Леди в красном

Эллис вспомнила неприятный разговор, который состоялся у них с Гарри, и покачала головой.

— Пока ничего, но я работаю над этим. — Ей была противна сама мысль о том, что придется идти к Дениз в надежде, что у сестры больше шансов повлиять на мужа. Но другого выхода Эллис не видела. Она вздохнула. — Проблема в том, что пока у нас на руках не будет убедительных доказательств, никто не поверит, что за всем этим стоит Оуэн. Особенно сейчас, когда все активно сочувствуют ему из-за отца.

— Это создает нам дополнительные трудности, — согласился Колин.

— Думаете, они смогут докопаться до правды? — спросила она из чистого любопытства.

— Убийство, произошедшее полвека назад? Нет ни оружия, ни свидетелей, ни даже подозреваемых. — Колин покачал головой. — Они скорее раскроют тайну исчезновения Амелии Эрхарт [27] .

— Наверное, вы правы. И все же я не перестаю думать: а вдруг он сейчас на острове? Убийца, я имею в виду. Случайный прохожий на улице, с которым можно столкнуться и пройти мимо, не придав этому никакого значения. Может, даже кто-то знакомый.

27

Американский авиатор, одна из первых женщин-пилотов, первая женщина, перелетевшая Атлантический океан. Исчезла во время кругосветного перелета на этапе маршрута Лаэ (побережье Папуа-Новой Гвинеи) — о. Хоуленд (центральная часть Тихого океана).

Возможно, как и она, этот человек не был закоренелым преступником, а просто сломался под давлением обстоятельств. Странно, но мысль об этом ее почему-то утешила. Это означало, что не она одна способна на безрассудные поступки.

— Даже если он все еще жив, сейчас это уже старик, — заметил Колин. — Мы даже не знаем, онли это. Может, это была она.

Она задумчиво кивнула.

— Может, какая-то женщина, с которой у него была связь. Он мог пообещать, что бросит ради нее жену, а когда выяснилось, что он лжет, она могла страшно разозлиться и застрелить его. Прямо как Джин Харрис и тот диетолог [28] .

28

Нашумевшая история убийства известного диетолога Германа Танновера его пятидесятилетней любовницей, директрисой элитной женской школы Джин Харрисон на почве ревности к его ассистентке.

Он с улыбкой повернулся к ней:

— Так вы считаете, что это было убийство на почве ревности?

— Я слышала, что он был тем еще ловеласом.

— Если это так, то ваша версия имеет смысл.

Оба умолкли, и долгое время был слышен лишь шум ветра в кронах деревьев, словно шепчущих о чужих секретах, да крики чаек. Спустя некоторое время Колин сказал:

— Это было любимое дедушкино место. Ему нравилось сидеть здесь после дня, проведенного за мольбертом. Особенно в хорошую погоду.

— Ему, наверное, было одиноко без вас, — сказала она, представляя длинные зимние месяцы затворничества в этом отдаленном, пустынном месте.

Колин пожал плечами.

— Возможно. Но он никогда этого не говорил. Он не хотел, чтобы я чувствовал себя виноватым в том, что не навещаю его.

— А ваш отец? Он часто приезжал?

Колин редко говорил о своей семье. И Эллис только сейчас поняла, как мало о нем знает.

— Нет. Никогда. — Из того, как резко это прозвучало, стало ясно, что за этим, по-видимому, стояла застарелая вражда. — Бабушка об этом позаботилась. Она настроила против него моего отца.

Эллис сочувственно вздохнула:

— Наверное, развод был просто безобразен.

И она подумала об их с Рэнди разводе — случившееся больше напоминало медленное угасание чувств.

— Да, но что странно, я так и не знаю, из-за чего они разошлись. Это не та тема, на которую бабушка станет с радостью говорить. Кстати, она до сих пор настаивает на том, чтобы в ее присутствии даже имя деда не произносили. А что до него… Он был слишком джентльменом, чтобы говорить что-то такое, что могло выставить ее в дурном свете.

— Вашему отцу, наверное, пришлось несладко.

— Что да, то да. — Она заметила, как напряглось лицо Колина. — Хуже всего было то, что бабушка переехала в Нью-Йорк. После этого папа не виделся со своим отцом.

— Почему?

— Во-первых, они жили на разных концах материка, а тогда путешествовать было не так-то просто. Для отца это означало многочасовой перелет, а ведь он был еще совсем мальчишкой. — Колин с грустью покачал головой. — Когда он подрос, то было уже поздно. Бабушка сделала свое дело.

— А как же выналадили связь с Уильямом?

— Это все благодаря моей матери. Она считала недопустимым то, что мы росли, не зная собственного деда. Это она заставила отца разрешить нам поехать. Правда, в результате поехал только я. У брата постоянно были какие-то дела: малая лига, команда юниоров, соревнования на пересеченной местности… А стоило Патрику поближе познакомиться с девушками, как его невозможно стало от них оторвать, особенно когда он начал заниматься сексом. Уж здесь он не терялся, можете мне поверить. Когда Пат и Джинни сбежали из дома, она была беременна, хотя оба они только-только закончили школу.

— Наверняка, родители были в восторге, — заметила Эллис сухо, думая о ситуации с Джереми.

— Вы бы только видели… Я думал, они лопнут от злости, — Колин покачал головой и тихонько засмеялся, словно вспомнил что-то. — Вы наверняка думаете, что этот брак был обречен изначально. На удивление, они до сих пор вместе и совсем недавно отметили двадцатую годовщину совместной жизни. Их старший сейчас учится в колледже, а Микки только закончил школу.

— Вы часто с ними видитесь?

— Не так часто, как должен бы. Я ведь на некоторое время выходил из строя. Я даже несколько лет не навещал деда, а когда собрался, то было уже поздно.

Судя по горестному выражению его лица, Колин явно сожалел, что так случилось.

— Я не знала вашего деда, — сказала она мягко. — Но, судя по вашим рассказам, он был человеком, который смог бы вас понять. Главное, что вы перестали пить. Уверена, он бы очень этому обрадовался.

Колин какое-то время ее разглядывал, на губах его играла легкая, задумчивая улыбка.

— Для «нормика» вы слишком много знаете. — Поймав ее непонимающий взгляд, он пояснил: — Я имел в виду, для нормального человека. Так анонимные алкоголики называют тех, кто не пьет.

Она невесело улыбнулась.

— Я вряд ли бы назвала себя нормальной. Более того, я бы назвала себя кем угодно, только не нормальным человеком.

— Может, именно это мне в вас и нравится.

— Неужели? А я-то думала, только то, что я хорошо готовлю.

Он улыбнулся еще шире.