Леди в озере. Худой человек. Выстрел из темноты

Мими ласково улыбнулась и сказала:

— Но у меня есть еще кое-что про запас, если его…

— Если его не обвинят в убийстве? Так вот, милая леди, у тебя ничего не выйдет. Ты сможешь упрятать его в тюрьму дня на три. Но этих трех дней окружному прокурору хватит, чтобы допросить его, проверить ответы и понять, что он не убивал Джулию, а вот ты пытаешься выставить окружного прокурора болваном, и, когда ты выложишь свое маленькое объявление в двоеженстве, прокурор пошлет тебя подальше и откажется возбуждать дело.

— Но он не может так поступить, Ник.

— Не только может, но и поступит, — заверил я, — а если ему удастся докопаться до того, что ты что-то еще и скрываешь, то для тебя все это может окончиться очень плохо.

Мими покусала нижнюю губу и спросила:

— Ты говоришь правду?

— Если за это время характер у окружных прокуроров не сильно изменился, то все произойдет в точности так, как я тебе говорю.

Мими опять стала покусывать нижнюю губу.

— Я не хочу, чтобы он отвертелся, — сказала она, — и сама не хочу угодить в какую-нибудь неприятность. — Она подняла глаза на меня. — Если ты врешь мне, Ник…

— Верить мне или нет — дело твое.

Мими улыбнулась, притронулась пальцами к моей щеке, поцеловала в губы и встала.

— Ты такой притворщик. Ну ладно, я поверю тебе. — Она отошла в другой конец комнаты, вернулась, и — как ей это удается? — глаза сияют, на лице — веселое возбуждение.

— Я позову Гилда, — сказал я.

— Нет, подожди. Я бы… я бы послушала сначала, что ты об этом скажешь.

— Ладно, только без шуток.

— Конечно, ты и собственной тени боишься, — сказала Мими, — но не беспокойся, я не собираюсь шутить.

Я сказал, что это будет превосходно, но как насчет того, чтобы показать мне то, что она собиралась показать.

— А то остальные начнут беспокоиться.

Мими обошла кровать, подошла к шкафу, открыла дверцу, сдвинула в сторону какую-то одежду и просунула руку вглубь.

— Странно, — произнесла она.

— Странно? — Я встал. — Это ужасно. Гилд будет кататься по полу. — Я подошел к шкафу.

— Не будь таким нетерпеливым, — проворчала Мими. — Вот, нашла. — Она повернулась ко мне, держа в руках свернутый носовой платок. Когда я приблизился, она развернула платок и показала цепочку от часов длиной три дюйма, с одного конца оборванную, а с другого прикрепленную к маленькому золотому ножичку. Носовой платок был женский, на нем виднелись бурые пятна.

— Ну? — спросил я.

— Это было у Джулии в руке, я увидела, когда меня оставили с ней одну; я знала, что это вещь Клайда, потому и взяла.

— А ты уверена, что это его вещь?

— Да, — нетерпеливо ответила Мими. — Видишь, здесь золотые, серебряные и медные звенья. Эту цепочку сделали из первых партий металла, который получили тем плавильным процессом, что он изобрел. Каждый, кто хорошо знает Вайнента, сможет узнать эту цепочку — другой такой быть не может. — Мими повернула ножик, чтобы показать выгравированные на нем буквы К. М. В. — Это его инициалы. Ножа я никогда раньше не видела, а цепочку узнала бы где угодно. Клайд носил ее много лет.

— Сможешь ты описать ее, не глядя?

— Конечно.

— Носовой платок твой?

— Да.

— Пятна на нем — это кровь?

— Цепочка была в руке у Джулии, я тебе говорила, и на ней было немножко крови. — Мими нахмурилась. — Ты не… Ты как будто не веришь мне.

— Не до конца, — сказал я. — И мне кажется, что сейчас тебе просто необходимо быть абсолютно честной.

Мими топнула ногой.

— Ты… — Она тут же засмеялась, и выражение гнева исчезло с ее лица. — Ты можешь бывать страшно занудным. Я говорю правду, Ник. Обо всем, что произошло, я рассказала абсолютно честно.

— Надеюсь. Пора бы уже. Ты уверена, что, когда вы были с Джулией наедине, она уже не могла ничего сказать?

— Ты опять пытаешься вывести меня из себя. Конечно, уверена.

— Ладно, — сказал я. — Подожди здесь. Я позову Гилда; но если ты скажешь ему, что цепочка была у Джулии в руках, а она еще не умерла, то он обязательно поинтересуется, не пришлось ли тебе применять грубую силу, чтобы отобрать ее.

Мими широко раскрыла глаза.

— А что мне ему сказать.

Я вышел и прикрыл дверь.

24

В гостиной сонная Нора развлекала Гилда и Энди. Вайнентовского отпрыска видно не было.

— Давайте, — сказал я Гилду. — Первая дверь налево. Думаю, она готова.

— Раскололась? — спросил он.

Я кивнул.

— Что у нее?

— Посмотрите сами, — предложил я, — а потом обменяемся впечатлениями.

— Отлично. Энди, пошли. — Они вышли.

— Где Дороти? — спросил я.

Нора зевнула.

— Я думала, она там с вами. Гилберт где-то здесь. Он был тут несколько минут назад. Мы еще долго будем торчать здесь?

— Не долго. — Я прошел по коридору мимо спальни Мими к следующей двери, которая была открыта, и заглянул внутрь. В комнате никого не было. Дверь напротив была закрыта. Я постучал.

Раздался голос Дороти:

— Кто там?

— Ник, — ответил я и вошел.

Одетая Дороти лежала на кровати. Гилберт сидел рядом. Губы Дороти слегка припухли, но это могло быть и от слез, глаза покраснели. Она подняла голову и молча воззрилась на меня.

— Все еще хочешь поговорить со мной? — спросил я.

Гилберт поднялся с кровати.

— А где мама?

— Беседует с полицейскими.

Гилберт что-то пробормотал и покинул комнату.

Дороти содрогнулась.

— У меня от них мурашки по коже бегут, — сказала она, потом что-то вспомнила и снова молча уставилась на меня.

— Все еще хочешь поговорить со мной?

— Чем я так восстановила вас против себя?

— Не говори глупости. — Я сел на то место, где сидел Гилберт. — Ты что-нибудь знаешь про тот нож и цепочку, которые нашла твоя мама?