Леди и смерть

Кэролайн терпеливо ждала, когда старшая сестра придет в себя после услышанного. Девушка и не подозревала, что Эмили думает вовсе не о ней, а о себе. Наконец, леди Гренвилл вернулась к действительности.

– Что же было дальше, скажи же мне! Что ответил тебе Рис-Джонс?

– Кажется, сперва он решил, что все это ему только снится. Последние дни он словно был в бреду или внутри кошмарного сна, – Кэролайн не собиралась пересказывать сестре все подробности, но кое-что готова была открыть. – Потом он сказал, что лучше бы я полюбила кого-нибудь другого.

«И в этом я с ним полностью согласна, – подумала леди Гренвилл. – Вот только этого может не случиться, если чувства Кэролайн так же глубоки, как мои собственные. Филипп – достойный человек, он не станет насмехаться над моей сестрой и делать ее признание достоянием посторонних. Может быть, его слова несколько отрезвили ее? Мне бы этого хотелось».

– А затем пришла Джейн и увела меня, – кажется, Кэролайн говорила что-то еще, но Эмили отвлеклась на собственные мысли, а переспрашивать сестру не решилась из боязни обидеть ее.

– Не лучше ли будет тебе вернуться домой? Присутствие в Гренвилл-парке Кэтрин Рис-Джонс будет напоминать тебе о ее брате, и ты станешь часто расстраиваться.

– Но ведь он непременно навестит сестру, и я смогу с ним увидеться! Пожалуйста, Эмили, не отсылай меня! Я обещаю вести себя скромно и не повторю той сцены, что произошла в доме твоих друзей. Я и сама не знаю, как не смогла сдержаться, но я до сих пор не могу успокоиться, когда думаю о том, что кто-то подозревает Филиппа в ужасных преступлениях!

– Если ты хочешь остаться, тебе придется научиться сдерживать себя! – Эмили заговорила строже. – С каждым днем подобные разговоры станут вестись все чаще и чаще, уже вчера ты могла заметить, как холодны были с Рис-Джонсами соседи, лишь недавно приглашавшие их на свои зимние балы. В окрестностях Торнвуда давно не случалось никаких происшествий, никто не давал поводов для сплетен, и люди с жадностью ухватятся за возможность вновь вернуться к такой щекочущей нервы теме, как убийства. Тебя не было здесь, когда лорд Мортем совершил преступление, и ты не представляешь, как судачили о нем почти в каждой гостиной на много миль в округе. Если хочешь помочь Филиппу и не погубить свою репутацию, не выступай слишком горячо в его защиту, прошу тебя!

– Ты говоришь так серьезно! – Кэролайн зябко подтянула рукава ночной рубашки.

– А все это и есть серьезно! Подумай над этим хорошенько, милая, и, если ты не уверена в себе, возвращайся домой, пока какая-нибудь новая история не завладеет вниманием наших знакомых!

– Я не уеду, пока есть возможность видеться с мистером Рис-Джонсом! И я хотела бы подружиться с Кэтрин, мы же собирались вместе отправиться в Лондон, ты забыла?

– Вовсе нет, – Эмили уже думала, не лучше ли вернуться к первоначальному плану и увезти девушек подальше от Рис-Джонса и пересудов, но пока не могла настроиться на беззаботное времяпровождение. – Но мне бы не хотелось уезжать прямо сейчас, да и Кэтрин, возможно, не захочет оставлять брата совсем одного. Мне показалось сегодня, Меллотты не собираются оказывать ему родственную поддержку.

– Это все из-за Эвелин, я уверена! – Кэролайн с первого же взгляда невзлюбила капризную кузину Филиппа. – Когда мы выходили из церкви, я слышала, как миссис Пауэлл рассказывала миссис Блэквелл о том, что Эвелин говорила о своем кузене. Она почти не сомневается в его виновности!

Юная леди опять начала закипать, и Эмили поторопилась погасить истерику, пока она не набрала силу.

– Довольно, Кэролайн! Ты как будто не слышала, что я недавно сказала. Если ты хочешь продолжать оставаться в Гренвилл-парке и видеться с Рис-Джонсом, тебе следует хорошенько обдумать мои слова и поучиться у Джейн Соммерсвиль скрывать свои чувства. Я постараюсь успокоить матушку, если до нее дойдут какие-нибудь преувеличенные слухи, но, если она приедет за тобой, я ничего не смогу сделать!

– Хорошо-хорошо, – благоразумие не совсем покинуло Кэролайн, и она тут же поняла, что ей выгодно, и поторопилась согласиться со всем, что предлагала сестра. – Я буду стараться изо всех сил, а если этого окажется недостаточно, просто уйду в свою комнату, когда какая-нибудь злобная сплетница примется чернить доброе имя Филиппа.

– В своем доме я этого не допущу, – зловеще усмехнулась леди Гренвилл. – В гостях же тебе придется очень постараться. Теперь я пожелаю тебе доброй ночи и пойду спать, это был еще один тяжелый день, который я бы предпочла поскорее забыть.

«А я буду помнить его всю свою жизнь», – подумала Кэролайн, вслух же лишь пожелала сестре доброй ночи.

22

Ричард Соммерсвиль уже давно спал, а его сестра и мистер Несбитт все сидели в маленькой гостиной Флоренс. Джейн впервые была здесь и чувствовала неловкость, смешанную с любопытством – ведь это ее сестра выбирала мебель и безделушки, ее рукоделие хранилось в корзинке возле дивана…

Мистер Несбитт привел Джейн сюда, чтобы рассказать ей о Флоренс. Каждое слово рождалось через боль, но в то же время он испытывал безмерную благодарность Создателю за то, что может говорить о погибшей дочери не с чужими людьми или бездушными родственниками, а с ее родной сестрой!

– Вы с Ричардом могли бы остаться на несколько дней? – мистер Несбитт как будто враз постарел и выглядел теперь старше своего брата Итана. – Твоя поддержка так много значит для меня…

– Я бы хотела, но Ричард будет томиться здесь, а если он уедет, я тоже не смогу остаться, – Джейн жалела отца, но не могла позволить жалости взять верх над всеми остальными чувствами, а их в ней бурлило ох как много! – Приезжайте к нам сами, ваши вещи – хороший предлог, чтобы навестить нас и пожить неделю-другую. Моего брата часто не бывает дома, и мы сможем говорить так много, как захотим.

– Дитя мое… – мужчина горестно вздохнул. – Я так и сделаю, мне невыносима мысль об одиночестве, но ничье другое общество мне сейчас не нужно! Мне кажется порой, что господь послал мне тебя в утешение, когда решил отнять у меня мою маленькую девочку…

«Или наоборот, – подумала Джейн. – Разве не мог господь счесть, что две дочери – слишком много для мистера Несбитта?»

– Это случилось так быстро, мы не успели подружиться… – она уже не в первый раз говорила это.

– Может быть, это и к лучшему, то, что вам не хватило времени полюбить друг друга, – сказал вдруг мистер Несбитт. – Потеря не так велика, когда тебе неведомо, что ты потерял.

– Я знаю, она была чудесной девушкой, и вижу, как велико ваше горе, этого мне достаточно, чтобы понимать, какой прекрасной сестры я лишилась…

– Эта боль останется с нами навсегда. Не знаю, наступит ли однажды мгновение, когда я перестану проклинать тот день, когда повез ее на бал к Рис-Джонсам…