Легенда

– Избавься от него, - прошептал мне на ухо Мана, - иначе я его размажу по двери твоего подъезда на твоих же глазах.

– Да-да, - как можно легкомысленней выкрикнула я, - все в порядке...

Голос мой срывался. Не хватало воздуха. Мучитель отпустил края моего болеро, зато взялся за мое горло.

– Итак, - сказал он, когда дверь подъезда за мужчиной закрылась, - повторим пройденный материал. Ты - моя головная боль. И ты будешь слушать меня и принимать во внимание все мои замечания, поняла?

– Зачем ты это делаешь?
– прошептала я. Мне было холодно в тонком платье, но за страхом и болью я едва ощущала это.

– Так, значит, материал не усвоен.

Мана распахнул дверь машины и втолкнул меня внутрь, на заднее сиденье, ныряя следом. Я попыталась отползти, но, схваченная за колено, была снова притянута к своему проклятому воспитателю.

– Иди сюда, и запомни это крепко и на всю жизнь, - он с силой прижал меня спиной к сиденью, наваливаясь сверху, зажимая мой непрестанно матерящийся рот, - и моли своего бога, чтобы тебе не довелось еще раз это пережить.

Моя голова оказалась прижата ладонью к спинке сиденья. Я брыкалась как могла, но в следующий момент, сдавленная словно тисками, ощутила жуткую боль на своей шее.

Оглушенная, шокированная билась я под натиском болезненного укуса, мечтая так, как никогда ранее не мечтала о том, чтобы просто умереть в этот миг и никогда более не знать подобного...

Впрочем, мне не довелось терпеть это слишком долго. Ввинчивающийся в мозг буравчик непознанного вида боли прекратился через несколько секунд.

– Ты хорошо меня поняла?
– прошептал Мана, ослабляя хватку.

Я выдохнула, когда он убрал руку от моего лица. Ничего не отвечая, я только плакала. Честно говоря, глаза и чувства застил какой-то туман небытия и искусственности происходящего.

– Значит, не поняла...

– Поняла! Я поняла, - поспешила ответить я и закрыла глаза. Только не надо продолжения этого безумства.

Мана вынул меня из машины. По шее и груди текла кровь. Он не остановил ее. На руках он донес меня до лифта, потом до квартиры. Открыл дверь моим ключом. Поставил меня на ноги в коридоре. Я схватилась за шкаф. Шею будто обернули острой проволокой. Я была опустошенным сосудом. Когда я давала кровь Ивану, то чувствовала себя матерью, кормящей младенца. Теперь я была унижена, напугана и - странное ощущение - считай, изнасилована. От этой мысли я застонала и осела на пол. Я бессильна и безвольна. Как я могу спасти кого-то, если даже себя не в силах?..

Я посмотрела в глаза присевшего на корточки передо мной красивого мужчины. Пустые и холодные. Глаза прирожденного убийцы. Даже эмоции рассчитаны до сотых процента - как и когда их применять, чтоб достичь результата.

– Ты же не хочешь, чтобы такое повторялось?
– от душевного тона его голоса меня чуть не вывернуло.

Заглянув в долгий список впечатлений этого дня, я с ужасом осознала, что даже Фэнел с его замашками и неприкрытыми манипуляциями не выглядел и вполовину так, как этот мой, казалось бы, ровесник. Эта вечная легкая улыбочка из-за приподнятых уголков губ... Эти неестественно яркие глаза. Это безумие в рамках жесткого контроля. Наверное, живи мы в Готэме, Ману называли бы Джокером. И этот Джокер был страшнее всех, которых мне доводилось видеть в кино...

– А ты как думаешь?
– прошелестела я сухими губами.

– Еще раз. Я спрашиваю - ты отвечаешь. И никак иначе.

– Нет, не хочу, - поспешила ответить я и закрыла глаза. Мне хотелось, чтобы этот кошмарный сон поскорее закончился.

Он молчал какое-то время.

– Что я сказал тебе?

– Помалкивать. Ничего не рассказывать. Никого не приглашать.

– И?..

– И отвечать, когда ты спрашиваешь, - быстро добавила я.

На мою голову легла его рука.

– Умница, - прошептал он, и меня снова затошнило.
– Давай поправим это...

Он притянул меня к себе, словно мешок с опилками, и быстро зализал укус на шее.

– Это... всегда так больно?..
– я опомнилась, лишь когда задала вопрос. И тут же сжалась.

Он негромко хмыкнул:

– Нет, только в первый раз.

Закончив, он ответил серьезнее:

– Если вампир так хочет - то всегда.

Он поднялся, глядя на меня сверху вниз и натягивая перчатки. Я заметила, что белое пальто Маны запятнано моей кровью. И снова закрыла глаза.

– Жаль...
– неопределенно, но с изрядной долей издевки сказал он.
– Ты на вкус такая... горько-сладкая. Может, мне остаться?
– спросил он как бы сам себя.
– Воспользоваться приглашением на чай.

Меня бросило в жар. Только не это... Я покачала головой, не открывая глаз.

– Пожалуйста...
– только и смогла сказать я.
– Не надо...

Негромкий удовлетворенный смех, щелчок замка, скрип двери, хлопок. Я на четвереньках подползла к двери и дрожащими руками закрыла ее. А потом легла на пол и зашлась плачем. И то ли потеряла сознание, то ли заснула, но во сне точно видела тот день, когда я встретила Ивана. Я не стала вмешиваться в его разборки с гопниками, села за руль своей машины и уехала оттуда с тем, чтобы никогда больше не искать вампиров.

Глава 6

О кровь, как ты странно-пленительна, кровь!

К. Бальмонт

Меня всесильем при рожденьи Господь Бог отравил, А я страдаю как последний дурак; Я умираю в пустоте неразделенной любви - Я жду тебя, о мой возлюбленный враг! Канцлер Ги

В последующие дни я старалась не думать о том, что произошло ночью пятницы, 17 декабря. Я пыталась писать, но руки опускались. Моя героиня почему-то поняла, что ее тошнит от вампиров и встречаться далее со своим вампиром-изгнанником отказывалась. Ранее она сломя голову неслась выручать или врачевать любимого, теперь же она все чаще задумывалась о том, а не нужно ли будет когда-то врачевать ее саму от последствий встреч с кровососом.

В отчаянии я принялась писать другую вещицу, на сей раз фэнтези о маге-аристократе и простой незнатной девушке. Эта задумка существовала ранее в том ключе, что высокородный маг влюбляется в простолюдинку, да еще и без капли магических сил. Совершенно бесполезный набросок. Однако я села и принялась переосмысливать все заново, вдохновившись своим совершенно убитым состоянием. Теперь маг, в горе от трагедий личной жизни, подбирает девушку-простолюдинку во время дождя, очаровывает, привозит в свой дом и от души мстит ей за всех женщин, которые его предавали. " - А теперь можешь начинать кричать, - сказал он. И я закричала". Естественно, он остается безнаказанным. Героиня исчезает, чтобы явиться в момент свадьбы героя и преподнести ему и его семье несколько малоприятных сюрпризов...

Я порадовалась тому, что хоть что-то сделала.

Несколько дней я писала все подряд, все, что находилось. Три раза напилась до беспамятства. Один раз вышла на улицу. Четыре раза отказалась погулять с друзьями. Раз двести поела. Ни разу не вымыла голову. След на шее заживал быстро. Тело болело, синяки, правда, сходили хорошо. Сенсею позвонила и наврала про страшную болезнь с осложнениями по женской части. Ничего лучшего мой мозг придумать не смог. Сенсей испугался и не стал расспрашивать.