Леди удачи

От сильной зуботычины Артур отлетел к стене, в который раз треснувшись многострадальным плечом. Он с трудом сел и мотнул головой, пытаясь унять звон в ушах. «Зуб, кажется, приказал долго жить», — фаталистически подумал Суорд. Он не понимал сейчас лишь одного: почему комендант вместо того, чтобы не долго думая выполнить свое обещание и отдать «наглого юнца» в руки палачей, уже неделю ограничивается лишь холодом и сыростью карцера да не особо зверскими побоями. Впрочем, поди знай, что хуже: пыточная камера или беспросветная томительная неизвестность? Последние дни Артура уже так измотало это тягучее ожидание, что он стал откровенно издеваться над доном Аугустино: сочинять анекдоты и эпиграммы, петь лихие песенки и прочими способами пытаться сдвинуть ситуацию с мертвой точки хоть в какую-нибудь сторону. Но тщетно. Комендант твердо решил сохранить Суорда в целости и сохранности. Для чего? Артур терялся в догадках. Он только что отпустил в адрес «высокого начальства» такую шуточку, что, будь это на «Тайне», он бы сам себя отправил трое суток мыть гальюн. А в ответ — только затрещина. Впрочем, сегодняшняя беседа с комендантом отличается разнообразием — в его кабинете появилось новое лицо — толстый, как тюлень, монах-доминиканец. Похоже, дело запахло горелым мясом! Тогда о чем же так долго и яростно препирается разъяренный дон Морендо с этим охотником за ведьмами? Пауза в «воспитательном моменте» могла оказаться занимательной. Суорд опять со злостью встряхнул головой — звон в ушах мешал сосредоточиться…

— А я говорю, он пойдет на виселицу! И не суйте мне в нос ваше распятие, падре! Я сам добрый католик и могу цитировать Писание не хуже вашего. Но мальчишка — пират, и он будет повешен!

— Вы забываетесь, сын мой! Так ведь недолго угодить в святую инквизицию вместе с вашим подопечным! — шипел въедливый голос. — Он-то, может, и пират, но без дьявола здесь не обошлось. Откуда у него эти часы? Вы заглядывали внутрь? Нет? Так загляните, упрямец вы эдакий! Разве делают такую механику благочестивые мастера? А из какого металла, по-вашему, застежки на его одежде? А почему он не кричит и не просит пощады? Или вам неизвестно, что пособники Сатаны не чувствуют боли? А может, вам знак ом язык, на котором он творил заклинания? Ибо каждому ясно — это не что иное, как заклинание…

Артур потрогал языком разбитую губу.

— Это уж точно — клял тебя во все корки, — по-русски пробормотал он.

Комендант сбавил тон, но ослиного упрямства в его голосе не уменьшилось:

— Да какая вам разница, будет он сожжен или повешен? Конец один, а с меня губернатор решительных действий требует. Пираты совсем распоясались, ничего не боятся! Виселица — очень неплохой урок для таких, как он, — Морендо, не глядя, пнул Суорда. — Я бы давно его вздернул, если бы не ждал со дня на день адмирала Мигеля де Эспиноса-и-Вальдес. Этот пес Блад когда-то погубил его брата — дона Диего [21] . Вы же понимаете, падре, какой подарок адмиралу казнь любимчика проклятого пирата!

21

Р. Сабатини «Одиссея капитана Блада». Капитан испанского корабля, захваченного Бладом.

— И когда же ваш дон Мигель посетит Картахену? — поднял бровь монах.

— Увы! Сегодня я узнал, что «Энкарнасион» — флагман адмирала — застигла жесточайшая буря, и теперь он стоит в Сан-Хуане без единой целой мачты. К тому же, как вы знаете, один из пленников бежал…

У Артура упало сердце. Неужели Джереми?..

— Да, нам известно, что Блад чистит киль на острове Сан-Хелена. Но чем черт не шутит. Щенка надо казнить для устрашения всех пиратов Мэйна. Больше я этот «пороховой склад» и дня держать не хочу! А вы с ним неизвестно сколько еще провозитесь! Нет уж, оставьте его мне, фрай [22] Винсенте!

22

Fray (исп.) — брат.

Суорд облегченно вздохнул — сведения коменданта устарели недели на две. А остальное… Ну-ну, пусть себе грызутся — чем дольше, тем лучше. А у него на крайний случай есть… Артур сжал на шее под рубашкой распятие. «АЭВ-1 — Аппарат Экстренного Возвращения. Разрешается использовать один раз в экстремальной ситуации» — так говорится в инструкции.

Наконец монаху надоело переливать из пустого в порожнее.

— Как знаете, дон Морендо, как знаете… Но учтите, я отправил письмо примасу Новой Испании дону Игнасио де ла Фуэнте, где доложил об этом еретике и вашем самовольстве. Так что не советую брать на себя слишком много… Как бы вам самому не надеть санбенито [23] !..

23

Санбенито — одеяние осужденных инквизицией, длинный полотняный балахон.

Коменданту словно шлея под хвост попала. Он взъярился:

— Что?! Вы еще и угрожаете?! Да я на своем посту совершил больше богоугодных дел, чем вы сможете насчитать волос на вашей голове! Артуро Эспада будет казнен! Сегодня! Сейчас!! Немедленно!!!

— Немедленно нельзя. Виселица еще не достроена, — флегматично пробасил стражник у дверей. — Вот разве удушить…

— Нет! Мальчишку казнят публично, на страх всем! А то и впрямь, чего доброго, фрай Винсенте обвинит меня в уничтожении улик. Построить виселицу! И сейчас же!

— «И шутки у него такие же!», — пробормотал Суорд.

Дошедший до белого каления комендант подскочил к нему и прошипел, брызжа слюной:

— Ничего, молокосос! Завтра утром ты перестанешь ухмыляться. Пеньковый воротничок — не бант на шее…

Тут взгляд дона Аугустино упал на шею Артура. Он схватил цепочку распятия и, чуть не оторвав Суорду голову, с ехидной ухмылкой ткнул крест в лицо иезуиту:

— А как вам это, падре? Неподходящее украшение для колдуна и еретика, а?

Фрей Винсенте, в свою очередь дернув распятие, зашипел в лицо коменданту:

— Подручные Сатаны на все способны! Тут наверняка какой-нибудь тайный знак… — он изо всех сил рванул крест к себе.

Артур с ужасом почувствовал, что цепочка не выдержала и, разрезая кожу на шее, оборвалась.

— Крест! Мой крест!!! — отчаянно вскрикнул он и рванулся было к монаху, но очередной удар отбросил его на пол.

Фрей Винсенте, зажал трофей в руке. На губах его зазмеилась мстительная ухмылка:

— Проверить надо со всем тщанием. Могу поклясться, что здесь у Иисуса или пальцы скрещены, или гвоздей нет… — и монах выскочил за дверь.

Артур проводил его безнадежным взглядом, перехватив который дон Морендо почувствовал что-то вроде угрызений совести. Действительно, грешно оставлять человека в смертный час без божьей помощи. Поэтому комендант пробормотал:

— Да ладно! Если с твоим крестом все в порядке, его вернут. Обещаю! — и приказал увести пленника.

* * *

На рассвете отворилась дверь.

— Эй, выходи!

Артур вышел из камеры, не понимая, куда и зачем его ведут. И только увидев у двери всхлипывающую Инессу, он окончательно проснулся. Казнь! Суорд автоматически прижал руку к груди и, вспомнив, похолодел…

— Подождите! Мой крест!!! Верните мой крест!

Стражники переглянулись. Вероятно им, как и дону Морендо, стало неловко. Но делать нечего! Один из караульных слегка подтолкнул Суорда к выходу:

— У святого отца твой крест. Иди!

В глубине души Артур невольно усмехнулся: если фрай Винсенте случайно нажмет на лоб Христа, его уверенность в связи пленника с нечистой силой подтвердится экспериментально. Небрежным движением Суорд стряхнул руку стражника со своего плеча и пошел вперед по коридорам. Внезапно гулкое эхо разнесло возглас: «Артуро!!!». Из-за поворота выскользнула Инесса.

— Артуро! Сеньор Эспада! — прошептала она, запыхавшись, и неожиданно бросилась ему на шею.

— Инес! — опешил Суорд.