Легенда

– Зачем ты мне все это говоришь? – Жачеж поднял голову и посмотрел в глаза судье.

– Ты князь, за тобой люди, которые тебе верят, и мы пришли не для того, чтобы с вами сражаться, у нас другая цель. Я хочу, чтобы ты понял. Убивать тебя никто не будет, как и твоих воинов, которые еще сопротивляются. Отдай им приказ сложить оружие. Нам не нужна кровь братьев. Пусть наступит мир.

Это была не просьба, это был приказ, и князь повиновался.

Глава 31 Не обижай, князь

В город они не вошли, хотя Сасруко и приглашал их. Вместо этого встали лагерем на дороге, в небольшом отдалении. Отдали весь провиант, что был, жителям, Тибола, оголодавшим так, что смотреть на них без содроганья было невозможно. Скелеты, обтянутые мумифицированной кожей.

Зайти в город, пусть и усталым, но сытым воинам, это выглядело некрасиво. Это как сытой и разодетой, королевской чете погулять, хвастаясь достатком, по нищенским, голодным трущобам. Не хотелось, чтобы люди, видя их, считали себя ущербными.

Встал вопрос о снабжении. Война за скрижаль вновь не надолго откладывалась. Так как Федограна, по непонятной причине, начали считать вождём объединённых княжеств, то на его плечи взвалился груз непредвиденных забот, который пришлось решать. Почему он стал настолько популярен непонятно, то ли тут дело в пламенной речи, что он произнёс перед двумя противостоящими войсками перед сражением, глубоко запавшее в душу высказанной правдой, то ли сокрушительная победа, в битве, где он был главнокомандующим, то ли волшебные доспехи и меч с божественной силой, толи всё, вместе взятое, но явно не проявленная доблесть, так как ни он не братья на этот раз, непосредственно в сражении не участвовали. Федогран запретил, можно было получить ранения, и их основная цель снова была бы не достигнута. Пришлось даже несколько раз рявкнуть на мечущегося от бездействия Бера, который никак не мог успокоиться, и всё рвался в атаку, и на такого же прыткого шишка, не уступающего ему желанием поучаствовать и отгрызть какому-нибудь бедолаге ухо или нос.

Заботы навалились на бедного парня, лавиной сошедшего с гор селевого потока, также неожиданно и также, неумолимо похоронив собственные планы. Но он нашёл выход, отдав решение местных проблем, на откуп старого, свергнутого и вновь восстановленного князя Нартов Сасруко, и перешедшего на сторону правды князя Испов, оставив за собой лишь координацию действий. Получилось довольно неплохо. Вожди знали свои народы и понимали, что надо делать, а что не надо. Федограну оставалось только следить, чтобы они между собой ни подрались, а они могли, особенно поначалу, до разговора.

Долго они сопротивлялись, но наконец он состоялся, этот разговор переубеждения.

Тяжелее всего было с вождём низкорослого, воинственного народа, долгий, и больше похожий на торг. Жачеж был человеком умным и хитрым, и при любой возможности пытался выбить себе и своему княжеству дополнительную выгоду. У него, скорее всего, бы это получилось, ввиду того, что Федогран, хоть он был уже и легендарным героем, и князем, но в силу юного возраста, жизненной неопытности и неискушённости в искусстве дипломатии, готов был согласиться со многими требованиями.

Однако на стороне парня участвовали в разговоре: Вышень, имеющий тысячелетний опыт судейства богов и духов, которого обвести вокруг пальца было невозможно, Вул, расчётливый оборотень, с холодным, прагматичным разумом, который жёстко стоял на своём, и шишок, который не верил ни единому слову, и своими едкими замечаниями, частенько ставил Жачежа в неловкое положение.

С Сасруко дела обстояли намного проще, и в то же время намного сложнее, он, с одной стороны, был неприрекаемым авторитетом для защитников Тибола, а с другой, потерявшим власть князем, сбежавшим и бросившим свой народ. Решить эту дилемму помог Федогран.

Он собрал войско Нартов и в довольно дружелюбной беседе, рассказал о своём пребывании на кромке, о разговоре с Аджу и её последних словах: «Убей его богатырь, и помни старуху».

Рассказ о том, как поступает Чернобог со своими последователями после смерти, поверг всех в шок, а то, что он смог обмануть саму повелительницу болезней, позволило посмотреть на своего князя с другой стороны, и понять, что его обмануть богу лжи было намного проще. Люди поняли и простили. В итоге Сасруко восстановил свои права над всем княжеством, вновь приняв бразды правления, и начал наводить порядок.

Примирить его с Жачежем было непросто, тут и старая, извечная вражда двух княжеств, и недавние обиды, но ставший общим врагом Чернобог, убеждение Федограна и Вышеня, и сравнение их с упёртыми почему-то кастрированными баранами, шишка, сделали своё дело, и два народа и два князя объединились ради одной, общей цели, отложив обиды на «потом».

Ночь… Ночь полной луны. Наверно больше нигде не увидишь такого чуда, как только в горах. Конечно, со мной многие поспорят, что у них, в их краях, всё намного прекраснее. Не буду переубеждать, сам вырос в другой местности. У каждого, в его доме, всё и всегда самое лучшее: и цветы пахнут божественно, и солнце другого цвета, и хлеб ароматнее. Всё так. Все правы, ибо нет ничего прекраснее Родины. Но луна в горах, это всё-таки чудо.

Огромная красавица, в дымке летящих под напором охлаждённого снежными вершинами ветра, бегущих куда-то в неведанную даль, торопящихся облаков, тенями скользящих по таинственным, в сказочном освещении, словно живых, дышащих сказками скал. Тёмные провалы ущелий, наполненные тайной, куда тянется, но не достаёт лунный свет. Загадочная дымка тумана долин, которая рассказывает воображению страшную сказку на ночь. Это завораживает. Не верите мне? Съездите на Кавказ и посмотрите сами, окунитесь с головой, искупайтесь в ощущениях восторга, не пожалеете.

Названые братья сидели на краю тёмного ущелья, смотрели на луну и бегущие облака, и молчали, погружённые в свои мысли. Разговоры не нужны, они бывают подчас лишними, и человеку, и даже кромочнику, иногда нужно побыть с самим собой наедине, подумать, помечтать, вспомнить былое, построить планы на будущее, порой даже неосуществимые. Такие минуты наполнены особенной теплотой, тем более когда рядом, плечом к плечу, сидит и молчит кто-то особенно тебе близкий.

Вул хмурил лоб, наверно думал о предстоящем сражении и просчитывал варианты, оборотень прагматик, и понимает, что их шансы на победу ничтожно малы.

Бер сопел и боролся с накатывающимся на него сном, он живёт в своем мире, где есть только сегодня, и не утруждает себя планами на будущее и воспоминаниями о прошлом.

Илька улыбался, шишок даже в смерти найдёт позитивные моменты, и наверняка умирая над кем ни будь, на прощание, пошутит.

Федогран вспоминал. Отца с матерью. Как они там? Второй, оставшийся в том мире Федогран, наверно доставляет им кучу хлопот? Тот, прошлый, оставшийся в беззаботной юности парень, встречается наверняка с Ленкой, рубиться на компьютере в глупые стрелялки, и мечтает не пойти завтра в школу и подольше поспать. Как это всё мелко, а ведь и он был таким совсем недавно. Если бы не Ягира с Чащуном, то так бы и оставался прожигающим жизнь инфантилом.