Ледяной поцелуй

Папа никогда на меня не кричит и никогда не ругает. Наверно, потому я такая бесстрашная и безрассудная. Всегда уверена, что мне любая провинность сойдет с рук.

Но рюкзак будет моим — это точно!

Гришка провожал меня домой. И вот, когда мы остановились у дверей подъезда, я собралась с духом и сказала ему то, что решила сегодня ночью.

— Гриша, ты мне нравишься, — промолвила я и, видя, как его лицо озарилось улыбкой, поспешила продолжить: — Нравишься, но не настолько, чтобы начать встречаться. Но все-таки ты мне нравишься настолько, что я не могу больше морочить тебе голову и давать надежду.

Он растерянно молчал. А потом спросил:

— А эти два месяца?

— Мне просто было хорошо и весело, — созналась я.

— Тебе нравится кто-то другой? — Он обернулся и посмотрел на припорошенную надпись на дороге.

— Нет, тряхнула я косичками, — никто мне не нравится, понимаешь? Никто, чтобы начать встречаться и… и захотеть чего-то большего, помимо кино и коктейлей.

— Понятно, удрученно кивнул он. — Ну ладно, я пойду, пока.

— Пока. Я смотрела ему вслед.

Закрались сомнения. А верно ли я поступила? Мне хотелось перестать обманывать и использовать. Теперь же получается, что я уже жалею. Или не жалею?

Вся в сомнениях, я пришла домой. Поела. Засела в «ВКонтакте».

В статусе написала «ХОЧУ РЮКЗАК С «СУМЕРКАМИ»! УМИРАЮ!»

На стене тут же отозвались другие девчонки из класса и просто знакомые по Сети, писавшие, что и они хотят такой. Одна даже разместила картинку с этим рюкзаком. И все мы принялись, как безумные, им восторгаться.

Через два часа мне позвонила Галя, закричавшая в трубку:

— Что ты сказала Гришке?

— А что такое?

Ощущаю волнение.

— Ну, вообще-то он удалил из друзей и тебя, и меня, и Мирку.

Я молчала, не зная, как объяснить, что после того, как меня чуть не изнасиловали на кладбище, я поняла одну простую вещь: нечестные игры с парнями могут очень плохо кончиться. Конечно, Гришка не из тех, кто бы столь жестоко унизил, как Рома со своими дружками, но все же…

И мое решение — это не страх. Я просто, наверно, впервые почувствовала беспомощность. А ведь то же самое можно чувствовать после того, как долго ухаживаешь за девушкой, а потом узнаешь: все, что ей было нужно, — это весело провести время и ничего более.

— Я так решила. Галь, я не буду с ним встречаться. Ты не будешь с Барановым. Ну чего им мозги пудрить зря?

Галя выдержала длительную паузу. Раздумывала.

— Да, но… раньше ты говорила, что в пятнадцать не может быть никакой любви и все мы пудрим друг другу мозги, и в этом нет ничего страшного!

— А теперь думаю, что есть.

— Ну хорошо, — как-то неуверенно скатала Галя и чуть веселее добавила: — Других найдем.

Я промолчала. И мы попрощались.

Я засела за книгу за айфон точнее, поскольку читаю с него.

А в девять часов раздался звонок в квартиру.

Кто бы это мог быть так поздно?

Я прислушалась к голосам из коридора, даже привстала, повернувшись в сторону двери.

Та распахнулась, и ввалился мой огромный папа. В руках он держал квадратную коричневую посылку.

— Тебе, — говорит.

Я беру коробку, смотрю, штемпелей, марок почтовых нет.

— А от кого?

Отец пожимает своими огромными плечами.

— Мальчик какой-то принес.

Мальчик? — настороженно повторила я, боязливо поглядывая на посылку. Я подкинула ее — легкая.

Папа взял со стола ножик для резки бумаги и протянул мне.

Я не тороплюсь. Характерно смотрю на папу.

Тот нахмурился и двинулся к дверям.

— Если что опять какая-то плохая шутка, Даша, ты мне скажи, и я разберусь.

— Хорошо.

Только дверь закрылась, я вскрыла коробку, а там…

У меня из груди вырвался восторженный вздох. Вытаскиваю черный рюкзачок, оглядываю его.

Неужели Гришка?

От этой мысли к горлу подступил ком, и радость от подарка испарилась. И что же теперь делать? Вернуть?

Я ласково погладила рюкзачок. Кажется, я уже его люблю. В смысле рюкзак. Не Гришку.

Пооткрывала все кармашки, проверяя молнии, и в одном из них нашла небольшой белый листок. На нем было написано, и вовсе не Гришкиным почерком:

«Не умирай! А я и подумать не мог, что тебе так сильно понравился фильм. Ты же весь сеанс на меня смотрела!» И в конце смешная рожица.

Теперь я смеялась. До странного счастливо. Это Рома.

Я зашла на его страницу — его не было в Сети. Хотела поблагодарить, но передумала. Позвонила Гахе и попросила:

— Прикрой меня! Если мама спросит, я у тебя.

— Стой-стой! — вскричала подруга. — А ты куда? Что ты опять задумала?

— Ничего криминальною. Все, отбой, я у тебя. Завтра в школе расскажу!

Я оделась и вместе со своим рюкзачком выскользнула в коридор.

— И куда это ты собралась на ночь глядя? — осведомилась мама из кухни.

— К Гальке на полчаса. Мама, я быстренько.

Мама хотела возразить, но я не дала ей и, прежде чем она успела пересечь коридорчик и добраться до меня, выскочила за дверь.

На маршрутке доехала до нужной остановки и вскоре оказалась перед зданием института. Надпись все еще краснела на асфальте под тонким слоем снега. Я ее разгребла. Вынула из рюкзака баллончики и старательно зачеркнула все написанное. А внизу приписала: «ИЗВИНИ. Я ПОШУТИЛА. И СПАСИБО!»

Глава 6 СВИДАНИЕ

С кем бы мне так поссориться, чтобы мне рюкзак подарили? — весело хмыкнула Галя.

Мы гуляли после школы по магазинам, рассматривали шмотки и всякую мишуру. Я все поглядывала на черную одежду. Как ни смешно, но черный рюкзак ни к чему не подходил. У меня вся одежда разноцветная. Единственное, что у меня есть черного, — это демисезонные сапоги прошлогодние. Я их почти не носила.

Смотри, — указала подруга на вампирскую челюсть в витрине. Купить себе, что ли?

— И куда ты с ней?

— На новогоднюю дискотеку, например!

Я пожала плечами.

Галя купила челюсть.

Идем дальше, и тут сквозь открытые двери отдела мужских костюмов я увидела его.

С того дня, как он подарил мне рюкзак, а я затерла надпись у института, прошла почти неделя. Мы не виделись и в «ВКонтакте» не переписывались. Правда, я заходила на его страницу по несколько раз на дню. Сама не понимаю зачем.