожной персоны.

– Поттер?!
– недоуменно воскликнул Волдеморт, прислушиваясь к чему-то внутри себя, и Гарри показалось, что красные глаза уставились прямо на него.
– Где ты, Поттер?..

* * *

Гарри отпрянул и очнулся на диване. В нос бил запах нашатыря, его кто-то тряс за грудки, а на лицо капали горячие капли.

– Гарри, очнись! Что с тобой?!
– раздался панический голос Драко, и брюнет понял, что блондин плачет.

– Все в порядке, - хрипло откликнулся Поттер, стирая слезинки с его лица.
– Я, видимо, проник в голову Волдеморта. Даже не знаю, как мне это удалось. Я вертел льва и думал о нем. Потом шрам взорвался болью…

– Помолчи! Тебе вредно разговаривать, - всхлипнул Драко, покрывая его лицо поцелуями.

– Ну, вот, пришел и твой черед поплакать надо мной, язва!
– нежно пробормотал Гарри, целуя его в заплаканные глаза.

– Идиот! Ты чуть не лишил меня рассудка! Я уже хотел трубить общий сбор.

– Пусть это останется пока в тайне. Надо сначала поговорить с твоим отцом наедине.

После этих слов Поттер встал с дивана, взял Драко за руку, и они пошли к Люциусу. Там, в кабинете Сириуса, брюнет рассказал о своем видении.

– Мне это кое-что напоминает. Гарри, оставь свое видение в думосборе, я посмотрю, подумаю, и мы поговорим в ближайшие дни, - выслушав, сказал Люциус, велел им выпить успокаивающего зелья и лечь пораньше спать.

Разговор состоялся через пару дней, тоже во время вечернего времяпрепровождения, когда молодежь разбивалась на парочки. На этот раз близнецы и молодожены почему-то рано разошлись по спальням и по докладу домовика легли спать.

– Я позволил себе подлить им сонного зелья, чтобы иметь возможность поговорить наедине, - пояснил такое странное поведение Уизли и Гермионы Люциус.

– Ты хочешь, чтобы они не узнали о нашем разговоре? Почему?
– спросил Гарри.
– Я думал, что слова Волди имеют отношение к победе над ним. Но тогда они тоже должны участвовать.

– Они и будут. Просто нам надо кое-что прояснить сначала в кругу семьи, так сказать. Ты же считаешь нас за таковую?

– Разумеется! Причем давно, и ты это знаешь!

– Теперь ты мой сын по закону. Ну, или как это называется у маглов, зять?

Так как Люциус впервые после свадьбы заговорил о ней, Гарри смутился и покраснел. Однако довольно ядовито заметил:

– Ты решил это констатировать, опасаясь моей тупоголовости? Неужели думал, что я не догадался, что произошло в день свадьбы Рона и Гермионы?

Мужчина пожал плечами, вызвав этим жестом неудовольствие не только у Гарри, но и у собственного сына, который решил заступиться за мужа, правда, в слизеринской манере.

– Если бы Гарри не понял, у него есть я, - заявил Драко.

– Как я мог забыть, - фыркнул Люциус.
– Впрочем, речь не о вас, а об его друзьях.

– Не думаю, чтобы Уизли или Гермиона встанут на дыбы, если я признаюсь в том, что в тот день было два бракосочетания, - пожал плечами Гарри.

– Вот именно. Даже его дружок Рон уже привык, что мы постоянно ходим, обнявшись, и спим в одной комнате. Не дурак же он, чтобы подумать, что это лишь дружба. Что изменится, узнай Рон о нашем статусе?
– поддакнул Драко.

– Мальчики, вы не понимаете, - покачал головой Люциус.
– Темный Лорд толковал об объединение родов и именно поэтому интересуется моей скромной персоной. Я проанализировал его слова, и пришел к выводу, что мы, укрепляя защиту этого особняка, невольно сделали все, что требуется, чтобы заманить его в ловушку. Смотрите сами… Малфои и Уизли - под одной крышей, Смиты и Лоуазье - в загсе… В тоже время, это и враги, ставшие друзьями. Малфои - последователи, обелившие себя. Уизли и ты, Гарри, - враги, проявившие себя. Мы все в доме Блэков, родня под одной крышей.

– Это же здорово!

– Так то так, но как быть с Грейнджер?

– Что с ней не так?.. Она теперь миссис Уизли.

– Являясь Чарльзом Поттером, я не могу быть главой рода. Гермиона с легкостью додумается до этого и потребует ответа. Мне придется назвать свое настоящее имя. Вы можете предсказать их реакцию на это известие?
– Юноши отрицательно покачали головой.
– Вот и я тоже. Кстати, следом за разоблачением моего инкогнито раскроется и образ Дины. Этого твои друзья, Гарри, уж точно не простят.

– И что делать?
– растерянно спросил Поттер.

Люциус недоуменно пожал плечами, и на некоторое время в кабинете повисла тишина. Затем Драко предложил:

– Придется немного скорректировать идею Тома.

– Ты гений!
– воскликнул Гарри, впервые откровенно целуя его в губы при Люциусе.

– Кто бы сомневался, - фыркнул Драко и с пылом вернул поцелуй.

«Они неплохо смотрятся вместе», - мелькнуло в голове у Люциуса, к его собственному удивлению, и он понял, что окончательно смирился с союзом своего сына и Гарри.

* * *

Утром, когда гости дома явились к завтраку, Гарри огорошил их новостью:

– Мне сегодня приснился сон-видение, в котором Волдеморт беседовал с Петтигрю. Он ему объяснял, как его можно заманить в ловушку и ослабить магические силы.

– Круто!
– восхитился Рон.
– И ты теперь все знаешь?

Поттер кивнул, и Уизли хором воскликнули:

– Не тяни!

– Помните, мы защищали этот особняк? Мы братались, играли свадьбу, Эрик называл себя главой рода, как старший мужчина в доме?
– спросил Гарри. Все утвердительно кивнули.
– Все это похоже на то, что говорил Волди Хвосту. Впрочем, судите сами. Надо семь человек. Глава рода, братья, связь с ним. Нужны последователи, обелившие себя, и враги, проявившие себя. Супруги. При этом все семеро должны быть связаны кровными узами и жить под одной крышей…

Некоторое время за столом висела тишина. Все явно обдумывали его слова. Первой сообразили Гермиона, радостно воскликнув:

– Выходит, в этом круге есть место и для меня!

– Ты все поняла?
– удивился Рон.
– Мне слова Гарри показались околесицей. Прости, друг.

– Мы тоже не все уловили, так что ты не одинок, Ронни, - поддержал его один из близнецов.

– Особенно про последователей и врагов и про главу рода, - поддакнул второй.

– Защищая дом, я постарался породнить нас всех, чтобы применить магию крови… - осторожно начал Люциус объяснение, но был перебит Гермионой: