Леди Феникс

Конечно, Володе было проще позвонить и выяснить все, что необходимо, не выходя из кабинета, но он, как и я, предпочитал видеть человека, с которым беседуешь, тогда есть больше шансов узнать что-либо полезное.

Возле въезда на стоянку стояла будка, обшитая сайдингом, около нее на скамье со скучающим видом сидел молодой человек. Увидев нас с Володей, поднялся и выжидающе замер.

— Привет, — бросил ему Володя, парень кивнул и все внимание сосредоточил на мне, но я предпочла, чтобы вопросы ему задавал непосредственный начальник. — Черный "Ягуар" кто-нибудь последнее время ставил? — спросил он. Парень оказался молчуном, покачал головой, решив, что этого достаточно. — Точно? — нахмурился Володя. Теперь парень кивнул. — А вот я видел тачку у гостиницы.

Охранник пожал плечами.

— Ты чего такой неразговорчивый? — улыбнулась я.

— А мне за треп деньги не платят, — счел нужным ответить он.

— Давай журнал, — буркнул Володя, входя в будку, без особого энтузиазма охранник последовал за ним, я замыкала шествие.

Журнал содержался в образцовом порядке, мы просмотрели последние записи и смогли убедиться, что ни о каком черном "Ягуаре" там не упоминается, впрочем, как и о "Ягуарах" других цветов.

— Тачка довольно редкая, — подал голос парень. — Я бы запомнил.

Мы взглянули на него. Может, мне показалось, но что-то его беспокоило. Конечно, мало кому понравится, если к нему вдруг нагрянут с проверкой, но для беспокойства все-таки должна быть существенная причина.

— Нет так нет, — оптимистично сказала я и обратилась к парню:

— Возле гостиницы ты такую тачку не видел?

Он опять покачал головой, закрыл журнал с таким видом, точно хотел, чтобы мы поняли: разговор окончен. Мы поняли и отправились восвояси.

— Занятный тип, — сказала я, когда мы удалились на приличное расстояние.

— Еще какой. А врет неумело.

— Что? — позволила я себе удивиться.

Володя повторил:

— Врать, говорю, не умеет. Тачку он видел, а почему не пожелал сказать правду…

— Интересно, — кивнула я.

— Еще бы, — хмыкнул Володя и пояснил:

— За стоянку платят администратору, это если клиенты на своих машинах приезжают и в стоянке нуждаются.

— А если клиент свою тачку, к примеру, светить не хочет? — спросила я.

— Тогда проще оставить ее в другом месте, — кивнул Володя. — Стоянок в городе хватает.

— Можно еще договориться с охранником, и тогда администратор без надобности, — улыбнулась я.

— Вообще-то это запрещено, — серьезно сказал Володя. — Но…

— Но каждый день парню проверку не устраивают, машин много, и если поставить ее только на ночь… Во сколько смену сдают?

— В восемь утра. Дежурят сутками. Я из этого говорливого душу выну, — буркнул он.

— Охотно бы поучаствовала, но, боюсь, это бесполезно.

— Швейцар, — подумав немного, произнес Володя, и я с ним согласилась.

Выяснить, кто из швейцаров дежурил двадцать восьмого, труда не составило.

— Повезло, — хихикнул Володя. — Палыч. Полковник в отставке, мимо него мышь не проскочит. Он сейчас здесь.

Швейцары дежурили по двое. В настоящее время у дверей стоял только один, им полагался каждые три часа пятнадцатиминутный перерыв, и Палыч в настоящее время в комнате отдыха пил чай. Комната отдыха располагалась под лестницей, вообще-то это была скорее каморка, без окна, метров шесть, но чаю попить здесь все-таки можно и даже отдохнуть: у противоположной стены стоял диван, на котором сидел бравый полковник с огромной кружкой в руке.

— Здорово, Палыч, — добродушно начал Володя и махнул рукой, предлагая ему продолжать приятное занятие. — Дело есть. Ольга Сергеевна одним нашим постояльцем интересуется. Надо помочь.

— Со всем удовольствием, — заверил Палыч.

— Я у себя, — бросил мне Володя и вышел, я этот жест оценила, без начальства говорить куда удобнее.

— Чаю хотите? — улыбнулся Палыч.

— Не откажусь. Только, боюсь, у вас нет времени меня угощать.

— Время найти всегда можно, — хитро подмигнул он. Чай он заваривал с травами, о чем не замедлил упомянуть.

На вид ему было больше шестидесяти, возможно, и семьдесят, однако офицерской выправки он не потерял, подтянутый, даже щеголеватый в форме швейцара, которую носил с достоинством. На голове аккуратный армейский "ежик", лицо украшали усы.

— Так кто вас интересует, красавица?

— Вообще-то, черный "Ягуар", предположительно с московскими номерами.

— В иностранных марках не силен, — вздохнул он. — Но если вы говорите "Ягуар", логично предположить, что эмблема на машине как раз этот зверь?

— Точно.

— Что ж, видел я ваш "Ягуар".

— Число назвать можете?

Он взглянул на календарь, который висел на стене, и ответил:

— Двадцать восьмого.

— Вы уверены?

— Не имею привычки утверждать то, в чем не уверен. Хотя двадцать седьмого я его тоже видел.

— Где видели?

— Здесь, возле гостиницы.

— Позвольте, но ведь двадцать седьмого вы не работали?

— Так точно, но на работу заходил. Я тут зонт забыл, а на следующий день обещали дождь. Вот уж кто за свои слова не отвечает, так это Гидрометцентр. Обещали дождь, и что? Ничего подобного.

— Вы зашли за зонтом, — напомнила я, боясь, что он чересчур увлечется.

— Так точно. Я живу неподалеку и по вечерам люблю прогуляться. Вот и зашел. Шел я со стороны стоянки и видел, как Димка запускал эту тачку. Вот и подумал: Димка гребешит.

— Почему вы так решили? — насторожилась я.

— А морда была вороватая, он как тот небезызвестный персонаж, что крал и стыдился. Так и Димка, инструкции нарушает и боится.

— Часто такое с ним? — улыбнулась я.

— Да почти каждую смену. Тут рядом ночной клуб, стоянка там небольшая, а машины у клиентов дорогие, опасаются без присмотра их оставлять и едут к нам. Это запрещено, конечно, но за ночь тысячу рублей заработать можно легко, а у охранников зарплата тысяч пять, вот и нарушают. Администраторы ночного клуба пробовали с нашими договориться, чтобы все официально было, но количество мест на стоянке должно соответствовать количеству номеров. Почему нельзя машину поставить, если есть места свободные?

— Хороший вопрос, но мы от него пока отвлечемся. Значит, вы видели машину? А случайно не запомнили, кто на ней приехал?

— Как не запомнил, — развел руками швейцар, удивляясь моему вопросу. — Если на этой машине жильца нашего подвозили, а всех постояльцев мне положено знать в лицо. Тут дело какое, — перешел он на доверительный тон. — Кто попало по гостинице шастать не должен, непорядок. А спрашивать на входе карту гостя по пять раз в день никак нельзя, среди постояльцев нервные есть, их раздражает, что надо без конца документ показывать. Оттого и следует всех запоминать в лицо. Если новый человек, надо сопроводить его к регистрации, ну и приглядывать, чтоб туда шел, а не в другое какое неположенное ему место, а если постоялец, так только козырнуть и улыбнуться. Я всегда всех запоминаю, оттого никаких нареканий не имею, а на посту, слава богу, пятый год, и люди разные приезжают…