Лед

В груди начал расти ледяной комок ужаса. Давно я не ощущал своего полного бессилия. И в драке с оборотнем, и в осаждённой вампирами конюшне думать было просто некогда, страх даже не мешал, а только усиливал ненависть. Но там я мог драться. Стрелять, резать, рвать зубами... А сейчас на борьбу с ужасом и паникой уходили все силы. Скоро я рухну в снег и уже не встану.

– Смотри: костёр! – буквально выхаркнул из себя бегущий впереди Ворон.

– Туда! – Сил на последний рывок не оставалось, но это был хоть какой-то шанс. Шанс прожить ещё пару минут.

Спотыкаясь, увязая в снегу и падая, мы выбежали к горящему на обочине дороги костру. Я ухватил за плечо Макса и рванул назад. Прочерченный вокруг костра охранный круг был пропитан такой убийственной магией, что человека прожарило бы за пару секунд.

– Пустите к костру погреться? – обратился я к закутанному в плащ человеку, который спокойно сидел у небольшого костерка.

Молчание. А туманная пелена не останавливалась ни на миг. Я уже решил, что ответа не дождаться, но тут человек взмахом руки разрешил нам подойти к костру. Охранное заклинание изменило свой оттенок, и мы заскочили внутрь. Парни тотчас в изнеможении повалились на снег. А здесь тепло: ледяной ветер огибал защитный круг. Я снова подивился мощности защитного поля. В Форте на такое, пожалуй, способны только Гадес да ещё пара колдунов из Гимназии.

– Благодарим вас за приют. – Я скинул вещмешок и опустился на него. – Если бы не вы, нам бы пришлось туго.

– Туго? – с усмешкой переспросил колдун и скинул с головы капюшон. – Да вас бы просто сожрали.

– Ну да, – не стал спорить я. – Надеюсь, мы не сильно вас стеснили.

Странное лицо. Вроде лет далеко за шестьдесят, а кожа без единой морщинки, только красная и обветренная, как у человека, привычного к свежему воздуху и сильным морозам. Густые брови чёрные, но усы, длинные, свисающие с подбородка, совершенно седые. Что-то в его манере держаться наводило на мысль о военном пенсионере.

– Не сильно, только... – Старик посмотрел на туманников, уже окутавших защитное поле плотным покровом. Под их натиском по кругу забегали зеленовато-голубые разряды. В серых глазах колдуна мелькнула смешинка. – Только эти ваши зверушки...

– Это не наши, – выпалил Ветрицкий, обеспокоенно глядя на мелькающие искры.

– Ну, если не ваши... – Колдун ловко слепил снежок и ногтем указательного пальца вывел на нём какой-то символ. Я от удивления широко раскрыл глаза: снег моментально налился багровым сиянием. Подкинув несколько раз в ладони снежок, старик навесиком выкинул его за пределы защитного круга. Громыхнуло знатно. Языки пламени взметнулись вокруг нас метров на десять. Когда они опали, от туманников не осталось и сажи, а снег даже не подтаял. Прав я был, старичок не из простых.

– Ну, давайте знакомиться. Меня зовут Жан. Можно без отчества, всё равно правильно не выговорите, только заикаться начнёте. – Старик взял одно из сырых поленьев и что-то чиркнул на нём коротким ножичком, вытащенным из рукава. Упавшее в костёр уже сухое дерево моментально занялось огнём. – Надеюсь, интересная беседа компенсирует моё беспокойство.

Мы представились. Парни, немного отдышавшись, подсели поближе к огню.

– К сожалению, не могу ничего вам предложить на ужин – поиздержался, знаете ли, в пути, – улыбнулся Жан. – А какая причина выгнала вас в столь ненастную погоду на улицу?

– В рейде мы. – Я не сообразил выдать старую историю об охоте на серков и вытряхнул набившийся под шарф снег. А перекусить бы не помешало. Проблема в том, что Макс и Ворон свои мешки в санях оставили. – Нам до Снежных Пиков добираться, вот и торопимся. Коля, у тебя что из съестного есть?

Вербицкий полез в свой рюкзак.

– Не близко, – покивал колдун. – Не боитесь со снежными людьми повстречаться?

– Из-за них и идём. – Не углубляясь в детали, я рассказал о цели нашего похода.

– Полбанки кофе и бутылка водки, – подвёл итог ревизии своего рюкзака Николай. – И печенья немного осталось.

– Водка-то откуда? – удивился Макс.

– Вчера на опохмелку дали, – смутился Ветрицкий.

– У меня была банка тушёнки. – Я полез в вещмешок. Да, нехорошо получилось, что вся жратва осталась в Максовом рюкзаке. – Блин, это сгущёнка!

– Ну и что мы со сгухой делать будем? – недовольно скривился Ворон. – Даже водку закусить нечем.

– Сейчас придумаем что-нибудь. – Я приложил холодную жестянку ко лбу. Точно же тушёнку в мешок клал. Неужели спросонья банки перепутал?

– Что тут думать? Пить надо. – Ветрицкий свернул пробку с бутылки, – Доставайте кружки.

– Коля, давай сюда кофе. – Я вспорол жестянку ножом и, съев несколько ложек сгущёнки, высыпал в банку кофе и начал размешивать.

– Ты чего делаешь?! – изумился Николай.

– Не суетись, разливай лучше. – Я добавил ещё кофе и попробовал. Сойдёт. – Жан, выпьете?

– Я, по-вашему, настолько сильный колдун, что даже пьяный смогу удерживать защитный барьер?

– Да, – просто ответил я и протянул ему кружку.

– Ну, если только чуть-чуть. Ваше здоровье! – ухмыльнулся старик и, не поморщившись, выпил.

– А много и нет. – Я забрал кружку – Николай налил ещё, – выпил и съел несколько ложек смешанной с кофе сгущёнки.

Ветрицкий внимательно посмотрел на Ворона, сидевшего лицом к огню:

– Чего-то ты совсем зелёный.

– Никак отдышаться не могу, – признался тот. – Чуть лёгкие не выхаркал.

– Чего ж ты спортом не занимаешься? – Николай подал ему кружку с водкой.

– Тебе честно... или куда подальше не посылать? – ответил вопросом на вопрос Ворон и принюхался к водке. – Сэм жалко.

– А он занимается. Литроболом, бабсклеем и стрельбой сигарет, – заржал Макс и, забирая у меня банку со сгущёнкой, спросил: – Ну как?

– Ништяк. – Я повернулся к Жану. – А вы куда, если не секрет, направляетесь?

– Тоже на север. Но дальше, чем вы. – Жан снова спрятал кисти рук в широкие рукава плаща.

– Угощайтесь. – Ветрицкий достал пачку «Петра». Ворон и Жан взяли по сигарете. Колдун щелчком ногтя заставил сигарету загореться, парням пришлось доставать из костра горящую ветку.

– На север, – поёжился я. – Век бы его не видать.

– Не скажите, – затянулся дымом Жан. – Есть масса вещей, которые можно раздобыть только там.

– Например? – придвинулся к нам Ветрицкий. Макс и Ворон уселись у костра и о чём-то тихо переговаривались. Как бы они не задрыхли.

– Живая вода.

– Вода живая и мёртвая? – припомнил я и процитировал слова уличного проповедника: – И упираются в небо на самой границе земли и стужи ледяные клыки. С белого льда стекает вода живая, с чёрного мёртвая.