Легенды S-T-I-K-S-a

Стронг был сильно удивлен и, воспользовавшись суматохой, подстрелил нескольких нападавших. Потом перестрелка прекратилась, а наверху что–то бахнуло. И он покинул место, решил вернуться, когда будет поспокойней.

— Поймите. — не сбавлял ученный напора. — За это открытие Институт будет вам очень благодарен. Я вижу, деньги вас не заинтересовали, но вы можете получить многое другое — услуги, ресурсы, все, что захотите. Только отведите меня туда. — взмолился Олег Павлович.

Стронгу даже показалось, что он сейчас упадет на колени и поползет, упрашивая его взять с собой, а если старик откажется, вцепится ему в ногу как маленький ребенок, боящийся отпустить родителя.

— Я подумаю. — сказал дед. — У меня тут свои дела. Если соглашусь, Гусь вам сообщит.

— Благодарю. Вы не представляете, какой неоценимый вклад можете внести в науку. — сказал Олег Палыч тряся ладонь Стронга двумя руками.

— Что думаешь? — спросил Гусь, когда ученный удалился.

— Странный субъект. Я такой одержимости давно уже не видел. Если они все там такие поехавшие, то мне становится страшно за наше будущее.

— Это я ему еще заранее объяснил, чтоб терминами тебя при встрече не грузил. А в первый раз он вообще расплакался, прикинь.

— Хм. — задумчиво уставился в окно старик. — Если вам давят на эмоции, значит, сейчас вас будут обманывать. — выдал он старую как мир истину. — Тут и вправду есть над чем подумать.

— Чет ты вообще загрузился. — с беспокойством посмотрел на него Гусь. — Не уж–то он тебя зацепил.

— Нет, тут другое. Чуйка барахлит. Я ж немножко эмоционал. Понимаешь? Врет он, сука ученая. Но хочет туда прорваться до боли в груди. Он когда говорил, я даже думал, у него сердечный приступ случится. Надо ему туда до зубовного скрежета.

Если я ему откажу, он сам пойдет, и сдохнет за первым же блокпостом. А еще видел, как Внучка на него реагировала? Ноги обнюхала его, погладить себя дала. Он ведь правильно все про животных говорил, чуйка у них на гниль.

— Что еще? Я по глазам вижу, не все это.

Старик долго обдумывал мысль, прежде чем сказал.

— Зов Улья у меня.

Бармен вздрогнул. А у самого деда волосы на руках встали дыбом.

— Чувствую, что помочь ему надо.

— Думай, Охотник. И хорошенько. Я всегда помогу, чем смогу. А про это никому больше не слова.

— Да знаю я. — раздражено махнул рукой старик. — Не свежак уже, сам все понимаю. Нашелся тут крестный. — проворчал он.

До вечера он обошел почти всех своих знакомых и снял номер в гостинице. Там его хорошо знали, и администратор дал комнату на верхнем этаже с большими окнами, чтоб можно было смотреть на небо.

Старик все никак не мог уснуть. Стронг прислушивался к внутренним ощущениям, пытаясь разобраться, как ему поступить. В голову лезли разные мысли. Он строил теории и догадки. В итоге, он так отчаялся уснуть, что спустился вниз и попросил у помощника управляющего снотворного.

Закинув двойную дозу, дед все–таки провалился в сон. Спал он беспокойно, всю ночь ворочался. Впервые за много лет ему что–то приснилось, и были это кошмары.

__________________________________________

[1] НАЗ — необходимый аварийный запас.

Рассказ седьмой. Старый стронг. Часть третья

Проснулся старик, едва рассвело. Рывком поднявшись в кровати, он схватил рацию, стоявшую на прикроватной тумбе, и выпалил:

— Скажи этому психу, пусть готовится.

Стоило ему это произнести, и буквально витавшее в воздухе нехорошее предчувствие разом рассеялось. Старик выдохнул. Психологическое давление спало. Ему стало легче дышать, словно в атмосфере повысили процент кислорода.

Да и хрен с ним, — подумал он. — где наша не пропадала?

Собравшись, он пришел в бар. Гусь уже ждал его за вип–столиком.

— Где этот ученый? — сходу спросил старик.

— Я его экипироваться отправил со своим человеком. Видел бы ты, в чем он приперся. Увешался всякой хренью, лица не видать. Чуть ширму не снес. Ешь, пока горячее. — парень указал на стоящую на столе яичницу с беконом. Дед опустил голову вниз, Внучка уже вылизывала остатки из своей миски.

— Балуешь ты ее. — сказал Стронг. — Эдак она у меня в походе начнет деликатесов выпрашивать.

— Не начнет. — отмахнулся бармен.

Спустя полчаса явился Олег Павлович. Прикинут вполне бодро. Все подогнано как надо. В боевом камуфляже ученый стал даже выглядеть более солидно и подтянуто.

— По нашей теме все за воротами. — сказал Гусь. — Оружие на него тоже там.

— Стрелять то хоть умеешь? — спросил Стронг, скептически глядя на будущего напарника.

— Конечно, все сотрудники проходят обязательный курс подготовки. — деловито ответил тот.

Старик тяжело вздохнул.

— Значит так. Я тебя доведу, докуда смогу. В твою какую–либо подготовку я не верю, хоть убей. Поэтому шагу лишнего без моего приказа ступить не вздумай. Я сказал — лечь, значит, ложишься. Говорю — жрать дерьмо, глотаешь, не жуя, и нахваливаешь. Понял? — дед специально выбрал излишне жесткий тон, чтоб подопечный осознал, что не в сказку попал и сюсюкаться с ним никто не собирается.

— Боюсь представить, в какой ситуации понадобятся такие меры.

— Бояться будешь, когда я разрешу. На улице жди. — буркнул дед.

Ученый послушно покинул бар.

— В дерьмо ты меня впутал, крестный. — сказал дед.

— Я тебе всего лишь показал его. А за работу ты сам взялся. Осторожней там и приходи, как закончишь. Интересно, как оно будет.

Друзья крепко обнялись. Гусь на прощанье погладил Внучку и проводил крестника до дверей. На душе у него было неспокойно. Из–за таких как Охотник этот мир еще не рухнул до конца. Бармен не простит себе, если с ним что–то случится по его вине.

У выхода из города путников ждала команда ребят на бронированном грузовике неизвестной модели. Они уже не первый раз вывозили его из стаба. Старик поздоровался с теми, кого знал по прошлым поездкам.

Бойцы показали, где их вещи, и всю дорогу Стронг втолковывал попутчику, что, где должно располагаться, как, в случае чего, кидать гранату и всё в таком духе. Оружие ему дали самое оптимальное — «АК» сотой серии с глушителем, рукояткой и коллиматорным прицелом. В качестве пистолета выдали АПС.

По дороге местами пришлось пострелять, а один раз им даже порвали когтями колеса. Пришлось менять. До точки доехали к вечеру. Бойцы помогли перекидать вещи в стариковский схрон, попрощались и уехали, оставив за собой лишь пыльный след.