Легенда о Блэке. Второй Орден

В стародавние дни, когда я была новой,

Те, что с целью благой и прекрасной

Школы сей вчетвером заложили основы,

Жить хотели в гармонии ясной.

Мысль была у них общая — школу создать,

Да такую, какой не бывало,

Чтобы юным познанья свои передать,

Чтобы магия не иссякала.

«Вместе будем мы строить, работать, учить!»

Так решили друзья-чародеи,

По-иному они и не думали жить,

Ссора — гибель для общей идеи.

Слизерин с Гриффиндором — вот были друзья!

Хаффлпафф, Коггевран — вот подруги!

Процветала единая эта семья,

И равны были магов заслуги.

Как любовь несогласьем смениться могла?

Как содружество их захирело?

Расскажу я вам это — ведь я там была.

Вот послушайте, как было дело.

Говорит Слизерин: «Буду тех только брать,

У кого родовитые предки».

Говорит Рэйвенкло: «Буду тех обучать,

Что умом и пытливы и метки».

Говорит Гриффиндор: «Мне нужны смельчаки, Важно дело, а имя — лишь слово».

Говорит Хаффлпафф: «Мне равно все близки, Всех принять под крыло я готова».

Расхожденья вначале не вызвали ссор,

Потому что у каждого мага

На своем факультете был полный простор.

Гриффиндор, чей девиз был — отвага,

Принимал на учебу одних храбрецов,

Дерзких в битве, работе и слове.

Слизерин брал таких же, как он, хитрецов,

Безупречных к тому же по крови.

Рэйвенкло проницательность, сила ума,

Хаффлпафф — это все остальные.

Мирно жили они, свои строя дома,

Точно братья и сестры родные.

Так счастливые несколько лет протекли,

Много было успехов отрадных.

Но потом втихомолку раздоры вползли

В бреши слабостей наших досадных.

Факультеты, что мощной четверкой опор

Школу некогда прочно держали,

Ныне, ярый затеяв о первенстве спор,

Равновесье свое расшатали.

И казалось, что Хогвартс ждет злая судьба,

Что к былому не будет возврата.

Вот какая шла свара, какая борьба,

Вот как брат ополчился на брата.

И настало то грустное утро, когда

Слизерин отделился чванливо,

И, хотя поутихла лихая вражда,

Стало нам тяжело и тоскливо.

Было четверо — трое осталось. И нет

С той поры уже полного счастья.

Так жила наша школа потом много лет

В половинчатом, хрупком согласье.

Ныне древняя Шляпа пришла к вам опять,

Чтобы всем новичкам в этой школе

Для учебы и жизни места указать, —

Такова моя грустная доля.

Но сегодня я вот что скажу вам, друзья,

И никто пусть меня не осудит:

Хоть должна разделить я вас, думаю я,

Что от этого пользы не будет.

Каждый год сортировка идет, каждый год…

Угрызеньями совести мучась,

Опасаюсь, что это на нас навлечет

Незавидную, тяжкую участь.

Подает нам история сумрачный знак,

Дух опасности в воздухе чую.

Школе «Хогвартс» грозит внешний бешеный враг,

Врозь не выиграть битву большую.

Чтобы выжить, сплотитесь — иначе развал,

И ничем мы спасенье не купим.

Все сказала я вам. Кто не глух, тот внимал.

А теперь к сортировке приступим.

Впервые на памяти Гарри, аплодисменты зазвучали с некоторой задержкой. Впрочем, раньше Шляпа ничего подобного и не выдавала. Обычно песня ограничивалась перечислением факультетов и качеств, которые требуются, чтобы на них попасть. А сейчас…

– А Шляпа не дура, - заметил Рон, хлопая вместе со всеми.
– Смахивает на предупреждение, вам не кажется?

– Спорное утверждение, - протянула Гермиона.

– Когда я назову ваше имя, вы выйдете вперед и наденете Шляпу на голову. Она решит, на каком факультете вам предстоит учиться.

Минерва МакГонагалл развернула список и начала выкликать первокурсников.

– Бриггс Эверет!

– ХАФФЛПАФФ!

– Бриггс Лорейн!

– ГРИФФИНДОР!

Не повезло, - автоматически отметил Блэк, похлопав девочке, усаживающейся за их стол. Та пробежалась радостным взглядом по лицам своих новых соучеников. Наткнулась на него. Улыбка резко поблекла, и парень отвернулся.

– Да-а, - протянул Рон, оценив пантомиму, и вернулся к разговору.
– Почему спорное? Очень смахивает.

– Я про «не дура», - пояснила Гемиона. – Не при этой же Амбридж. Министерство не верит, что Сам Знаешь Кто вернулся. Если Гарри прав, и ее действительно послал сюда министр, то с нее станется обвинить профессора Дамблдора, что он как-то повлиял на Шляпу.

– А он может? – засомневался Уизли. – Нет, Дамблдор, конечно великий и всё такое, но Шляпу создали Основатели.

– Не думаю, - отозвался Гарри. – Но кому это мешает? Она же написала, что я Волдеморт.

Пространство вокруг стало еще шире.

– К тому же, - добавил он. – Я не думаю, что все сейчас дружно побегут обниматься со слизеринцами.

Рон кривовато улыбнулся.

– Точно не я.

– И не я, - согласился Блэк. – А если уж даже мы в пролете, то сам понимаешь.

Он устремил взгляд на слизеринский стол и тут же наткнулся на Малфоя. Тот скривился.

По итогам распределения на их факультет попало еще три девочки и два мальчика. Негусто. Зато на Хаффлпафф улетело аж двенадцать человек. И, кажется, Гарри Блэк был очень близок к тому, чтобы угадать причину.

Альбус Дамблдор дождался, пока МакГонагалл унесет табурет и вернется на свое место, и поднялся.

– Поздравляю вас всех с началом учебного года! Опытным – с возвращением! – Директор наконец-то улыбнулся. – Тем, кто присоединился к нам впервые – добро пожаловать!

Хочу представить вам нового преподавателя Защиты от Темных Искусств – Долорес Амбридж!

Госпожа помощник министра поднялась и четко кивнула. Как солдат. Дамблдор переждал уже привычно жидкие для этой должности аплодисменты и продолжил: