Легенда о Вращающемся Замке

Сначала Гледерик запнулся, не зная, что сказать. А потом сделал шаг вперед и молча поклонился волшебнице. Сел на столик, с которого только что взял защитный амулет, и этот столик, несмотря на свой хрупкий вид, оказался неожиданно прочным. Затем растормошил себе волосы, собираясь с мыслями, и в самом деле начал говорить.

Дэрри не рассказал тогда ничего особенно важного — ничего, действительно имеющего отношения к судьбам мира, или к особенностям его устройства, или к прочим подобным вещам. Он не смог коснуться ни хитросплетений современной ему политики, ни первых робких достижений современной ему науки. Почти не остановился на тонкостях философии и религии. Все равно он почти ничего в этом не понимал. После некоторого колебания Дэрри действительно стал говорить о любом приходившей ему на ум ерунде. О ценах на выпивку в брендонских кабаках, о самых резвых породах ездовых лошадей, о каких-то нелепых сплетнях из жизни эринландского высшего света. Затем он неожиданно вспомнил те сказки, что рассказывала ему мама, и поделился теми из них, которые считал лучшими. Спел несколько самых любимых песен. Рассказал о том, как играют лучи восходящего солнца на глади Винного моря и о том, как свеж ветер в полях по весне. Рассказал о добром старом фермере и его жене, что приютили его, когда Гледерик только сбежал из дома. Затем неожиданно улыбнулся и изложил парочку скабрезных анекдотов. Катриона рассмеялась.

Немного осмелев, юноша решился показать популярный в его дни народный танец. Катриона охотно разучила его несложные фигуры. Некоторое время они весело выплясывали посреди древнего зала и горланили какие-то лихие куплеты.

В течении оставшегося после этого второго часа Гледерик коснулся еще многих тем. Он перескакивал с одного на другое, иногда путаясь на словах, но Катриона умело поддерживала разговор, всякий раз задавая какие-то свои уточняющие вопросы или вставляя остроумные реплики. Ни на минуту в их беседе не возникало пауз, и они были целиком поглощены общением. Дэрри в самом деле не забыл приплести сплетни обо всех ныне здравствующих королях — в основном об их любовных похождениях с чужеземными королевами, а потом долго объяснял, какие популярные менестрели сейчас считаются наиболее искусными. И еще про то, какие нынче в ходу карточные игры.

Наконец фигура древней волшебницы слегка замерцала и начала медленно гаснуть. Видя это, Дэрри все же продолжал говорить, а Катриона продолжала его слушать. Он так и не сбился со своей речи и все же умудрился пересказать волшебнице содержание всех наиболее интересных историй о приключениях, прочитанных им в домашней библиотеке, и выслушал ее заинтересованные комментарии.

Гледерик закончил говорить лишь тогда, когда изображение совсем погасло.

По его лицу текли слезы.

Глава четырнадцатая

— Тебя не было почти три часа, — сказал Гленан, когда Дэрри появился из темноты. — Мы уже думали, с тобой что-то случилось.

— Пришлось немного осмотреться на месте, — ответил Дэрри, легкомысленно улыбаясь. — Ну и попугать вас тоже захотелось. Вдруг вы решите, что на меня правда набросились чудовища или чего похуже?

Рассказывать про Катриону Гледерик не собирался. Делиться подобным, почему-то, казалось ему глубоко неправильным, пусть юноша до конца и не смог бы даже для себя самого сформулировать, почему именно он так решил. Просто некоторые тайны лучше оставить темноте и тишине.

— Так ты нашел артефакт? — спросил Гленан нетерпеливо.

— Нет, увы, не смог, — Гледерик с покаянным видом развел руками. — Там и в самом деле оказались просто залежи всевозможного хлама, и попробуй разберись, что к чему. Я порылся-порылся в этом добре, порылся-порылся, да и устал наконец. Решил подняться обратно к вам, перекусить, может вздремнуть. А завтра продолжим.

— Показывай уже, что принес, — сказал Остромир. — У тебя на шее какая-то цепочка. Раньше ее не было.

— Проклятье, и правда, — скривился юноша. — Надо было воротник повыше поднять, тогда бы вы точно не заметили, и я бы вас еще малость помурыжил. — Гледерик вытащил из-под куртки серебряный медальон с вычеканенной на нем розой и показал товарищам. — Вот. Тот самый оберег древних, из-за которого был весь сыр-бор. Носишь его — и заклятия куколки Кэран на тебя не действуют. Ну, если конечно легенды не врут. Но это, опять-таки, не проверишь — не поймешь.

— А как ты понял, что это именно та самая вещь? — уточнил Гленан. Молодой граф Кэбри держался недоверчиво, и его можно было понять. Ну представьте, сначала ваш спутник спускается в подземелье, битком набитое оставшимися от стародавних колдунов артефактами, пропадает там добрых три часа, потом возвращается с волшебной цацкой, уверяя, что точно знает ее назначение и свойства, и отчаянно отказывается давать какие-либо объяснения. Есть с чего впадать в подозрительность. Может, например, это вовсе и не ваш спутник вернулся. Может его вообще демоны подменили. Всякое же бывает. Полу-эльфийские лорды возвращаются с того света в обличье грубоватых и нелюдимых рыцарей, а под личиной знакомого рыжего оболтуса из своей темницы может вырваться древнее зло. Гледерик на секунду задумался, не разыграть ли ему товарищей, в самом деле заставив поверить, что они имеют дело с освободившимся из магического узилища демоном. Нужно будет добавить взгляду немного таинственности, а манерам — потусторонней выразительности.

— Гледерик, — Кэбри все никак не унимался. — Так все же, ты нам хоть что-нибудь пояснишь? Лично мне интересно. Чудится мне в вашем поведении некоторая недосказанность, лорд Кардан.

— Я думаю, — внезапно сказал Остромир, прежде чем Гледерик успел что-либо ответить на расспросы Гленана, — я думаю, если Дэрри так уж четко уверен, что разыскал именно требуемый амулет, основания для этой уверенности у него найдутся. И нет никакого смысла допрашивать его на этот счет дальше. Ты ведь точно можешь поручиться, Дэрри, что ни в чем не ошибся? — венет поглядел на юношу очень внимательно и пристально.

— Абсолютно точно, — кивнул Дэрри. — Фамильной честью клянусь.

— Что ж, твоей убежденности мне вполне достаточно. Дело сделано, а прочее оставь при себе. Поскольку я вижу, тебе есть о чем умолчать, — Гледерик молча кивнул. — Собираемся и в путь, — продолжал Остромир. — Если будем расторопны, то к вечеру достигнем тракта.

— Тракта? — просиял Дэрри. — Того самого тракта, по которому можно будет уехать обратно в Эринланд? Я уж думал, до него еще несчетные мили добираться.

— Да нет, мы уже почти доехали. Сейчас еще слегка поднажмем — и выберемся из пущи. Мы прошли Серебряные Леса почти насквозь. Большой Тракт пересекает их по южной околице. Выедем на него, и дальше можно будет поворачивать на запад.

Гледерик посмотрел на Гленана. Лицо того при словах «поворачивать на запад» посветлело. Граф Кэбри явно очень рвался домой. Бесконечные блуждания по лесам утомили его и сделали совершенно невыносимым. Видно было, что мысли Гленана вращаются исключительно вокруг возможного исхода военных действий и судьбы Таэрверна. Очень неприятно было бы, в самом деле, успешно вернувшись из дальнего странствия, обнаружить, что за это время гарландцы успели захватить эринландскую столицу, разграбить и сжечь ее. То есть для Гледерика неприятно. С точки зрения Гленана подобный исход скорее можно было бы назвать «катастрофой».

— Ну тогда седлаем коней, — сказал Дэрри и двинулся к выходу. Остановился, обернулся и сказал, обращаясь к Кэбри. — Успокойся пожалуйста, Глен. Стены у Таэрверна высокие, ваш новый король поумнее предыдущего, да и прежняя королева не подкачала. Клиффа Рэдгара они до нашего приезда сдержат.

— Я не этого боюсь, — объяснил Гленан. — Понятно, что за три недели город не падет. Столица может выдержать и годичную осаду, хватило бы только людей на стенах. Но как именно мы попадем в Таэрверн и отдадим лорду Эдварду артефакт, если между нами и Вращающимся Замком окажется двадцать пять тысяч до зубов вооруженных гарландцев, окруживших его со всех сторон?

— Черт побери, — сказал Гледерик. — Об этом я совершенно не подумал.

— Вот то-то же.

— А ты не знаешь никаких секретных способов проникнуть в вашу столицу? Ну, там, предположим, тайные подземные ходы, начинающиеся где-нибудь в предместьях и чудесным образом приводящие прямо в сердце крепости? Чтоб спуститься в неприметный подвал крестьянского дома, расположенного в миле от городских стен, а выйти потом прямиком посреди королевской опочивальни? Будь я королем, в моем замке непременно бы нашлось нечто подобное.