Ледяное сердце Северины

Но сейчас ради встреч с Алексеем она поступилась львиной долей комфорта, жила в городской квартире, как обычная женщина среднего достатка, сама готовила и даже мыла посуду. Единственное, она так и не решилась на уборку. Северина терпеть не могла это занятие и наняла женщину, которая приходила каждый день и наводила порядок.

Когда у девушки нет ни гроша за душой и негде жить, это плохо в плане брачных перспектив, но если полно денег – кажется, еще хуже.

Оба они люди взрослые, с состоявшейся судьбой, и, как бы ни тяготились одиночеством, придется менять многое в жизни и в себе, чтобы быть вместе. А это – болезненный процесс. Одиночество – коварная штука, как курение. Вредно, муторно, но избавиться от привычки к нему трудно.

Соединиться (Северина даже мысленно избегала слова «пожениться») – это значит найти компромисс между ее состоянием и средним достатком Алексея. Или он должен смириться с тем, что будет жить за ее счет, а заодно посадит ей на шею сына и маму, или ей придется разориться. Хотя бы сделать вид, что она разорена.

А как иначе? Допустим, отпуск. Она летит в бизнес-классе, а Леша ютится в экономе? А потом Тоборовский снимает комнату в частном секторе, а она – люкс, и ночуют день у него, день у нее.

Да что загадывать на будущее, все понятно уже сейчас. Как упоительно они могли бы проводить выходные! Вместе ездить туда, где она бродила в печали и одиночестве, ни на что не надеясь! Бывать в лучших театрах на лучших местах… Вместо этого они скачивают с торрентов старые фильмы и смотрят, лежа в постели.

Мальчик Алексея был похож на отца как две капли воды, и Северине хотелось бы что-нибудь для него сделать. Но нельзя, ибо у ребенка есть отец, и своими заботами она обидит его. Единственное, что пока удалось сделать, – это передать ему последний айфон, якобы ей подарили партнеры, а она «еще только лопату к уху не прикладывала». Неизвестно, как объяснял Алексей свои ночные отлучки сыну, но мать-то должна догадаться, что у него завелась женщина.

Между тем он ни словом не упоминал о том, что мать говорит на эту тему, и главное, что он говорит ей. Алексей был как дельфин, выныривал к Северине ненадолго, а потом погружался в свою собственную жизнь, как в океан.

Северина не знала, чего он ждет от их романа, а спросить стеснялась. Опять мешал чертов бизнес! Будь она среднестатистической дамочкой, давно бы поинтересовалась: Леша, чего ты хочешь? Какие у тебя творческие планы относительно нас с тобой?

Но в ее устах подобные вопросы звучали бы, как каприз бизнес-леди, приценивающейся к одушевленной постельной принадлежности.

Поэтому Северина молчала, только готовила все более и более изысканные блюда, правда, из довольно простых и недорогих продуктов. Нет худа без добра, в процессе она изобрела несколько новых рецептов, но не спешила пока делиться ими с телезрителями. Пусть это будет только для них с Алексеем, пока они вместе. А потом… Потом черт знает что будет.

Алексей – состоявшийся человек, полковник, герой России, возможно, станет генералом. Ему не нужен этот быдло-комплекс «ямужик». Но кто знает, возможно, его мужскому самолюбию льстит то обстоятельство, что он обольстил известную бизнес-леди.

Нескольких школьных лет, проведенных в положении изгоя, хватает, чтобы потом всю жизнь самоутверждаться, совершать подвиги и желать лучших женщин.

Но когда Алексей приезжал и бросался обнимать возлюбленную с порога, и сразу отскакивал, вспомнив, что он в мокрой куртке, которую тут же одним движением скидывал, одновременно ладонью стряхивая с волос капли дождя, Северина забывала о своих страхах.

Это паранойя, думала она потом, крепко обняв спящего Алексея и стараясь дышать с ним в такт. Или, хуже того, стереотипы. Чертов Стрельников до сих пор сидит в ее крови!

А она еще, одурманенная влюбленностью, хотела ему все простить. Говорят, это свойство сильного – прощать, и она всегда прощала. В сущности, она и не обижалась особенно на людей, даже на Таньку Сорокоумову. Жить без мозгов тяжело и без ее мести. Когда она планировала операцию возмездия, то спросила себя, кому еще хочет насолить, ответить злом на зло. И нашелся только один человек, доцент по гигиене. Она пришла на экзамен больная, с высокой температурой, но отвечала правильно, только замешкалась в материале, который он давал на своей дурацкой лекции. Рядом сидела преподавательница, которая хорошо к Северине относилась, и они с ней попросили не о пятерке, нет. Просто, чтобы не ставил оценку, а она придет пересдаст, когда будет здорова. Но этот доцент, переполняясь чувством собственной важности, злорадно влепил «хорошо», похоронив надежды на красный диплом. Между тем в соседнем углу принимал завкафедрой, он спросил у студента, как называется прибор для определения микробной загрязненности воздуха. – Не помню, на «К» как-то. – А моя как фамилия? – Тоже на «К». Это я изобрел прибор!

И студент получил «отлично», а Северина, не зная повадок мух на улицах Багдада за тысячу лет до нашей эры, – «хорошо»!

Все. Больше у нее обидчиков не было. Остальные люди большей частью делали ей добро, а если в чем-то препятствовали, то их толкала на это необходимость. Но Стрельников и этот дебил-доцент, любитель мух, они имели над ней власть и употребили ее против нее. Они повредили ей не потому, что их к этому вынуждали обстоятельства, а просто чтобы доставить себе удовольствие. Злоупотребили, так сказать. И теперь, когда власть и сила в ее руках, почему бы и нет? У нее даже значительно больше прав, потому что, когда они обижали ее, она еще не успела сделать им ничего плохого.

Сначала Северина думала для разминки, так сказать, в виде пробы пера, хорошенько насолить доценту. Ее остановило только то соображение, что через двадцать лет он не вспомнит студентку, которую лишил диплома с отличием. И это существенно ослабит радость возмездия.

Возможно, Стрельников тоже ее забыл: судя по отчетам детективов, в его жизни было столько баб, что все они слились в единый конгломерат. Ничего, она заставит его припомнить.

Наконец, докажет ему, а главное, себе самой, что не просто игрушка в руках мужчины, которую можно отбросить сразу, как надоест.

Тогда и отношения с Алексеем выстроятся правильно.

Инга заступала на дежурство с тяжелым чувством. Вдруг ее смена совпадет со сменой Полины, а ответственному хирургу не избежать общения с терапевтом. Тут и консультации перед операциями, и диагностика сложных больных, и, главное, общее руководство. Старший в бригаде хирургов одновременно является главным по клинике в нерабочее время. Он должен знать, сколько где свободных мест, все ли пациенты на койках, нет ли грубых нарушений режима и не горит ли где чего. Одно время была выделена целая должность дежурного администратора, ее разрабатывали почти все заведующие, а дежурные хирурги занимались хирургией, а не разбирались с родственниками, которые в два часа ночи притащили наобум свою хроническую бабушку и были крайне удивлены, что место для нее нашлось только в коридоре. Было очень удобно, но, в связи с глобальными сокращениями, называемыми почему-то оптимизацией, эта должность попала под нож первой, и на хирургов снова упали все дрязги и хозяйственные вопросы. А вот денежная надбавка за эту дополнительную работу зависла где-то в воздухе.

Как общаться с Полиной после ее хамской выходки, Инга представляла себе плохо, для сохранения остатков душевного покоя лучше отказаться от дежурств. Будет спать дома каждую ночь, читать книги, смотреть сериалы, как приличная женщина, а не скакать вокруг разных пьяных ублюдков. Ведь если посмотреть на активных дежурантов, то всех их объединяет одно – ненависть к человечеству.

Инга дежурила не чаще одного раза в десять дней и у себя в центре имела дело в основном с адекватными людьми, поэтому пока не подхватила это профессиональное заболевание, но иногда испытывала к обратившимся такую острую неприязнь, что это ее пугало.