Ледяное сердце

Ссорились, пару раз чуть ли не до драки, когда Анфиса подросла – да, случалось. Но и всегда поддерживали, защищали, выгораживали друг друга перед мамой и папой: не только старшая, но и младшая по мере сил и возможностей, хотя бы заплакав, когда родители начинали ругать Свету. Потому и не страшно, когда только вдвоём, проявлять отчаяние и слабость, выглядеть нелепо или смешно, валять дурака, сходить с ума,

Вот они и отрывались по полной: подпевали, или, скорее, орали чуть ли не во всё горло, бесились, кривлялись, скакали. Тем более следующий трек оказался ещё более зажигательным, беззаботно-жизнерадостным и прикольным, заставлял повторять раз за разом «Мне так повезло» и легко в это верить. А чтобы уж совсем себя не ограничивать, опасаясь гнева соседей снизу, они забрались на кровать. Как будто вернулись лет на десять назад. А когда песня закончилась, а телефон вырубился, просто повалились на спину, тяжело дыша, уставились в потолок.

В горле пересохло и даже немного саднило, но ничего удивительного – они же реально орали. А вот глазам почему-то опять стало мокро, хотя Света считала, что выплакала уже всё до капли, но, оказалось, нет.

Слезинки скопились в наружных уголках глаз, сбежали по вискам, обжигая кожу и оставляя влажные дорожки, но Света не стала их вытирать. Это ведь по сути не плач, а даже непонятно что – остаточные явления, отзвуки, отголоски. И они, наверное, ещё долго будут появляться сами по себе. Света ведь не из железа и не из камня, и чувства к Эдику никуда не делись: разбитые, разломанные, израненные, но они до сих пор живы. Не избавиться от них только с помощью одной истерики. А жаль, очень жаль.

Лежащая рядом Анфиса неожиданно шмыгнула носом. Как-то чересчур подозрительно. Света скосила глаза, потом повернула голову, и будто увидела запоздавшее по времени отражение в зеркале – слезинку, сбегавшую по виску.

Ну здрасьте, приехали.

– А у тебя-то что? – шёпотом поинтересовалась она.

– Почему? – сердито всхлипнула Анфиса, совсем как старшая сестра недавно.

Только та обращалась не конкретно к кому-то, а к жизни, или к судьбе, а Анфиса именно к ней.

– Что «почему»?

Сестрёнка опять шмыгнула носом, сглотнула, но всё-таки ответила, точнее задала новый вопрос:

– Почему именно у меня так? Нога эта. Все нормальные, а я урод. И вы меня жалеете. Обычно же старшие сёстры младших недолюбливают, потому что им родители их вечно навязывают. Посидеть, погулять, отвести. А ты на меня никогда особо не сердилась. И не прогоняла.

Света хмыкнула, пожала плечами.

– Так мне тебя особо и не навязывали.

Но Анфису её объяснение не успокоило.

– Так это тоже потому, что я больная, – убеждённо заявила она. – Боялись, что не справишься, что со мной слишком сложно.

– Анфис, ну ты чего? – Света уже не просто повернула голову, а развернулась набок, протянула руку, аккуратно провела по сестрёнкиному виску большим пальцем, стирая мокрый след. – По-моему, ты уже пытаешься найти скрытый смысл там, где его нет, – произнесла мягко, но одновременно с лёгким укором. – Я не считаю тебя ни уродом, ни больной. Для меня это просто как индивидуальная особенность. У кого-то уши оттопыренные. У меня вон щёки пухлые и несколько килограммов лишние. А тебе сделают операцию, и вообще как надо станет.

– А я не хочу, не хочу! – упрямо воскликнула Анфиса. – В больнице опять лежать. Чтобы меня оперировали. Потому с этими железяками на ноге полгода ходить. И в центр этот реабилитационный не хочу. Лучше дома, с вами.

– Так там же быстрее заживёт, – возразила Света, – и быстрее аппарат снимут. И всё хорошо будет.

Сестрёнка поджала губы, заметила сердито:

– Но у других же всё и так хорошо, без операций. Я-то в чём виновата? – С вызовом заглянула в глаза. – А ты в чём виновата? Что твой Эдик таким придурком оказался.

Света опять перевалилась на спину, опять уставилась в потолок, вздохнула, протянула:

– Я не знаю. – Предположила неуверенно: – Наверное, дело не в том, что кто-то виноват, и это ему в наказание.

– А в чём?

– Не знаю, – повторила она. – Сама думаю.

И ничего не придумывалось. Не повторять же заезженную фразу, что каждому человеку даётся ровно столько, сколько он может вынести. Или как там? Но тогда возникает вопрос: в чём смысл такое выяснять? Или ещё одно не менее расхожее высказывание: всё с тобой происходит исключительно затем, чтобы в нужный момент ты оказался в нужном месте. Хотя второе, пожалуй, звучит уже куда более разумно и воодушевляюще.

Света опять развернулась к сестре.

– А вот представь. Именно в этот раз именно в этом самом реабилитационном центре ты встретишь любовь всей своей жизни. И это единственная возможность вам пересечься. А если бы тебе не требовалась операция, вы бы так и не переселись никогда.

Анфиса критично фыркнула.

– А если не встречу?

– Значит там ещё что-то случится, – нашлась Света. – Важное. Что подтолкнёт тебя в нужном направлении. Но заранее ведь не определишь. Мы же не провидицы. Вот в конце жизни проанализируешь и поймёшь.

Сестрёнка опять фыркнула, но зато потом улыбнулась и возражать больше не стала.

– Ладно, хватит валяться, – вывела Света решительно, села на кровати. – Надо работу искать.

Чтобы не торчать целый день дома и не страдать, чтобы хоть как-то отвлечься. Да и деньги нужны сестрёнке на лечение. Родители наверняка и правда откладывали, потому что операция плановая, но в хорошем реабилитационном центре день стоит дорого, и самим существовать на что-то надо, а не с трудом дотягивать от зарплаты до зарплаты. Ещё и непредвиденные расходы частенько возникают, а жизнь дорожает не по дням, а по часам.

Анфиса поднялась сразу следом, придвинулась вплотную, привалилась к боку, заявила:

– Я тоже поищу, помогу.

Света обняла её, напомнила рассудительно, как и полагалось старшей:

– У тебя же сессия.

– Ну так не могу же я всё время только сидеть и зубрить, – возразила сестрёнка не менее рассудительно. – У меня же так мозг взорвётся. Надо хоть иногда отвлекаться.

– Ну хорошо, – легко и весьма опрометчиво согласилась Света, не особо веря, что Анфиса действительно этим займётся, но, как выяснилось позже, сестра не шутила.

Ближе к ночи, сидя за компьютером, она торжественно и гордо объявила:

– Свет, а я тебе работу нашла.

Поначалу Света решила, что она, как обычно, прикалывалась, поэтому хмыкнула, поинтересовалась критично:

– И какую же?

– Менеджером по привлечению моделей и актёров, – с абсолютно серьёзным видом выдала Анфиса, – в продюсерском центре «Ника Арт».

Глава 6

Ну точно прикалывалась. Света шутку заценила, произнесла, посмеиваясь: