Леди с клыками
Шрифт:
– Нечто в этом духе я и подозревал, – задумчиво пробормотал полуэльф. – Ладно, пару дней можете посидеть в моем подвале, а потом я вас потихоньку из города вывезу, забросав каким-нибудь хламом, которому место в ближайшем овраге.
– Не получится… – голос уютно свернувшейся в кресле Лаэлы был полон просто-таки вселенской скорби, – в распоряжении этой поганки Миста оказалось достаточно биологических материалов для того, чтобы обнаружить нас даже при помощи самого простейшего амулета следа. Охрану, или то, что от нее осталось, – тут взгляд эльфийки как будто случайно скользнул в мою сторону, – найдут через час, максимум два. Еще часов пять на настройку амулета. Итого – времени у нас практически нет. Нам необходимо к полудню оказаться на расстоянии хотя бы двадцати, а
– Мы не успеем. Никакие лошади не могут двигаться настолько быстро, – покачала головой я. – Тем более по нашим дорогам, которые, признаться честно, больше походят на тропинки.
– Да и ты сейчас не в той форме, чтобы выдержать скачку, – заметил Гроткар, тактично умолчав о том, что гном, передвигающийся верхом, явление примерно столь же частое, как темный эльф, проявляющий милосердие. Но он прав, мое многострадальное тело, из которого совсем недавно извлекли пули, несмотря на всю свою способность к регенерации, восстановиться еще не успело. Все-таки какой-то я нетипичный дампир, обычные-то после хорошей трапезы – а двух охранников к таковой без сомнения можно причислить – должны были бы исцелиться от всего, кроме психических заболеваний. Да и глаза у меня не красные. И даже уже не зеленые. Неужели я натерпелась недостаточно боли и страха? А папа еще вина боялся, тут палачи и те сделать нечего не смогли…
– Так, у нашей клыкастой красавицы глаза опять на мокром месте, – заметил очевидное Торкат. – Ладно, Клер, не плачь, есть у меня идея. Жутко противоправная, конечно, но…
– Наверное, мне лучше этого не знать, – решил полуэльф. – Пойду-ка я на чердаке пороюсь, там вроде бы лежало кое-что, способное вам пригодиться.
Промокнув извлеченным из кармашка платочком находящиеся на мокром месте глаза, я произнесла уже в спину уходящему хозяину, чувствуя как лицу становится подозрительно жарко:
– Большое спасибо…
Обернувшийся в ответ полуэльф мягко улыбнулся и, исчезая в дверном проеме, прошептал как будто бы для себя:
– Да не за что, девочка моя…
Стоило гостеприимному хозяину только покинуть наше честное собрание, как из глубоких кожаных объятий кресла высунулась лучащаяся любопытством головка Лаэлы. И если бы я не была уверена, что вампиры были только в моем роду, то, думаю, я бы вздрогнула. Уж очень яростный огонь горел во взгляде нашей подруги:
– Так! Не знаю, как вам, но мне просто жизненно необходимо знать некоторые вещи. Клер, – как ты выжила? И кто или что ты такое?
– Гроткар, наш гостеприимный хозяин ушел? – спросила я гнома, который находился ближе всего к двери.
– Угу, даже дверь за собой закрыл, по лестнице поднявшись, – кивнул он и с удивлением уставился на эльфийку: – А что не так? Она же берсерк. Они даже смертельные раны без проблем игнорируют.
– В легендах, – процедила Лаэла. – А в жизни они от них умирают. Правда, не сразу. Но получить пулю, да еще и неоднократно, в грудь, а потом бегать, будто это всего лишь царапины, неспособны даже они. Я повторюсь, Клер, что ты такое? Не человек точно. И не полугном. Пусть даже с толикой демонской крови. Или… ее у тебя в жилах слишком много? Процентов этак сто. Но как ты тогда попала в наш мир?! Если давно, то почему тебя узнал так называемый отец, а если недавно, то где тогда настоящая Клер Дербас? Может, тот пожар был сделан специально, чтобы скрыть улики и не дать заметить подмену?!
Опа, а откуда у нее в руке револьвер? И целится-то она, что характерно, прямо между глаз. Впрочем, видно, что эльфийка не уверенна, стоит ей стрелять или нет. А может быть, не знает, поможет ли простой кусочек свинца против сидящего в кресле существа. Но и оно само тоже сомневается в его действии, но проверять что-то не хочет.
– Ты немного не угадала. – Ну что ж, пожалуй, сохранить тайну все равно не удастся. Вариантов, которые могли бы объяснить замеченные моими друзьями странности, слишком мало, и к правильному выводу они рано или поздно придут сами. – Я действительно та Клер, которую вы все знаете, и являюсь настоящей дочерью своих родителей.
Полугнома и вампирши.Сначала она не поняла, потом не поверила, а потом испугалась.
– Мертвецы живы! – Да уж, эльфы долгоживущий народ, и от Эпохи Смерти их отделяет меньше всего поколений. А потому-то у Лаэлы волосы встали дыбом, похоже, она уже видела как наяву восставших из могил ночных кровопийц и личей, снова превращающих все народы мира в своих рабов, а братья-гномы от удивления лишь выронили из своих ртов сигары. – Гырхд гра дабарук! – Познания в кобольдьем языке у эльфийки были поболе моих. Во всяком случае, ругнуться «мохнозадой задницей» я бы точно не смогла. Просто бы не сформулировала столь чудовищную словесную конструкцию. – Но это все равно не объясняет, как ты выжила после простреленного как минимум дважды сердца! Я же сама видела!
Состояние Лаэлы плавно приближалось к отметке «неконтролируемая истерика», и если бы не Гроткар, вклинившийся в разговор своим баском, это бы и случилось.
– Да не было там простреленного сердца. Я ж ее сам перебинтовывал. Когда ты на братце повисла, после двери той. У Клер только плечо прострелено да тирком пара пуль по левой стороне груди прошли. Как раз между рукой и ребрами. Мясо, конечно, вырвали – не без того. Да и крови там было много. Просто в том балахоне, в котором она была, дырки на выходе ну прямо как… – Тут гном немного запнулся, подбирая сравнение, и продолжил: – Ну как у фокусника, короче. Да и пукалка эта… – Гроткар извлек откуда-то из недр новенького кафтана, подогнанного для него Элефиалем, знакомый мне до дрожи револьвер с несуразно толстым стволом – тот самый, из которого в меня стрелял охранник. – Вот, сами посмотрите, что бывает, если хорошую придумку употребить через одно место. Взяли наш глушитель, а он, да будет известно, предназначался только для остроконечных оболочечных винтовочных патронов, и присобачили на револьвер. Мало того что на «Тромс и сыновья» – а у них, как известно, все через одно место изготовлено, – так эта модель еще и с безоболочечными мягкими тупоконечными пулями. И какую точность и убойность они хотели после этого получить? Пукалка, короче, что с нее взять. Думаю, даже кузнечный фартук из толстой кожи с десяти шагов не пробьет – если попадет, конечно.
– Ты не врешь? – Я встала из кресла и, отодвинув впавшую в состояние ступора Лаэлу, отобрала у него пистолет и внимательно изучила. Осмотр дал немногое, но клеймо фирмы, названной гномом, действительно имелось. А для проверки характеристик оружия надо бы устроить стрельбы. Но некогда.
– Нет, могу поклясться в каждом слове, – хмыкнул подгорный житель. – А ты?
– С этим сложнее, – откровенно призналась я. – Если честно, я долго считала себя обычным квартероном, да и отец тоже придерживался того же мнения, пока его дочурка не загрызла гоблинодава вместе с хозяином. Так что, скорее всего, ты действительно проучился целый курс бок о бок с дампиром.
– Клер, – эльфийка наконец отмерла, – такими вещами, как возвращение мертвых, не шутят!
– Я серьезна, как гном-банкир при оглашении процентов по кредиту! – огрызнулась я. – Моя мать считается талантливейшим некромантом мира. Ее прошлое покрыто мраком, а ее дочь обладает физической силой не меньшей, чем у огра, магическим даром темной направленности, и вдобавок время от времени у нее вырастают не предусмотренные природой людей и гномов детали! Кровь же для меня стимулятор. Приятный на вкус.
– Но… но ведь вампиры вымерли! – На Лаэлу было жалко смотреть. – И ты просто не можешь им быть! Ты не чудовище!
– Они вообще-то и так были не совсем живыми, – буркнула я. – И я полукровка. Молодая, слабая, подкинутая отцу в возрасте двух лет и к тому же какая-то странная.
– Да уж, возлюби меня камень, – пробормотал ошарашенный признанием напарницы Торкат. – Ситуация. Но если вампиры еще существуют, то почему живые еще не работают кормом?
– Я не знаю. – Мое признание, кажется, друзей не слишком успокоило. – Отец думал, что Эпоху Смерти удалось пережить всего одной особи. Моей маме. Был у них способ спастись: достаточно сильные кровопийцы умели залегать в сон, похожий на смерть.