Ледяное сердце

— Ты с таким нетерпением своего вампира дожидаешься? — встал, подошел к ней, взял за подбородок, повернул лицо к себе. Глаза синие-синие и спокойные, абсолютно никаких эмоций.

Зара дернулась, рывком высвободилась из власти бездонной синевы.

— Зара, ты не поняла, я вовсе не собирался залезать в твои мысли, я уважаю право на личную жизнь, — он пододвинул кресло и сел рядом, положил руку на ее запястье, успокаивая ритм сердца. — Всего лишь пытался угомонить твою бесцельно плещущуюся в крови энергию. Ты же сама знаешь, я не прикасался к сознанию, ты бы сразу почувствовала. Согласись, когда ты перестала дышать, как загнанная лошадь, стало намного лучше.

— Спасибо! — виновато улыбнулась девушка и осторожно спросила: — Откуда ты знаешь про Эйдана?

— Не почувствовать присутствия вампира в собственном саду — верный признак того, что мне пора освобождать место в мире живых, — рассмеялся герцог. — Да я и до этого знал о твоем кровососущем знакомом: как-никак, ты моя дочь, и я должен был убедиться, что он не причинит тебе вреда.

— И, как, убедился?

— Вполне. Глупое существо, не знает, с кем связался! — усмехнувшись, он вернулся к прежнему занятию, добавив лишь: — Если захочешь о чем-то рассказать или о чем-то попросить, не стесняйся.

— Еще раз спасибо, но поводов пока нет, и не придвинется.

— Мне же легче.

На следующий вечер Зара сделала все, чтобы стать самой обворожительной женщиной в Айши, даже отец заметил особый блеск в ее глазах. Герцог ехал вместе с ней, что, несомненно, свидетельствовало о высоком положении в обществе семьи Одели.

Экипаж плавно катился по мостовой; Рандрин, полу прикрыв глаза, лениво расспрашивал дочь о женихе подруги. Любой другой подумал бы, что он ее не слушает, но девушка прекрасно знала, что в его мозгу отпечатается каждое слово.

В особняк Одели Зара вошла под руку с отцом — новое, пока непривычное ощущение собственной значимости и исключительного положения, до этого этой чести не удостаивалась ни одна женщина.

Апполина шла рядом, как всегда, погруженная в собственные мысли.

Вот отворились парадные двери, и дворецкий громко объявил:

— Его Светлость Рэнальд Хеброн Рандрин, герцог С» Эте, верховный маг, Советник, почетный председатель Совета королевства, его дочь, сеньорита Зара Рэнальд Рандрин, и его племянница, сеньорита Апполина Хеброн Рандрин.

— Какой у тебя длинный титул! — не удержавшись, прошептала Зара.

— Это только половина, — улыбнулся герцог. — О всякой мелочи обычно не упоминают.

— А мелочь — это что?

— Пояснения к тому, что таится за определением «верховный маг». Если тебе так интересно, после расскажу, а теперь нам нужно подойти к хозяевам и виновникам торжества.

Бланш буквально сияла от радости, стоя по правую руку от своего Авеста. Она немного смутилась, когда Рандрин обратился первой к ней, а не к ее родителям. Слова, впрочем, были банальны: приветствие, простенький комплимент и скупые поздравления с помолвкой. Хотя обручение официально не состоялось, его оглашение было чистой формальностью.

Потом внимания герцога удостоился жених, и Зара в который раз убедилась в цепкости памяти отца. Впрочем, Рандрин не особенно старался: поинтересовался, собирается ли юноша сменить род занятий (из его тона следовало, что стоило бы, что тут же понял Авест и уклончиво ответил, что подумывает об этом), вспомнил какого-то родственника Мавери, провинциального судью, еще раз пожелал счастья жениху и невесте.

Наступила очередь хозяев, им он уделил куда больше внимания. Граф Одели увлек герцога какой-то новостью, и тот вместе с ним удалился к компании мужчин в соседнем зале, бросив через плечо дочери и племяннице:

— Надеюсь, вы не будете скучать.

Не знаю, как Апполина, а Зара точно скучать не собиралась. Для начала украла у жениха невесту и выслушала ее восторженные мечтания по поводу предстоящего свадебного торжества, потом отправилась на поиски Меллона.

Пробираясь сквозь толпу приглашенных, она отчаянно пыталась отыскать знакомый силуэт; с каждой минутой сердце стучало все быстрее. Ее душило волнение, ребра стискивали грудную клетку. При одной мысли о том, что он мог не придти, замирало дыхание.

Нет, он здесь! Зара облегченно перевела дух и, надев на лицо маску с дружелюбной улыбкой, направилась к сеньору Аидаре и сеньорите Менах. Поздоровалась, похвалила хозяев за организацию приема, незаметно, тайком, скользнула взглядом по лицу мага.

Боги, казалось, прошла целая вечность с тех пор, как они вместе кружились по бальному залу, и он не сводил с нее глаз! А ей, глупой, было тогда все равно.

— Я бы выпила шампанского, — смутившись, пробормотала девушка.

Разумеется, смущение было напускным, да и пить ей не хотелось, просто нужно было на несколько минут остаться наедине с Сабиной, рассмотреть ее получше, так сказать, в праздничной подарочной упаковке, и задать не дающий покоя вопрос.

Милая, наверное, этим и взяла, больше нечем. Ну, еще кожа у нее красивая, мраморная, глазки эльфийские… Да весь этот список она сто раз прокрутила в голове, зачем мучить себя в сто первый?

— Все нынче влюбляются и выходят замуж, — как бы вскользь обронила Зара. — Даже моя лучшая подруга Бланш. Я так рада за нее! А когда можно будет поздравить Вас с этим радостным событием, или вы с Меллоном уже помолвлены?

— Не знаю, — простодушно ответила Сабина, не замечая, как натянулась до предела струна внутри собеседницы, — Меллон ничего не говорил мне об этом. Думаю, пока рано, он ведь еще не получил обещанную должность, а я не хотела бы стеснять его. Все же, семья — это серьезно.

— Так вы не помолвлены? — едва удержалась от радостного вскрика.

— Нет, но, думаю, Меллон сделает мне предложение в следующем году. Признаться, я очень этого жду. Да, думаю, в самом начале следующего года, как только устроится на новом месте. Я хотела бы, чтобы мы сыграли свадьбу летом, когда Айши полон цветов.

Вернулся Меллон с шампанским, пришлось перевести разговор на нейтральную тему: обсуждения жениха. Потом Зара и вовсе ушла, взяв с наставника обещание записать за ней третий танец. Теперь ей дышалось спокойнее, можно было расслабиться перед главным событием вечера.

Глава 28

Какие же они все-таки счастливые! Или она только сейчас научилась видеть счастье, а до этого не замечала?

Стоят рядом друг с другом на специальном возвышении, покрытом тканью цвета топленого молока, а вокруг родные. Бланш жутко смущается, не в силах смотреть людям в глаза, но улыбается — радость за стеснением не скроешь. Авест держится молодцом, такой подтянутый, серьезный, вертит в руках обитую бархатом коробочку. Глядя на него, и не скажешь, что простой гвардейский капитан, но отец прав, несерьезно жениться на дочери графа Одели, не сменив род занятий. Наверное, будущий тесть ему что-нибудь подыщет.