Легендарный

– Бойня во время эвакуации Док-13 твоих рук дело?

Я немного помедлил, вспоминая зеленую, как поля Ваппергона, планету. Огонь, охвативший пшеничные поля, созревшие в то время года. Крики людей, стремившихся безумным потоком к спасательным пассажирским кораблям и многое-многое другое.

– Да, - коротко ответил я, - я был там.

– Какой приказ ты получил от Султана?

– Задержать эвакуацию на два с половиной часа, посеять хаос и неразбериху. Применение оружия разрешалось только в случае прибытия боевых машин защитников Аграрного комплекса, размещавшегося там уже много лет. В целом все удалось сделать как надо.

– Тогда погибло более восемнадцати тысяч человек. Давка, огонь, там творился ужас.

– Я не сделал ни одного выстрела по мирным людям, если ты об этом, хотя и не отрицаю, что мои действия имели прямое следствие на количество погибших. Мы встали аккурат в нескольких километрах от взлетно-посадочной полосы, а после подошли на расстояние прямой видимости полосы, куда заходили пассажирские корабли для эвакуации. Завидев нас они сразу улетали, пытаясь найти подходящее место. Но там такая местность, что громадному кораблю негде было развернуться и люди умирали так и не дождавшись помощи.

Офицер потер лицо.

– Зачем? Что ему это дало?

– Говорят комплекс сильно задолжал ему и так он решил проучить руководство, заодно показав остальным, что может случиться с ними. Кланы были далеко, защищать все эти планеты было просто некому и эффект эта операция безусловно возымела.

– Ты получил за это деньги?

Я кивнул.

– Много?

– Достаточно, чтобы совесть заткнулась. 

XVIII

Оставалось всего несколько дней. Было больно смотреть как великий хан Диккерс, не знавший до этого поражений, приходил к мысли, что на этот раз он оказался бессилен. Противник перехитрил его. Заставил считаться и почти вынудил признать свой проигрыш. 

Высший состав офицеров уже несколько часов обсуждал последний, генеральный штурм укрепрайона. Мнения расходились, многие не понимали как с оставшимися силами взять реванш за предыдущие дни и наконец вынудить войска противника уйти с этой территории.

– Я не могу дать вам стопроцентных гарантий, хан. Все слишком зыбко.

Офицер отошел от стола, где бугрилась трехмерная модель местности, провел взглядом остальных и оставил слово за Диккерсом. Он устал. Даже немного постарел за эти несколько дней нервной битвы с очень хитрым и умелым противником. Потом подошел к столу и еще раз посмотрел на карту будущего поле битвы.

– Что докладывает разведка? Вам известно кто командует войсками?

– Нет, - послышался голос из дальнего угла. Вперед на свет вышел худощавый элементал и встал рядом с остальными.
– У нас нет никаких данных. Они хранят полное радиомолчание. Никаких переговоров, никаких намеков на исходящие сообщения или попытки связаться с кем-то, кто мог бы им помочь. Это очень странно.

– Вот и я об этом, - продолжил хан, не убирая взгляда с карты.
– Черт, этот кто-то знает свое дело не понаслышке. Никогда не слышал, чтобы у Клана Отпетых были такие бойцы.

– Случайность, - сказал кто-то.

– Нет, - отрицательно покачал головой хан, - это не случайность. Слишком много везения для такого маленького отряда. Все очень продуманно, мастерски выверено, как будто работает опытнейший офицер.
– потом замолчал на несколько секунд и добавил, - Я должен узнать кто это.

Затем хан выпрямился и обратился к разведчику-элементалу.

– Добудь мне эту информацию. Даю тебе двенадцать часов. Пилоты в отличие машин не могут молчать вечно. Подберись как можно ближе к ним, но в бой не вступай. 

Элементал махнул головой, развернулся и направился к выходу. Остальные офицеры провожали его взглядом, ожидая дальнейший указаний от хана.

– Ну, а ты, - обратился он ко мне сквозь все помещение, - не скажешь своего мнения.

Я подошел ближе, хотя понимал, что мне нельзя находиться рядом с офицерами по понятным и им, и мне причинам. Встал неподалеку и взглянул на уже давно изученную местность.

– Я уже все говорил ранее - пока нет точной информации о количестве техники противника, о его позициях, о подступах и возможных направлениях, говорить что-то - это просто зря сотрясать воздух. Я бы предпочел подождать двенадцать часов и только тогда начинать что-то решать.

– А если элементал не вернется?
– сказал один из офицеров, - или вернется, но ни с чем. Мы ведь уже пару раз посылали разведчиков и результат был примерно таким, как я и говорил.

– Нужно ждать, - ответил я, - время еще есть.

– Но его мало, - заговорил второй офицер, чуть старше первого.
– Время против нас и Отпетые это прекрасно знают. Чем дольше мы откладываем, тем сильнее они становятся. Они вынуждают нас не только нервничать, но и спешить, а это на войне смерти подобно.

– Хорошо, что вы предлагаете?

Офицер подошел к хану, указал на несколько небольших ущелий, тянувшихся параллельно позициям противника.

– Мы можем снять несколько боевых машин и заменить их элементалами. Солдаты будут незаметны в складках местности и смогут подойти максимально близко, когда основные силы начнут атаку на прежнем направлении. В момент, когда Отпетые высунутся из своих нор, элементалы набросятся на них и уничтожат. Маленькие цели будут сложны для громоздких и неповоротливых машин.

– Но мы ведь даже не знаем, чем они обладают.
– возразил хан, поглядывая на меня.
– Наш изгнанник прав в главном - это сражение будет последним, вот только для кого. Для нас, для них или для меня.

Офицеры переглянулись между собой.

– Будем ждать. Нельзя торопиться.

Офицеры разошлись, оставив кабинет почти пустым. Остался только я и хан Диккерс, опустившегося в кресло от усталости. Часы показывали глубокую ночь, персонал давно видел седьмые сны, за исключением лишь тех, чье круглосуточное присутствие обеспечивало безопасность всего комплекса.

– Скажи, - внезапно начал хан, - трудно ли убивать за деньги?

– Не знаю... это сложный вопрос. Иногда происходило так: если не я, то меня, и тогда уже выбора не остается.

– Женщины...дети?

– Нет, никогда. Как никогда я не убивал ради удовольствия.

– Почему ты не захотел вернуться в Клан?
– хан закурил.

Я приблизился чуть ближе, оперевшись о край стола с картой местности.

– Это уже прошлое. 

– И ты ничего не чувствуешь? Нет желания оставить после себя нечто большее, чем длинный шлейф из трупов?