Легенда о Блэке. Кубок Огня

– Осталось всего одно испытание, мистер Блэк. Я уже говорила вам это, но скажу еще раз – постарайтесь не умереть.

Гарри только кивнул, отвечать вроде бы было нечего.

– И, возможно, это некомпетентно с моей стороны, но я полностью вас поддерживаю.

Он даже не сразу понял о чем это она, и только через несколько секунд до него дошло. И Рон и Гермиона и, к слову, он сам – гриффиндорцы. А МакГонагалл за своих студентов кого хочешь убьет. Хоть по ней обычно и не скажешь.

– Спасибо, профессор.

У входа на стадион его по обычаю ждал Бэгмен в компании с остальными Чемпионами. Седрик и Крам по очереди протянули руки для пожатия, Флер неловко улыбнулась – похоже, ее все-таки прибило сильнее, чем ожидалось, и его слова не очень помогли.

Бэгмен тоже попытался выдавить улыбку, но вышло у него не очень – слишком злые глаза. Сам Блэк даже пытаться не стал – для него Бэгмен был врагом номер… пять? Сразу после Волдеморта, отца, Фаджа и Скитер. Или все-таки четыре? Решая этот крайне важный вопрос, он даже не заметил, как ушла профессор МакГонагалл, и очнулся только от слов Бэгмена.

– Ну, что скажете?

Гарри моргнул и осмотрелся. На поле он бывал редко, так что даже не сразу понял, что имеет в виду Людо. Но потом парень перехватил возмущенный взгляд Седрика, и до него дошло – а поле-то сильно изменилось. Площадка, ранее бывшая ровной и гладкой, теперь во всех направлениях была иссечена невысокими зелеными стенами.

Блэк присмотрелся повнимательнее и понял – кустарник. Что-то вроде шиповника, только куда плотнее.

– Как вы думаете что это?

– Что вы сделали с полем?! – возмутился Чемпион, и по совместительству общепризнанный лучший охотник школы после Анджелины Джонсон.

– Не волнуйтесь, мистер Диггори, – махнул рукой Бэгмен, кажется, вернувший себе жизнерадостность. – Как только Турнир закончится, получите свое поле обратно. Подумайте-ка лучше, что это такое?

Гарри нахмурился. Он уже догадался, но озвучивать свои выводы не спешил. Лучше ему вообще сейчас рот не открывать, а то опять дело кончится руганью. Хватит уже.

Первым догадался Виктор.

– Лабиринт.

– Отлично, мистер Крам! – воскликнул Бэгмен. – Вы правы, это будет лабиринт.

– Что, и всё? – все-таки не удержался Блэк. – Простой лабиринт? Ничего сжигающего и убивающего?

Бэгмен снова приобрел такой вид, словно ему наступили на ногу.

– Здесь будут препятствия, мистер Блэк. Волшебные существа, заклинания, которые нужно будет обойти, и так далее.

Существа значит? Вот и Хагридовым ракам нашлось применение, а то он всё гадал куда их засунут. К моменту первого тура они были еще явно мелковаты, а во второй вроде как не вписывались. Язвительный ответ парень сумел проглотить, и Людо, бросив на него еще один мрачный взгляд повернулся обратно к остальным.

– Испытание состоится двадцать четвертого мая. Вход будет осуществляться в порядке набранных очков. То есть первым в лабиринт войдет мистер Крам, затем мистер Диггори, потом мистер Блэк, – он поморщился – и наконец, мадемуазель Делакур. Вашей задачей будет добраться до центра лабиринта, где вас будет ожидать Кубок Огня. Первый дотронувшийся до Кубка – станет победителем Турнира.

Что?

Блэк моргнул.

Язвить резко расхотелось.

Остальная троица еще задавала какие-то вопросы, Бэгмен что-то отвечал, но Гарри их уже не слушал, внимательно изучая будущие стены и чувствуя как внутри, в который уже раз за этот год, поднимается паника.

Проблемы. У него были очень большие проблемы. Размером с венгерскую хвосторогу.

Если не больше.

– Вы понимаете?!

Он носился перед диваном и лихорадочно, словно в каком-то припадке, сверкал глазами. Рон и Гермиона смотрели на него с испугом. И если Рон, кажется, больше переживал за его психическое состояние, то Гермиона, определенно, «понимала». После того, как в понедельник он передал им весь свой разговор с директором, сомнений в его «сказочке» девушка больше не высказывала.

– Вот оно!

– Да что «оно», Блэк?

– Вот зачем меня заставили участвовать в Турнире, – пояснил Гарри, пытаясь успокоиться, так объяснять было бы проще. – Хотели бы убить – просто убили бы. Но нужно было не это. Смотри, Каркаров, Дамблдор, все сказали, что к Кубку нельзя подходить!

– А теперь вы должны до него добраться и взять, – наконец, дошло и до Рона. Что-то Элис на него плохо влияет, хотя, по идее, должно было быть наоборот.

– Именно! – Блэк щелкнул пальцами и, недоуменно посмотрев на оказавшуюся в руке палочку, убрал ее обратно. – Волдеморту зачем-то нужно, чтобы я взял этот треклятый Кубок.

– Но, Гарри, – встревоженно заметила Гермиона. – Ты не единственный участник и вполне можешь не добраться до Кубка первым.

Он серьезно посмотрел на нее и ответил:

– Значит доберусь. Строить такой план и не учесть этого было бы глупо.

Они замолчали. Всё это означало сразу три вещи. Первая – остальные Чемпионы в опасности. Вторая – Блэку ни при каких условиях нельзя побеждать. И, наконец, третья – победить ему все-таки придется. Потому что изменить он не в состоянии решительно ничего.

– Профессор Дамблдор… – неуверенно начала Гермиона, но Гарри ее перебил.

– Не знает ничего, чего не знали бы мы, – он помедлил и поправился. – Наоборот, мы знаем всё, что знает он… Тьфу. В общем, смысла никакого.

– И что тогда? – поинтересовался Рон. – Действовать по плану Волдеморта?

На нем мгновенно скрестились два взгляда, и Уизли немного нервно спросил:

– Что?

Блэк помолчал и ответил:

– Нет, ничего. – Кажется, он был неправ, и Паркс все-таки влияла на Рона хорошо. Впрочем, все это было сейчас неважно. Он вздохнул. – Похоже, что ничего другого не остается.

– Значит, брать Кубок? – мрачно подытожил Рон.

– Значит, брать Кубок, – в том же тоне отозвался Гарри. – И быть наготове.

Гермиона рвано вздохнула, и он, тут же плюхнувшись на диван, не обращая внимания на Рона, сгреб ее в охапку. Слишком много нервов чтобы получилось правильно, но хоть так.

Тренировки снова перевели на более регулярную основу – пусть не каждый день, это было бы издевательством, но теперь Ремус вышибал из него дух кроме воскресенья еще и во вторник и в четверг. Анимагию, к его огромному огорчению, пришлось опять задвинуть в дальний угол. А ведь только-только начало хоть что-то получаться.