Легенда о счастье. Стихи и проза русских художников
Шрифт:
Давнее
Весна. Весенний гам. Торопятся капели, Срываясь жемчугом, пробить зернистый снег. Вот неожиданно сосульки загремели, С застрехи сорвались, рассыпав звонкий смех. Дорога ухнула. И сколько канители, Пока обоз с пенькой до городских утех Дотянет большаком. Погонщики взопрели, И сладкая мечта теперь томит их всех: В трактире у окна заняв скрипучий стол С клеенкой липкою, из вывернутых пол Извлечь горсть медяков не без скупого стона, Оправить волосы и осенить крестом Маститый крупный лоб, чтоб, закусив, потом Пить желто-бурый
III. Черед жизни
РОДИНА
Деревья в инее, а снега вовсе нет. Зима задумалась у столбовой дороги. Радимов Павел я, художник и поэт, Советский гражданин и человек нестрогий, В Коломенском краю свой написал сонет, Бродя вблизи Оки, где берега пологи, Где протекла пора моих ребячьих лет, Где ездил много раз, усевшися на дроги. Я помню, помню вас, поемные луга! Вот на реке паром, вот Ловцы, Белоомут, Вот бричка ямщика и с колкольцем дуга, Вот Горки на яру и под горою омут. Внизу ж стоят стога, и зелени нет края, Дай ширь твою вдохнуть, о сторона родная! Омут на Воже
Воспоминаньями себя тревожу, Я помню Глебово и речку Вожу. Передо мною луг некошен и нетронут, Вдали лесок, осинник молодой, У Глебова обрыв и черный омут, Что там лежит под темною водой? И мысль бежит вопросам тем навстречу, Былых времен страница мне ясна, Здесь дал Донской впервой татарам сечу С дружиной москвитян, и кровь алей вина Стекала в омут тот. Следов я не примечу Боев старинных. Край цветет. Весна, И марево волной колеблется далече, И неба высока немая тишина. Куликово поле
С детства помню вас, Ослябя, Пересвет, Монахи-иноки несокрушимой силы. Стоял туман в лугах, слетал с небес рассвет, И солнце купы рощ лучом позолотило. А на земле была великая вражда: Донского тихий стан, пред ним гроза – орда. Вот тучный богатырь от ней несется вскачь И алой епанчой по росным травам плещет, Он наводил на Русь полон, и стон, и плач, Он яростно коня ременной плеткой хлещет. Но смерть найдет себе неистовый палач, Сжал Пересвет копье и сдвинул брови резче, Вот сшиблись, пыль кипит, подковы искры мечут, Богатыри мертвы, и бой трубит трубач. Свежее утро
Как хорошо! И нет нужды в стихах, Прозрачный день воздвигнут над буграми, Луч солнечный их золотит утрами, И листьев осени насыпан прах. Уж льдинок светится меж лужами стекло, В дыму курчавится соседнее село, И гнется журавель в колодец у колоды; Над русскою землей идут бессменно годы. Как долог путь для ней, скажу наверняка, Не счесть столетия, не перечесть века. Север
Свой отблеск бросивши в зенит, Мерцают зимние закаты. И пламень желто-розоватый В тумане сумерек сквозит, Как исчезающая тайна Неуловимой красоты. О, сколько милой простоты И прелести необычайной Во всем: в глубоком рыхлом снеге, В
примолкших избах и дворах, В далеком вскрике, в хрустком беге, В тычинках, вешках и кустах, В пустых однообразных склонах, В леске, синеющем едва, И в распушившихся воронах, Нагнувших веток кружева. Глухомань
В перелесках застряли туманы, Дождик брызжет весь день спозарань, Но мила мне страна глухомань, Косогоры и травы-бурьяны, И еловая роща седая, И кукушки волнующий стон, И моя в людях жизнь прожитая, И заштатных церквей перезвон. Смутно эхо разносится с бора, Дорог осени плач золотой, Каркнул ворон в небесном просторе, Рад я жизни неспешной, простой. Поэт и леший
Давний приятель мой, дятел, стучит по утрам на березе. Не отогнать мне синиц, их я кормлю под окном. Леший ко мне забредет, он шалун не хмельной и тверезый. В чаще лесной проживаю, кто же зайдет ко мне в дом? Я балагурить горазд, а у лешего дел неотложных Мало бывает, не он, знать, председатель села. В эти же дни, когда в мире событий тревожных Множество, лучше узнать новость, какая мила. Здравствуй, косматый шатун! Зашумела буран непогода, Запорошила снежком птичий, звериный ли след? Рад я послушать заветы и сказы из жизни народа, Ну, начинай болтовню, мой драгоценный сосед! Перед весной
Весна застряла в снеговых сугробах, За непогодой не летят грачи. Лишь стаи галок, серых, крутолобых, Кружат в зените заревой парчи. И рушатся на голые березы Ватагой, говорливой без ума. Еще гремят последние морозы, Еще метет метелица-зима. Но в каждый вечер золотистей зори, И дальний лес заметно почернел. Близка пора, как в полевом просторе Подымет солнце алый самострел, И рухнет наст, и струйки лужи талой Разрыхлят снег, и желтая вода, Забрав соломы и щепы немало, Забулькает под корочкою льда. Дума
Старинная песня за лесом пропелась, И это носилось в бору до утра. Подумать о жизни давно мне хотелось, Но старости вдруг наступила пора. Возьму я котомку, пройдуся по полю, Вся в колосе рожь, среди ней – васильки, Зачем же стремлюся опять я на волю? Ведь дни пролетают, как волны реки. Мне нужен клочок синеглазого неба И узкая стежка, путей колея, Где запах душистый оржаного хлеба, Где бегал мальчонком доверчивым я. Рязанский гость
Бежал за годом год. Я снова гость в Рязани, Я в роще Рюминой среди берез опять. Прославлена земля с Оки и до Казани, И много трав пришлось ногою мне примять. Я псалмопевец ржей, я гармонист-матаня, Я внук родной яги и лешему я зять. Я, мерина взнуздав, сам завалюся в сани, Веревочной вожжой мне замахнуть под стать. Спеши, спеши, поэт! Не то догонит баба, С железною косой кощеева карга. Как весело скакать чрез горки и ухабы! Смотри ж, чудесный край перед тобой. Луна За Трубежом-рекой, и хороша, раздольна Широкая Ока, и воздух вольный, вольный.
Поделиться с друзьями: