Ледяной ветер Суоми

С этой секунды участь Бобыля была решена. Продажный надзиратель закончил дежурство и отправился на другой берег Ауры. Вихтори, одетый почтовым чиновником, следовал за ним по пятам. На окраине города тюремщик зашел в кабачок с плохой репутацией, выпил там у стойки дрянного вина, бросил бумажку и удалился.

Коскинен дал ему уйти, а сам спрятался в кустах и наблюдал за входом. Через полчаса кабатчик через заднюю дверь выбрался на улицу и, поминутно озираясь, двинул в сторону моря. Шел он недолго, остановился перед постоялым двором с вывеской «Сампалинна» и стукнул в окно. Его, видимо, ждали – окно тут же открылось. Мужчина сунул туда бумагу и припустил обратно. Вихтори остался ждать. Спустя минуту из дома вышел… Антти Туоминен. Осмотрел пустую улицу и вновь закрылся изнутри.

Нотариус хотел уже идти за Лыковым, решив, что дело сделано и укрытие обнаружено. Ему повезло – задержался, справляя малую нужду у забора. Только он собрался бежать, как дверь «Сампалинны» снова открылась. На улицу вышли один за другим семеро. Все были с мешками за спинами, в руках они тоже несли вещи. Банда решила сменить дислокацию!

Колонной разбойники отправились к заливу. Наружная полиция в Або была немногочисленна, а здесь, на окраине, посты отсутствовали вовсе. Держась в стороне от фонарей, в наступившей ночи, семеро негодяев беспрепятственно достигли южного конца длинной Эстерлонггатан. Квартал здесь только проектировался, достроенных зданий имелось меньше, чем пустырей. Банда зашла в двухэтажный деревянный дом. Все, бросили якорь!

Вихтори наблюдал за операцией издали и смог остаться незамеченным. Скорее всего, разбойники выставят караул и лягут спать. Брать их лучше на рассвете. И нотариус бегом отправился к начальству.

Два сыщика, потирая руки от нетерпения, поспешили к полицмейстеру. В помещении городского управления скучал в одиночестве дежурный обер-констебль. Лыков велел доложить о себе шефу. Дежурный зевнул во весь рот и ответил:

– Господина полицмейстера нет.

– Как нет? А где он?

– Плывет на пароходе в Нодендаль. И с ним пятнадцать констеблей. Мы получили сведения, где скрывается банда Консту Иллиеви. Предстоит жаркий бой, полицмейстер взял с собой лучших людей.

Алексей Николаевич начал терпеливо объяснять, а Вихтори переводил:

– Банда Иллиеви здесь, в вашем городе. Она прячется в доме номер семьдесят по улице Эстерлонггатан. И мне нужна помощь, чтобы ее арестовать.

Но обер-констебль только помотал головой:

– Наши сведения точны, шестеро разбойников прячутся в Нодендале. К утру мы их сцапаем.

– Их не шестеро, а семеро, и они не там, куда плывет ваш полицмейстер, а здесь, у тебя под носом! – повысил голос командированный. Однако ничего не добился. Обер-констебль только развел руками:

– Здесь или там они, а помочь я не могу. Один на весь город остался. Два помощника еще есть, но они спят, и я не стану их будить. Потому что ваши сведения неточны, а наши проверены!

Раздосадованный сыщик махнул помощнику рукой:

– Идем. Нечего тут делать.

Они встали под окнами полицейского управления и начали совещаться. Коскинен предложил:

– В Або стоит русская часть. Не то рота, не то батальон. Попросим их помочь.

– Действительно, два батальона Одиннадцатого Финляндского стрелкового полка, но они расквартированы не здесь, а в том же Нодендале.

– И что нам делать? – растерялся Вихтори.

– Пойдем и предложим им сдаться. Кто откажется, того убьем.

– Вдвоем против семерых?

– Дрейфишь?

Финн улыбнулся:

– Мама тоже так говорила. Это ведь означает трусить?

Он вынул револьвер и крутанул барабан:

– Айда, перебьем их всех.

Сыщики спрятались в номере и прождали до рассвета. Уснуть не получалось, они сидели как на иголках. Едва небо стало светлеть, два храбреца направились на опасное задержание. Однако, как только вдали показался нужный им дом, помощник взял шефа за руку и затащил за угол:

– Нас опередили.

– Кто?

– Сейчас узнаем. Кажется, я догадываюсь кто.

Алексей Николаевич осторожно высунулся. Под окнами притона стояла целая толпа вооруженных людей.

– Их там двадцать человек, и все с ружьями, – сообщил он помощнику.

– Это активисты, больше некому, – сообразил Вихтори.

– Да. Теперь понятно, почему вся полиция поплыла в соседний город. Им скормили брехню, чтобы удалить силы порядка и расправиться с предателем без помех.

– Так и есть! Они тоже разыскали Антти и пришли его убивать. Банда сейчас выдаст негодяя. Не станут же простые уголовники спорить с двумя десятками патриотов из-за этой дряни – им жизнь дороже.

– Надо предотвратить расправу, – возмутился русский. – Туоминен нужен мне живой, для допроса.

Финн спрятал револьвер за пояс:

– Я не стану им мешать.

– Как не станешь? Я приказываю. Ты мне подчинен – забыл?

– Это вы забыли, где находитесь, – окоротил командированного нотариус. – Я вам подчинен до тех пор, пока это соответствует интересам моей Суоми. А когда не соответствует – я принимаю решение самостоятельно. Казнь Антти Туоминена справедлива, он украл деньги, предназначенные для борьбы за свободу. Пусть сдохнет – не жалко. Повторяю: я не буду препятствовать.

Пока сыщики препирались, открылась дверь притона. На улицу вышли двое, они волокли под руки третьего. Тот сопротивлялся как мог. Лыков смотрел во все глаза, понимая, что вмешаться не в силах – его просто убьют за компанию с Бобылем…

От толпы активистов отделился человек, занес кинжал. Раз! У Бобыля подломились ноги, и он повис на руках у своих вчерашних товарищей. Те постояли секунду и бросили тело, после чего быстро скрылись в доме. А палачи плотной толпой направились в сторону сыщиков. Те укрылись в подворотне. Двадцать сурового вида мужчин, с винтовками за плечами, прошагали мимо них. Уф…

Дав активистам удалиться, Коскинен извлек револьвер:

– А вот теперь наступило наше время.

– В каком смысле? – удивился статский советник.

– Надо захватить банду Иллиеви. А лучше перебить!

– Вихтори, ты очумел? Нас всего двое, а их шестеро.

– Вы только что хотели сделать то же самое, но с семерыми, – напомнил финн.

– Хотел, – согласился русский. – Когда Туоминен был еще живой. А сейчас его закололи, он валяется на улице и истекает кровью. Зачем мне эти ваши междоусобные финские счеты? Деритесь без меня. Ты не помог отстоять Бобыля для ареста. Теперь валяй один.

Последнюю фразу Лыков сказал намеренно жестко. Он надеялся, что его помощник трезво взвесит соотношение сил и отступит. Алексею Николаевичу вовсе не хотелось подставлять голову под пули, особенно после того, как нотариус послал его куда подальше…

К его досаде, Вихтори заявил:

– Ну, тогда я сам.

И вышел из-за угла с револьвером в руке. Вот дурак! Черт! Что делать?

Но долго раздумывать было некогда. Дверь притона открылась, и наружу полезли разбойники. Коскинен выстрелил в воздух и что-то крикнул на финском – видимо, предложил сдаться. В ответ ребята одарили его целым залпом и скрылись обратно в доме.