Легенды российских тамплиеров

6-й: Я был у Нирванов неподвижных и Нирванид деятельных. Говорил я с Нирванами: «Ошибаетесь, думая, что Бог чем-то, хотя бы Эротом, проявиться должен. Велика ошибка ваша. Если бы проявился Он, не было бы свободы в космосах, не было бы совершенствования. Вы хотите воспринять Его как вам отдаленно подобного, как вами по своему подобию созданному или как вас сотворившего по подобию своему. Как можно так о Нем думать? Ведь вы, говоря словами людей, четырехугольный круг ищите. Непостижимая, всецело не воспринимаемая мощь Его только в творчестве своем тускло и искаженно отражается, как отражается на земле солнце гигантское в маленьких лужах воды… Прислушайтесь к советам Эоновским, стряхните с себя неподвижность вашу как единственное зло, из далеких обителей вами к нам принесенное.

А вы, Нирваниды, вы спрашиваете, что я скажу вам… Склоняю перед вами символ мощи своей — жезл мой, все освещающий, и всегда готов служить вам везде, где вы находитесь, всегда служа началу доброму. Вы, блеск далекий к нам принесшие, нас научите мудрости прежних обителей ваших».

Деревья странные, высокие… Все они объяты пламенем голубым, и в нем исчезли огоньки разноцветные. Звенит музыка чудная, музыка тихая. Высоко, высоко несутся над деревьями Нирваниды прекрасные и тихим блеском сияют лики их. Еще три высоких призрака присоединились к медленно по аллее идущим и говорят один за другим.

7-й: «Я был у тех, которые побуждают к деятельности тех, кто ниже их, и просят работать в верхах пребывающих. Я просил их усилить работу, ко всеобщему благу направленную, подъему сущих помогающую, и они обещали мне это, заметив, что работа к великому благу клонящаяся зависть злого начала пробуждает, и тогда энергичнее ведется ими зловещая работа. А я просил их немного выше подняться и позвать на борьбу со злом духов Силы, и они обещали мне переговорить с ними. Да примут духи Силы хоть какое-либо участие в попытке поднять миры низшие».

Померкло пламя голубое. Исчезли странные, замолкла музыка чудная. Какой-то вихрь промчался в верхах, то белым, то синим пламенем вспыхивая.

8-й: «Я был у мощных представителей того начала, которое добро от зла не отличает, и пытался дать им указания, как отличать доброе от злого. Но не хотели они принять учения Моего. Все перепуталось у них, и мир их духовный как будто отражением исчезнувшего Хаоса является. Они сами учат познавать добро и зло, но знают, что познание зла овладевает людьми и душит их… Не мог я говорить с ними. Тупой дух непонимания стоял между мною и ими. И я ушел. А теперь ожидаю, что они позовут меня, утомившись бессмысленной жизнью своей, непостижимую цель себе поставившей».

Ничего не видно в верхах. Одна мгла чёрная.

9-й: «Тех из них видел я, кто не познал отличия добра от зла. Теперь они познали все-таки, что надо добро, а не зло делать, и, узнав в верхах, что именно добром, а не злом является, стараются добро делать. Я разрешил многие сомнения их, и они разбираются умом, но не инстинктом в том, что добро и что зло».

Снова видны в верхах деревья странные. Слышны отдельные аккорды музыки, тихо звенящей. Туманный серый цвет в верхах разливается…

На смертном одре своем, мне Леониду де Сент-Жанк, бедному Рыцарю Храма Иисуса Христа, одним из духов Познания было продиктовано сообщение это и, приняв святых тайн, с часу на час ожидая смерти от ран, мне сарацинами нанесенных, я успел записать его.

111

(не найдена)

112 Розы рафаэлин

Я — атлант, невероятно долго на земле живший, все земное познавший и над всем живым поднявшийся, расскажу вам, что я увидел, поднявшись рассаной моей в мир Арлегин и там в обители Рафаэлин заглянувший.

Я видел, как вылетели Рафаэлины с розами, горящими в руках их, и носились по миру Арлегов. Убеждали Рафаэлины Арлегов вырваться из границ, кометами очерченных, и Арлеги соглашались с ними пока сыпались искры роз мистических, а потом, когда улетали Рафаэлины, забывали о своем намерении вырваться из обителей своих… Страшно обиделись Рафаэлины, с силой бросили розы свои, и перестали розы Мистические освещать космос Арлегов, в кольце Начал оставшийся. Долго летели розы и упали в бесконечность далекую. Разбросаны были розы в бесконечности далекой и горели в ней как солнца красные, розовые, белые и желтые, горели огнями неугасимыми и сверкали стебли, листья и корни роз этих, как будто необъятный сад роз мистических раскинулся в бесконечности дальней, а вокруг роз-солнц, носились гигантские цветы простые: незабудки, фиалки и многие другие, из бесконечности, где растут эти цветы, сверх-гигантскими розами притянутые. На цветах-планетах появились существа живые, души которых из блестящего Океана душ на планеты эти слетели и облеклись в них материей планет-цветов. Разные свойства были у людей, на этих планетах живших, и загорались иногда их души огнем гнева тяжелого, когда они с несправедливостью и её эманациями на землях встречались. Принесли с собой планеты-цветы из бесконечности неведомой прилетевшие и страх, в обитателей планет этих входивший.

Невероятно красивы были обитатели планет-цветов, красотой своей они могли с Легами равняться, но с той поры, как вошел в души их страх, не могло вместе с розами-солнцами, их освещавшими, оставаться начало мистическое, и оторвалось оно от роз-солнц. А Рафаэлины горевали о своих розах брошенных и призывали их начало мистическое к себе, но одна из них пожелала обитателей земель-цветов и просила начало мистическое свое в дальней бесконечности остаться. Только её начало и вынесло страх, на землях сущий.

Вернулись начала мистические к Рафаэлинам и реют около них, но нет роз, около которых могло бы сосредоточиться начало это, и боятся Рафаэлины, что покинет оно их. Обратились они с просьбой к трем высшим силам: духам Познания, Гармонии и Света, и те все сделали для того, чтобы могло начало мистическое около роз вновь созданных обвиться… Но не могли удержать новые розы начало мистическое, не хватало чего-то розам, не хватало чего-то Рафаэлинам. Видели они около себя Рафаэлину, началом розы своей пожертвовавшую, и хотели они часть начала мистического каждая дать ей. Но не хотела она жертвы принять за жертву свою.

Обратились Рафаэлины к Эонам светлым и просили сказать им, что сделать надо для того, чтобы вернулись к ним розы, светом мистическим озаренные. Появились перед ними зеркала блестящие, и увидели в них Рафаэлины самих себя в одеждах белых с венками терновыми на головах и с пронзенными гвоздями руками. Увидели они и подругу свою, мистическое начало в далекой бесконечности оставившую. Видят, что подошел к ней Эон тихий и дает ей розу новую, началом мистическим облеченную. Склонила Рафаэлина голову свою перед Эоном, и радостью светлой вспыхнуло её лицо.

Исчезли отражения зеркал, и увидели Рафаэлины, что слились с розами новыми начала мистические. Взмахнув крыльями гигантскими, полетели Рафаэлины в бесконечности, которые жадно ждали предтечей Эоновских.

А я… не все время был с ними. Я оторвался от них, как только вдохнул аромат роз, начало мистически-жертвенное в себя принявших.

Отлетая от космоса Рафаэлин, я увидел какие-то отблески скорбные в космосе мятущиеся и увидел, как ринулись они через кольцо Начал…

Я вернулся в Атлантиду, но неузнаваемой стала она. Кажется, в шестой раз возникла она из развалин и, поднявшись из вод морских, снова опустилась перед приходом моим… А я сотню тысячелетий прожил с тех пор на земле, старательно пряча от её обитателей облик свой истинный, и скоро покину я землю, зеленым светом горящую, так как скоро я на ней увижу Рафаэлин с их розами мистическими.

113 «Отче наш…» Легов

Над громадной, покрытой голубыми цветами равниной медленно справа налево движется громадная хорея Легов. В центре хореи стоят два Лега-гиганта и, подняв кверху руки, читают молитву, миру людей и миру Легов данную Эоном.

1. Отче наш,

2. Ты, мощь которого все живое и существующее в космосах бесконечных создано,

1. Сущий на небесах,

2. Ты, который обитаешь там, где не обитает ни одно из созданных Тобой творений, в тех обителях, которые и везде и нигде находятся,