Ледяная Королева (Трилогия)

Вернувшись в пещеру, я честно попыталась найти себе какое-нибудь полезное занятие, но делать было решительно нечего. Поиграв за компанию с шушками в керль, я забралась в свою «норку» и окончательно поддалась черной меланхолии. Вообще-то подобные «наплывы» случаются со мной крайне редко, но уж если случаются… Недолгий беспокойный сон, сморивший меня ближе к вечеру, только усилил накопившийся негатив, отбив начисто и аппетит, и желание общаться с кем бы то ни было. Вопреки обыкновению, водным процедурам тоже оказалось не под силу справиться с моей хандрой. Даже появление пропавших с утра неразлучных друзей не заставило меня выйти, они же почему-то не торопились меня повидать. Ну и пусть, не очень-то и хотелось!..

Надувшись на весь белый свет оптом, я лежала, не раздеваясь, поверх одеяла и бездумно смотрела, как тает огарок свечи в грубой глиняной плошке. Зыбкий огонек, мерцавший в изголовье, как будто усиливал ощущение холода и пустоты, камнем давившее на сердце, выжимая непрошеные слезы. Я даже не вытирала мокрые щеки, только изредка хлюпала носом и сглатывала горячий ком в горле, и уже подумывала, что стоит перевернуть основательно заболоченную подушку, когда сенсоры неожиданно выдали чье-то присутствие у самого входа в мою «норку».

После деликатного покашливания раздался негромкий голос принца:

— Ты не спишь?

— Сплю, — буркнула я, поспешно поворачиваясь к стенке: не хватало еще, чтобы меня застукали в таком сопливом состоянии!

— При свете?

— Темноты боюсь! До потери пульса.

— Я так и понял. — Тяжелая шкура колыхнулась, пропуская позднего визитера. — Не возражаешь против компании?

— На кой тебе вдруг сдалась моя компания? — Ворчливый тон должен был дать понять, что я не в настроении общаться, но Дин словно бы ничего не замечал.

Он присел рядом и осторожно провел рукой по моим растрепанным волосам.

— Я тебе кое-что принес. Не хочешь взглянуть?

— Нет!

— Что ж, попробую пережить, хотя… обидно, знаешь ли — все-таки старался! Не будь я таким скромным, сказал бы — жизнью рисковал…

Ой, только вот не надо меня на пушку брать! Впрочем… Я, не оборачиваясь, дотянулась до него круговой волной — и поневоле встряхнулась. Не знаю, как там было насчет риска для жизни, но вот свежие ссадины на ребрах, потянутые запястья и глубоко исцарапанные руки — реальность вполне объективная. Я резко села, сдвинувшись в угол и поджав босые ноги.

— Куда тебя снова черти носили?! Что, готов на все, лишь бы я не скучала без дела?

— Просто вспомнил, что девушкам обычно дарят цветы — во всяком случае, у нас, — обезоруживающе улыбнулся принц. — А в здешних краях с ними некоторые сложности, особенно в такое время года! Возьми, это — тебе…

Я машинально приняла в ладонь плоский камешек размером со спичечный коробок, на котором тесной кучкой сгрудились пять бугристых бурых луковичек. Из нижней их части росли толстенькие коротенькие чешуйчатые корешки, прочно оплетавшие розовато-серый гранит. Из верхней бодро топорщились коренастые опушенные стебельки с парой округлых кожистых листиков, увенчанные цветочками размером с юбилейный металлический червонец.

Такого мне прежде видеть не доводилось, хотя, приглядевшись внимательнее, можно было понять, как эти хрупкие на вид растения умудрялись выжить высоко в горах. Семь плотных лепестков — песочно-коричневых у основания, мшисто-зеленых от середины до заостренных кончиков — были покрыты густым графитно-серым пухом, а в черной сердцевине прятались мелкие тычинки. От моего близкого дыхания цветочки дрогнули, покачались и начали медленно разворачивать к источнику тепла свои диковинные чашечки, а мне плеснула в глаза пара-тройка занимательных картинок из категории «события дня».

— С ума сойти! — невольно вырвалось у меня. — Так ты ради этой экзотики лез, цепляясь чуть ли не зубами, на те жуткие скалы, а потом отшлифовал собой половину ледника?!

— Не половину, чуть поменьше! — разулыбалось высочество, явно радуясь тому, что прекратилось мое слезоразлитие.

— Нет, с головой ты точно давно не дружишь! И зачем было так рисковать?!

— Есть о чем волноваться! — небрежно махнул рукой принц, но было заметно, что ему приятно мое беспокойство. — Тебе нравится?

— Потрясающе! — совершенно искренне сказала я. — Как они называются?

— «Горные звезды». Они похожи на тебя.

— Это чем же?!

— У тебя глаза тоже трехцветные: зеленовато-карие с дымчатыми ободками.

— Надо же, разглядел! — Я попыталась насмешкой прикрыть свое смущение. Боже, какая у него улыбка!..

— Еще бы — в первый же день! Такие глаза нечасто встретишь…

— Особенно если от хозяйки отдельно! — фыркнула я, намеренно не давая принцу развивать и дальше столь удачно найденную тему. — Спасибо за цветы. Это все?

— Нет. Я еще собирался вернуть медальон.

— Ни раньше и ни позже! — хмыкнула я, протягивая руку. — Давай.

Дин молча взял меня за кисть и совсем по-кошачьи потерся щекой о мою ладонь. Снова, как и вчера, нахлынула обжигающая волна пополам с паникой, и я, поспешно выдернув руку из горячих пальцев, отвернулась.

— Посмотри на меня, — тихо попросил Дин.

— Чего я там не видела?!!

— А если все же кое-что просмотрела? Может, поговорим?

— Может, все-таки вернешь медальон?!

Дался он мне, в самом деле! Просто я отчаянно и безуспешно пыталась взять себя в руки. Сердце окончательно сбилось с привычного ритма, трепыхаясь в груди всполошенной птицей, и больше всего на свете я сейчас боялась встретиться с Дином взглядом. Да что со мной такое творится, дьявол побери?!

В мою протянутую ладонь аккуратными кругами улеглась теплая витая цепочка, поверх нее — любимое украшение, оно же — оберег, оно же — переходник, оно же — черт знает что еще…

— Я, по-моему, так и не сказал тебе спасибо…

— Ну так скажи…

— Спасибо!

— На здоровье! Рада была помочь. — Я, чуть покачивая руку, с преувеличенным усердием наблюдала, как отблески пламени перебегают по завиткам серебра. — Теперь все?

— Почти. Мне уйти? — Он смотрел на меня спокойно и серьезно.

— Как хочешь, — выдавила я через силу, в глубине души отчаянно боясь, что он действительно уйдет.

— Я хочу быть с тобой, не только сейчас и не только здесь, — отчеканил глубокий голос. — Вопрос в том, чего хочешь ты!