Леди-интриганка

До доктора вдруг дошло, о чем идет речь, желваки у него задвигались, но он выдавил из себя:

– Не скажите. И что же сделал доктор?

– Легенда утверждает, что он отступился. Очень разумное решение.

Несколько секунд они смотрели друг другу в глаза, потом доктор Оливер сказал:

– Думаю, если доктор действительно отступился, то лишь потому, что понял: та дама относится к нему только как к другу, а вовсе не потому, что он был трусом. – Он наклонился к Эндрю и добавил: – Если бы дама дала доктору знак, что ее отношение к нему не просто дружба, второму джентльмену пришлось бы пустить в дело кулаки.

Эндрю сохранял бесстрастное выражение лица, но мысленно аплодировал доктору. Если бы не леди Кэтрин, этот человек ему бы понравился.

– Думаю, мы поняли друг друга.

– Полагаю, что так. Если позволите, мистер Стэнтон... – Коротко кивнув, доктор отошел от Эндрю и направился к чаше с пуншем.

Отлично. Отшили еще одного претендента. Эндрю огляделся. Его взгляд упал на лорда Кингсли. Этому, впрочем, как и другим джентльменам, тоже не помешало бы выслушать легенду о неудачливом кавалере.

Кэтрин в одиночестве стояла у камина, делая маленькие глотки шерри и ожидая, пока вернется Женевьева. Когда подруга на минуту отошла, Кэтрин в глубине души почувствовала облегчение. Впервые за долгое время их знакомства ей было трудно следить за разговором. Трижды она переспросила: «Извини, что ты сказала?» И все это из-за него.

Вечер проходил совсем не так, как она планировала. О, избегать Стэнтона было несложно. Приехав, Кэтрин сразу же оставила его в обществе герцога и других джентльменов, а к ней самой вскоре присоединилась Женевьева. Но та часть плана, в которой надо было игнорировать Эндрю, бесславно проваливалась. Она замечала каждое его движение, видела, когда он с кем-то заговаривал, отмечала каждый его подход к чаше с пуншем. В конце концов, отчаявшись бороться сама с собой, она повернулась ко всем спиной, желая уловить звук его голоса, пытаясь увидеть его самого.

Никогда в жизни она не чувствовала так остро присутствие мужчины. Не чувствовала, как тяжело кого-то игнорировать. Досадное, беспокойное ощущение. Кэтрин точно знала, что не хочет его.

Подошла Женевьева и тихонько сказала:

– Дорогая, только что я подслушала очень занимательный разговор.

– Вот как? Между кем и кем?

– Между твоим мистером Стэнтоном и доктором Оливером.

Кровь бросилась в лицо Кэтрин.

– Женевьева, он не мой мистер Стэнтон.

– Если учесть то, что я сейчас слышала, как раз твой. Хочешь ты этого или нет. Он только что предъявил свои права доктору Оливеру. И должна сказать, предъявил весьма недвусмысленно. Под видом легенды о неудачливом претенденте.

– Предъявил права? Что ты имеешь в виду?

Женевьева пересказала подслушанный разговор. Кэтрин напряженно слушала. Закончив, подруга удовлетворенно вздохнула:

– Кэтрин, да он просто божественный!

Кэтрин обдало жаром, но она пыталась убедить себя, что это из-за смущения или от гнева на безрассудство мистера Стэнтона. Но хочется ей этого или нет, трудно было бы отрицать, что ею владеет почти примитивное женское волнение.

– О, быть снова желанной... – Губы Женевьевы изогнулись в дьявольской улыбке. – Если бы не мои руки, думаю, я постаралась бы увести у тебя мистера Стэнтона.

Сердце Кэтрин дрогнуло от острого приступа ревности.

– Ради Бога, – сдавленным голосом проговорила она. Женевьева рассмеялась.

– Дорогая, если б ты говорила искренне, а мои руки были в порядке, и если бы джентльмен не выказывал таких очевидных признаков влюбленности в тебя... – Она вдруг замолчала и склонилась к Кэтрин. – Вот он идет.

Не успела Кэтрин и глазом моргнуть, как перед ней оказался мистер Стэнтон.

– Позвольте к вам присоединиться, леди.

– Разумеется, мистер Стэнтон, – с ослепительной улыбкой ответила Женевьева. – Прекрасный вечер, не так ли?

– Абсолютно с вами согласен. Я получил массу удовольствия.

– Вы много общались сегодня, – произнесла Кэтрин, радуясь, что ее голос звучит уже спокойно, скрывая пламя, бушующее внутри. – Кажется, успели переговорить с каждым из гостей.

– Стараюсь развлечь честную компанию.

– Мы как раз говорили о соперничестве, – невинным тоном заявила вдруг Женевьева, окидывая собеседника теплым взглядом голубых глаз.

Напрасно Кэтрин считала, что ее щеки не могут гореть ярче. Она бросила на подругу осуждающий взгляд – взгляд, который Женевьева полностью проигнорировала.

– О соперничестве? – не понял мистер Стэнтон. – В спорте?

Женевьева покачала головой.

– В сердечных вопросах. Не желаете высказать свое мнение? Мистер Стэнтон властно взглянул на Кэтрин, потом снова повернулся к Женевьеве, отвечая сразу обеим дамам:

– Установить соперника, затем переиграть его.

– Превосходный совет, – одобрительно кивая, сказала Женевьева. – Кэтрин, ты согласна?

Кэтрин пришлось два раза сглотнуть, чтобы к ней возвратился голос.

– Э-э...да.

– Сейчас будет музыка, – заметила Женевьева. – Вы умеете танцевать наши сельские танцы, мистер Стэнтон?

– Я неплохо танцую.

– А вальс? Стэнтон улыбнулся.

– И вальс.

– Прекрасно. Уверена, недостатка в партнершах у вас сегодня не будет. – Женевьева наклонилась к нему и, понизив голос, сказала: – Племянницы герцога вами очень заинтересовались.

– Что? – в один голос воскликнули Кэтрин и мистер Стэнтон.

– Племянницы герцога. Они сражены наповал.

Глаза Кэтрин метнулись к трио молодых леди. Три взгляда буквально впивались в мистера Стэнтона, словно он был новой разновидностью экзотического животного. Болезненный, но уже знакомый спазм сдавил грудь Кэтрин.

Струнный квартет издал несколько долгих арпеджио, затем начал первую пьесу. Вальс.

Мистер Стэнтон повернулся к Кэтрин и поклонился.

– Нам с вами не удалось станцевать на вечере вашего отца. Не окажете ли вы мне честь сейчас?

Здравый смысл подсказывал, что танцевать с ним, оказаться в его объятиях – это совсем не то, чего требует ее стратегия: избегать и игнорировать. Но все истинно женское, что было в ней, требовало принять приглашение. Она так давно не танцевала, да и хотелось ей танцевать именно с ним.

– С удовольствием, – ответила Кэтрин, взяла его под руку, и они прошли к танцующим. Он развернул ее лицом к себе. У Кэтрин захватило дух от выражения его глаз. Но не успела она разобраться в нем, как ее рука утонула в его руке, его ладонь твердо легла ей на талию, другая рука Кэтрин взлетела Стэнтону на плечо, а потом... началось волшебство.

Комната закружилась в радужном тумане. Стэнтон умело вел ее среди танцующих пар. От места, где он касался ее талии, по телу Кэтрин распространялась волна жара, окутывая все тело теплым сиянием, словно бы она стояла в потоке солнечного света. Кончиками пальцев Кэтрин чувствовала мощную силу его мускулов, от соприкасающихся ладоней исходила приятная дрожь. Его запах, эта приятная смесь аромата сандалового дерева, чистого белья и чего-то еще, принадлежавшего лишь ему, кружила ей голову, почти дурманила.