Ледяное сердце

— Как учеба? Нравится? — хозяин дома предпринял попытку разрядить повисшее в столовой молчание.

Зара кивнула, стараясь не замечать взглядов Апполины. Эта полуэльфийка смотрит на нее так, будто старается проникнуть в самую душу. Какой же, все-таки, у нее дар? Лучше узнать заранее, чтобы потом избежать неприятных ситуаций.

— Что-то ты неразговорчива!

— Я пришла сюда не для того, чтобы говорить.

— Ну, давай, говори, что тебе нужно, — герцог откинулся на спинку стула; синие глаза, стремительно сменившие цвет на пронзительную лазурь, сфокусировались на лице дочери.

— Вашу фамилию. И выплату определенной суммы ежемесячно.

— Значит, все-таки деньги? — улыбка тронула краешки его губ. — Конечно, что же еще? Именно поэтому ты обо мне не забыла, а я, вот, не помню твою мать, надеюсь, мои слова тебя не обидят?

— Нет, меня обидела бы ложь. Если бы Вы сказали, что до сих пор не можете забыть какую-то горничную, которую подло бросили девятнадцать лет назад…

— Зара, оставим прошлое прошлому. Нечего припутывать к своим желаниям свою мать!

— Рэнальд Хеброн Рандрин, бумага по-прежнему у меня, — нахмурилась девушка. Всколыхнувшаяся в душе неприязнь к отцу подняла ее со стула, наполнила чернотой глаза.

— Тише, успокойся! Не стоит снова распускать свои крылья. Я больше не скажу ни слова о твоей матери.

— Вот и хорошо, Вы вдоволь наупражнялись в красноречии девятнадцать лет назад. Но я не мать, я словам не верю.

— Мне кажется, или мы собрались на ужин? — почувствовав, что в воздухе уже витают искры огня, Апполина предпочла вмешаться.

Она встала между дядей и кузиной, положила им руки на плечи и зашептала что-то на мелодичном эльфийском языке. Глаза спорщиков посветлели и снова стали васильковыми.

— Ты знал, что она э-эрри? — обратилась Апполина к дяде.

— Да, знал, — сухо ответил он. — Я видел ее крылья.

— И сказали, что эти крылья как-то связаны с доказательством моего родства с Вами, — Зара успокоилась и отрезала себе кусочек рыбы. Другой бы, наверное, кусок в горло не полез, а она сидит, наслаждается едой.

— Просто у нас в роду… Если захочешь, потом узнаешь, — Рандрин был не словоохотлив. — Надеюсь, претензии ко мне у тебя кончились?

— Пока да, потом будет видно.

— Тогда отдай письмо.

— Нет, — покачала головой девушка, — только после того, как мы сходим в муниципалитет.

— Боишься? — его губы дрогнули в усмешке.

— Что обманите? Разумеется, Вам не привыкать.

— Аше! — неожиданно громко сказала, нет, даже не сказала, а приказала Апполина. Она недовольно хмурилась, нервно сгибая и разгибая пальцы. — Ашуан амирра!

Ответ герцога повис в воздухе: он открыл рот, но так ничего и не сказал. Сначала Зара решила, что он передумал, но потом поняла, что виной всему колдовство племянницы Рандрина. Как девушка ни пыталась, она сама не могла произнести ни слова.

В полной тишине все трое медленно поглощали содержимое своих тарелок, Апполина к тому же кормила своего хорька, забравшегося ей на колени по ножке стула.

— Успокоились? — наконец спросила она, не глядя на своих собеседников.

Дядя смерил ее красноречивым взглядом: «Кончай со своей эльфийской магией!», и Апполина, чуть заметно улыбнувшись, прошептала:

— Ллори!

— Ну, и зачем ты это сделала? — цвет глаз Рандрина свидетельствовал о том, что выходка племянницы ему не понравилась.

— Я хотела, чтобы вы успокоились, нехорошо, когда близкие люди сцепляются, словно дикие орки. Знаю, — снова слабая улыбка, — ты этого не любишь, знаю, что при желании ты легко расправился с моим слабеньким заклинанием…

— Твоя эльфийская магия и моя — вещи разного порядка, у них разная природа.

Зара навострила уши. Не в этом ли таился секрет таланта Апполины? Хотя нет, эльфийское волшебство — это банально, если только эта задумчивая девушка не посвящена в какую-то запретную область. Вообще, странно, что герцог не смог справиться с ее заклинанием. Или не захотел? Но ведь проделка полуэльфийки его рассердила…

Апполина опустила свои длинные ресницы и погрузилась в привычное для себя состояние задумчивости. Удобно устроившись на плече хозяйки, хорек посматривал на Зару своими темными глазками-пуговками.

— Нда, не лучшее у нас получилось знакомство! — потянул Рэнальд. — Давай хоть выпьем за твое здоровье?

Девушка пожала плечами и равнодушно протянула бокал. Хрусталь снова окрасился цветом спелой вишни, заиграл тысячью гранями света.

— За здоровье Зары Рэнальд Рандрин! — провозгласил тост герцог.

Сердце Зары дрогнуло от радостного возбуждения. Он назвал ее не просто Зарой Рандрин, он произнес ее имя так, будто она была его законной наследницей. Может, для стороннего человека между сеньоритой Зарой Рандрин и сеньоритой Зарой Рэнальд Рандрин нет большой разницы, на деле это совсем не так. Первое просто указывает на то, к какому роду принадлежит его обладательница, никоим образом не указывая на ее происхождение и родителей, второе же сразу проясняет, с кем вы имеете дело, наделяя определенными правами и положением в обществе.

— Апполина права, мне не стоит так к тебе относиться, — задумчиво произнес Рэнальд, не допив свой бокал. Пристально глядя на него, герцог заставлял вино перетекать с одной стенки на другую. — Я не женат, официальных детей у меня нет, между тем, время идет… Ты сильная девочка, раз добилась всего, чего хотела. Узнаю наш фамильный характер! Решено: отныне ты Рандрин, окончательно и бесповоротно! Можешь собирать свои вещи и переезжать сюда.

— Что? — Зара чуть не подавилась кусочком халвы. Хлопая глазами, она непонимающе смотрела на С» Эте.

— У тебя есть отец, и тебе приличнее жить у него, то есть у меня. Я позабочусь о том, чтобы ты ни в чем не нуждалась.

— Мне ничего от Вас не нужно, кроме того, о чем я уже упомянула.

Не нужны ей его подарки со щедрого барского плеча! Бумага с сургучной печатью, новые документы, регулярное пособие — и хватит. Тоже мне, благотворитель! Так она и поверила, что он расчувствовался! Рандрина ничем не прошибешь, не такого сорта человек.

— Зара, знаю, отец из меня никудышный, — это была его первая ласковая улыбка за весь вечер. — Оправдываться не буду, да ты от меня этого и не ждешь, верно?